– Нужна перспективная идея, – загадочно произнесла Даша, облизывая пухлые губки после сладкого кофе, и в глазах у нее внезапно мелькнул огонек, заставивший Марину вдруг содрогнуться. В глазах подружки она увидела нечто опасное.
Так и оказалось. Даша не стала долго ходить вокруг да около.
– Ты помнишь Мишку Трофимова? – спросила она.
Конечно, Марина помнила Мишку – долговязого парня, с которым они учились на первом курсе. Он слишком мало занимался, слишком уповал на счастливый случай и слишком много пил пива после лекций. Его всегда можно было увидеть прислонившимся к парапету набережной возле института, где Мишка смаковал очередную бутылочку «светлого крепкого»…
Марине он никогда не нравился, в особенности после того, как во время очередной студенческой вечеринки в общежитии поймал ее в темном коридоре и долго не отпускал, пытаясь лапать за грудь своими липкими цепкими руками. В конце концов Марина не выдержала и, залепив ему звонкую пощечину, вырвалась.
Уже потом она узнала от той же Даши, что Мишка вообще бабник и льнет к девушкам, надеясь сорвать где придется цветы случайного наслаждения. От этого он стал для Марины еще противнее. Она с дрожью и отвращением вспоминала его пальцы, мявшие ее грудь, и тяжелое несвежее дыхание, которым он обдавал ее, тиская в коридоре между дверью туалета и висящими тазами. С тех пор она больше на вечеринки в общаге не ходила. Правда, и некогда стало: она ведь замужем и у нее ребенок… После первого курса Мишку отчислили из института, и Марина больше его не видела.
– Мы с Мишкой иногда встречаемся, – призналась Даша, выйдя из кафе на улицу. – Он теперь работает в ночном клубе. Знаешь «Черный корсар»?
О том, зачем она встречается с Мишкой и каковы их взаимоотношения, судить по сбивчивым и уклончивым словам Даши было невозможно, да Марина и не пыталась.
Суть же оказалась в следующем.
– Кем именно Мишка работает в «Черном корсаре», я не знаю, – сообщила деловито Даша. – Но у них там есть какая-то фирма, которую он представляет.
Этой фирме требуются фотомодели. Так вот…
Какая девушка не мечтала хоть раз в жизни поработать фотомоделью? Если ты хороша собой. Будь ты хоть умной, хоть студенткой пятого курса, хоть матерью и женой, а мысли такие нет-нет да и приходят тебе в голову. В особенности когда стоишь перед зеркалом и глядишь на себя. И думаешь: «Мне двадцать лет. Я шатенка, волосы красивые, густые. Фигурка точеная, что надо. Такой фигурки ни у одной хваленой кинозвезды нет, как ни крути. Где надо – стройненько, где надо – округло, да еще как!»
Желание красивой женщины демонстрировать свое тело неистребимо. Его не убить ни семейными проблемами, ни пятью годами обучения в вузе. Его можно заглушать, подавлять, но внутри оно будет жить, и хоть раз, но вылезет на свет и расцветет.
А кроме того, что самое главное, – деньги.
– Один снимок – сто рублей, – говорила Даша, шагая рядом с Мариной по тротуару. – Представляешь себе: чик и сто рублей. Чик – и еще сто!
Как было можно отказаться?
– Это не порнография? – опасливо спросила Марина на всякий случай.
– Да нет, конечно, – принялась объяснять Даша. – Ничего подобного!
Сниматься полуобнаженной, но так, чтобы ничего не было видно.
– Как это – чтобы ничего не было видно? – рассмеялась Марина. – Зачем же тогда сниматься?
– Ну, ничего из интимного, – объяснила подруга. – Видны плечи, ноги… Ну, спина и всякое такое. А остальное прикрыто, или стоишь отвернувшись. Да ты сама все понимаешь…
Марина понимала: ей представлялось, что это будут снимки вроде тех, которые помещаются на обложках толстых глянцевых журналов для богатых и на рекламе женских чулок и колготок. Соблазнительно, красиво, но ничего стыдного.
Конечно, это не вполне подходящее занятие для студентки пятого курса вуза, однако никто и не осудит. Надо же как-то крутиться в тяжелое время.
А всякие неприятные мысли, о том, например, что придется встречаться с Мишкой Трофимовым, Марина старалась от себя гнать подальше. Принять предложение Даши для нее значило две вещи: во-первых, заработок, очень нужный в ее положении, а во-вторых, это ведь удивительное и слегка волнующее приключение, которое должно разнообразить и сделать поярче скучную будничную жизнь. Когда тебе чуть за двадцать и вместо молодости ты имеешь равнодушного инфантильного мужа, больного ребенка и кучу проблем, иногда хочется испытать что-нибудь интересное…
– Но вечером я не могу, – вдруг вырвалось у Марины, хотя она даже еще не дала формального согласия. – Вечером мне нужно быть дома.
Сказала это и сама испугалась: она ведь не собиралась соглашаться так быстро. И что же?
Даша все поняла правильно, она страшно обра-девалась и даже запрыгала от радости перед Мариной.
– Отлично! – воскликнула она в восторге. – Если бы ты не пошла, я бы тоже не пошла. Струсила бы и не пошла в одиночку. А вместе гораздо лучше. Завтра ты можешь? Тем более что я все от Мишки узнала – там как раз нужно днем приезжать.
Сбежим с двух последних пар и успеем вовремя.
Казино «Черный корсар» находилось на самом краю города, куда пришлось добираться в страшный мороз, преодолевая начинавшуюся метель, больно коловшую лица острыми снежинками, летевшими роем прямо из нависшего свинцового неба.
Троллейбусы ходили плохо, и на остановке в ожидании машины подруги чуть не замерзли, ощутив себя настоящими полярниками, пробирающимися куда-то сквозь ледяные торосы Арктики.
Наконец они оказались у цели – это был бывший кинотеатр-стекляшка, выстроенный еще в семидесятые годы. Тогда все поголовно ходили в кино, и потому требовались громадные махины из стекла и бетона, способные вмещать в себя сразу тысячи людей, желавших приобщиться к самому современному и массовому из искусств.
Потом наступили девяностые годы, новые времена, и людям стало не до кино.
Мало того, что приходилось очень много работать, так еще и работу приличную найти непросто. И вместо кинотеатра в здании оказалось казино. Какое заманчивое и слад– кое слово для тех, у кого есть деньги!
Пройдя через задний служебный вход, подруги поднялись на второй этаж, где оказались в целой анфиладе служебных помещений, представлявших из себя галерею небольших казенных комнат, по советской еще моде затянутых серым ковролином и хранящих стойкий запах табачного дыма и пролитого алкоголя.
– Приехали? Готовы? – раздался сиплый голос Мишки Трофимова, вышедшего им навстречу вместе с еще одним господином неопределенного возраста, имевшим испитое лицо и носившим ярко-зеленый пиджак с блестящими пуговицами.
– Замерзли? – радушно поинтересовался он, глядя на покрасневшие от мороза лица девушек. – Надо вам дать выпить, а то простудитесь.
