Левчик терпеливо ждал, когда у босса иссякнет запас язвительности и красноречия.
А тот, похоже, уже выдохся. Помолчал, зыркнул сердито своими маленькими глазками и вернулся за стол, буркнув на ходу:
— Рассказывай…
— Борис Борисыч, кажется, интересное дельце наклевывается…
— Неужели?! Ну надо же, о делах вспомнил! — не удержался от колкости босс.
Левчик пропустил эту реплику мимо ушей и принялся деловито и подробно, ничего не утаивая, рассказывать то, что произошло за последние две недели с Наташей. При этом он не только излагал известные ему факты, но и поделился своими выводами. Босс, поначалу слушавший его с демонстративно скептической миной, вскоре явно заинтересовался услышанным. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций, но взгляд маленьких колючих глаз стал жестким и предельно внимательным. Левчик понял: босс увидел во всем случившемся с Наташей то же, что и он сам — чье-то умелое и толковое руководство.
— …Вот такая история, Борис Борисыч. Не похоже это на случайность, так мне кажется. Надо бы все разузнать получше, а как — не знаю. Был бы чужой человек, можно было бы, конечно, тряхануть как следует, но Натаха… Я ж рассказывал…
— Да-да, друг детства и все такое, помню… — Босс был серьезен и задумчив. — А сама она тебе, значит, — ни словечка?…
— Нет. Даже не заикалась…
— Понятно… Дружба дружбой, как говорится… — Он немного помолчал, раздумывая, а потом твердо и решительно отчеканил. — Значит, так. Трясти твою подругу мы не будем. Никто — ни ты, ни я — ее пальцем не тронет! А будет вот что. С этой минуты ты от нее — ни на шаг. Это приказ. Глаза и уши держать открытыми, обо всех глупостях забыть. Ты должен стать для нее незаменимым помощником и советчиком. Вникай и лезь во все сам, не жди, когда она тебя попросит. Понял?
— Понял, Борис Борисыч. А моя бригада?
— Ребятами своими распоряжайся по своему усмотрению. Надо будет — дадим еще. Докладывать мне будешь раз в три дня, а узнаешь что важное — немедленно. Вопросы есть?
— Нет.
— Тогда все, иди работай…
За Левчиком уже давно закрылась дверь, а босс все смотрел ему вслед. То, что Леван сдал ему свою подружку- это хорошо, это значит, что парень выздоровел, и со всеми «дружбами» покончено. А вот то, что объявился некто, способный всего за пару недель из ничего слепить полмиллиона, — плохо. То есть плохо не то, что объявился, — плохо то, что он неизвестен ему, Борису Борисовичу. А ему было любопытно, просто страх как любопытно — что за таинственный покровитель возник вдруг у нищей аспиранточки? И как бы его, такого ловкого и умелого, прибрать к рукам?
Первым своим клиентом Наташа выбрала некоего Панасюка Юрия Ивановича, чиновника из районной управы, почившего в Бозе два месяца тому назад. Осталась от него маленькая однокомнатная квартирка в старой панельной пятиэтажке в Измайлове, в которой уже успел поселиться его единственный наследник — сорокалетний племянник, сразу после похорон примчавшийся в столицу из Сызрани. В домоуправлении, где Наташа получила всю эту информацию всего за десять долларов, сообщили также, что племянник попивает, то ли заливая таким способом горечь от потери любимого дяди, то ли просто в силу давней и стойкой привычки.
О покойном Юрии Ивановиче, наоборот, отзывались весьма уважительно. Был господин Панасюк, рассказали Наташе, человеком правильным, жил чрезвычайно скромно, можно даже сказать, — аскетично. Из года в год с сентября по май ходил в одном и том же старомодном демисезонном пальто из черного драпа и потертой фетровой шляпе. Машины покойный сроду не имел, на службу ездил общественным транспортом, и вообще всем своим образом жизни опровергал расхожий обывательский миф о том, что все поголовно московские чиновники по уши погрязли в коррупции, бессовестно гребут взятки обеими руками и нагло жируют на эти неправедные денежки.
Наташа слушала словоохотливую работницу ДЭЗа, не скрывая скептической улыбки. Она ни на секунду не допускала даже мысли о том, что «рыбка» могла ошибиться, наоборот, гадала про себя — сколько же смог нахапать этот «неподкупный» чинуша.
Из ДЭЗа Наташа отправилась по заветному адресу. Племянник покойного оказался хмурым, неопрятным мужчиной с многодневной щетиной на одутловатом лице. Густой запах перегара, распространяемый им, безоговорочно подтверждал правоту слов труженицы жилищно-коммунального хозяйства — новый хозяин квартиры пил горькую.
— Здравствуйте, — кивнула Наташа.
— Чего надо? — буркнул не слишком любезный наследник из Сызрани.
— Поговорить, — постаралась улыбнуться Наташа.
Мужчина задумчиво поскреб свою нечесаную шевелюру и молча посторонился, тем самым, видимо, приглашая ее войти.
Наташа прошла в комнату и присела на старый, обшарпаный стул. На диване, заметила она, валялось несколько рекламных газеток по продаже жилья. Некоторые объявления в них были обведены или подчеркнуты.
— Ну? — Хозяин мрачно и недоверчиво смотрел на неожиданную гостью:
— Как вам нравится в Москве, господин Панасюк?
— Никак, — Чрезмерной болтливостью новый хозяин квартиры явно не страдал.
— Почему же?
— Дорого все. Бутылка «белой» — полтинник! Одуреть можно! У нас в Сызрани, например… — Он замолчал, досадно махнув рукой.
— Так вы собираетесь вернуться в Сызрань? — Наташа кивнула на газеты.
— Да, вот только квартиру продам…
— И что, есть предложения?
— Есть. А вам-то какое дело?! — с вызовом спросил мужчина.
— Дело в том, что я тоже хочу купить вашу квартиру. Сколько вам предлагают?
— Тридцать тысяч баксов, — ответил он после задумчивой паузы. Для такой крохотной квартирки цена была запредельная, немыслимая, Панасюк явно врал.
— Я дам вам тридцать пять, если вы максимально быстро освободите мне ее. Согласны? — Наташа говорила твердо и напористо, не давая хозяину времени для раздумий.
— А задаток?
— Будет вам и задаток. Собирайтесь.
— Куда?
— В агентство недвижимости. Вы сами будете оформлять бумаги несколько недель, а я тороплюсь.
— Но это же лишние расходы?… — Панасюк, несомненно, был озадачен таким стремительным развитием событий.
— Не беспокойтесь — я возьму их на себя. — Наташа встала. — Я буду ждать вас внизу, у подъезда. Если через пять минут вы не спуститесь, считайте мое предложение утратившим силу.
В агентстве, куда они обратились, работали толковые ребята. Поняв, с кем имеют дело и что от них хотят, они предложили придержать задаток у себя до тех пор, пока Панасюк не выполнит то немногое, но совершенно необходимое, что от него требуется. (В противном случае, объяснили Наташе, наследник из Сызрани, получив деньги, запросто мог уйти в длительный запой.) А полностью оформить сделку они обещали за два, максимум — три дня. Наташу это вполне устраивало, она заключила договор, внесла аванс и покинула агентство в твердой уверенности, что здесь все будет нормально…
