Пытаться идти на принципы и качать права не было никакого смысла. Я добилась бы только того, что безбашенный карлик оставил бы меня без прически и испортил бы лицо. Или сотворил бы что-нибудь похуже. У этого уродца были ярко выражены зададки садиста, и, возможно, он даже мечтал, чтобы я подала ему повод для того, чтобы продолжить пытки. Хрен ему, а не повод! Пока что придется подыграть негодяю, чтобы не стать инвалидкой. Но я убью его, как только сумею освободиться. Я очень надеялась, что это случится раньше, чем карлик передаст меня ментам.
— Черт с тобой, — прошептала я и поднялась на ноги. И еще раз попросила, ни на что не надеясь: — Развяжи руки, дай сходить в туалет.
Карлик хмыкнул и подошел ко мне.
— Руки не развяжу, — проскрипел он. — Штаны снять помогу. — Он был мне по пояс, и я, наклонив голову, рассматривала его белую шапочку. И прикидывала, что получится из того, если попробовать двинуть его лбом по затылку. Сумею вырубить? Вряд ли. Скорее, сама еще больше стряхну себе мозги, а карлик снова схватится за головешку. Нет, лучше усыпить его бдительность, прикинуться сломленной и покорной и наносить удар, когда наступит более подходящий момент. А он наступит, я верила.
— Тогда распутай шнурок на штанах, — сказала я. — И отвернись. Дальше я справлюсь сама.
Карлик снова хихикнул и начат возиться с узлом. Потом по-честному отвернулся и терпеливо ждал, пока я связанными за спиной руками мучилась со штанами и присаживалась на корточки, беспокоясь о том, как бы удержать равновесие и не опрокинуться на спину.
— Теперь завяжи обратно, — попросила я, и он тщательно привел в порядок мою одежду, заправил футболку, сотворил короткими пальчиками узелок. — Спасибо… Куда идти? Далеко хоть?
— Три километра, — сообщил карлик и ткнул короткой ручонкой в глубь леса. — Шагай вон туда. Я пойду за тобой. И не вздумай кочевряжиться, а то двину.
Я в этом не сомневалась и, проклиная веревку, послушно поплелась вперед кукольной поступью. Вся моя уверенность в том, что сумею перехитрить своего конвоира, постепенно нисходила на «нет». Никаких перспектив на то, чтобы сбежать, впереди я не видела. Оставалось только покорно плестись меленькими шажками через мрачный еловый лес. В котором водятся не только тролли и лешие, но и злобные гномы.
— Куда мы идем, — не оборачиваясь, спросила я, не особо надеясь на то, что получу ответ.
И, конечно, не получила его.
— Увидишь, — буркнул у меня из-за спины карлик.
Увижу, так увижу. Я почти не сомневалась, что через три километра это будет деревня, все жители которой сразу сбегутся поглазеть на такое диво, как девка-преступница, которую по всей округе ловят менты. Ловят и никак не могут найти. А вот их односельчанин… Молодец, Карлуша, славненький мужичок. Можешь взять с полочки пирожок и получить в ментовке премию.
Когда мы прибудем, в деревне сразу же запрягут лошадь и под охраной отряда из местных охотников и дровосеков отправят меня на подводе в уезд. В участок. И никто за все это время, я уверена, не посмеет меня тронуть и пальцем. Разве что обложат по матушке, но от этого я не помру. Так вот, пока меня не передадут ментам, за свою судьбу можно не опасаться. Но потом все сразу же усложнится. И остается надеяться, что к этому времени кое-кто в Москве и в Петербурге уже подсуетится достаточно, для того чтобы у меня не было неприятностей. С минуты на минуту мне объявят о реабилитации. Дожить бы до этого сладкого мига. А чтобы дожить, не надо спешить. Надо тянуть время. Плестись помедленнее…
— Побыстрее, — крякнул у меня из-за спины карлик.
…Когда припремся в деревню, хорошо бы разжалобить местных старух тем, что не ела два дня. Тем, что у меня сотрясение мозга. Тем, что я жду ребенка…
— Пошевеливайся, сказал! — Карлик ткнул меня в спину прикладом, и я длинно выругалась сквозь зубы.
И продолжила семенить меленькими шажками через лес, как кандальщица по Сибирскому тракту. Продолжая строить прогнозы на то, что меня ожидает через три километра.
И даже не предполагая того, что ожидает такое!.. Такое, что представить себе хоть что-то подобное у меня не хватило бы фантазии. Никогда бы не хватило фантазии. Даже во время этапа через мрачный сказочный лес под конвоем злющего гнома. Через лес, где кроме гномов, должны обитать еще и Иваны-царевичи. И Алеши Поповичи.
«Ау, где вы, ребята? Бегите спасать Марину Прекрасную! — вздохнула я про себя. — Царевну-лягушку…»
И улыбнулась, подумав о том, что если даже начну орать во всю глотку, призывая этих «ребят», то все равно не смогу до них докричаться. Совсем не до меня сейчас Алешам Поповичам.
Вместе с Цизевичами и Рабиновичами они усмиряют арабов на своей исторической родине.
* * *
То место, где я оказалась через три километра, можно было назвать лесным кордоном. Или хутором? Или лесничеством? Нет, лесничество должно более походить на контору с вывеской возле входной двери и треском допотопной «Ятрани», доносящимся из-за украшенного бязевыми шторками окна. Здесь же все больше походило на хутор фермера-пасечника, уединившегося среди леса на берегу небольшого живописного озерца. Ухоженный жилой дом с тремя окнами по фасаду, длинный сарай с массивными двустворчатыми воротами, аккуратная банька, большой огород за высоким штакетником — вот и все, что я успела разглядеть, пока карлик вел меня через двор.
Из-за угла дома навстречу нам выскочил, гремя цепью, огромный кавказец. Я испуганно шарахнулась в сторону, цепь натянулась, и волкодав, встав на задние лапы, оскалил желтые зубы и захрипел. Красная пасть украсилась пеной. Этот вервольф, наверное, питался исключительно девственницами и решил, что ему привели обед. Не хотелось, чтобы это действительно оказалось так.
— На место!!! — пронзительно взвизгнул карлик, но плевать хотел кавказец на своего хозяина. Болтался на готовой лопнуть цепи, стоя на задних лапах, и исходил пеной. И злобным хрипом. Зверюга! — Будешь плохо себя вести, скормлю кобелю. Видишь, какой? Поняла?
«Вижу, — подумала я. — Поняла. И хорошо буду себя вести, обещаю. Пока не подвернется возможность свернуть тебе шею, уродец. А с собачкой потом уж как-нибудь разберусь… И куда ж ты меня привел? Неужто в гости к себе? И зачем, интересно? Чтобы по рации вызвать ментов?»
Карлик вразвалочку подошел к кавказцу и пинками решительно отогнал его в сторону. Зацепил одно из звеньев цепи за мощный крюк, вбитый в стену избы, так, что собака уже не могла дотянуться до крыльца, и повернулся ко мне.
— У меня дома еще один такой же. — Он кивнул в сторону стонавшего от бессилия пса. — Сначала запру его, потом проведу тебя. А пока поднимись на крыльцо и жди. И даже не вздумай попробовать убежать. Я за тобой не погонюсь. Просто спущу собак. Сама понимаешь…
Я понимала. И стать завтраком для собачек совсем не хотела. Поэтому покорно поднялась по трем ступенькам и приткнулась на уголок узкой скамейки. Карлик тем временем гремел возле двери ключами, потом скрылся в избе, но не пробыл там и минуты.
