Вот только автомат Базаргана Джумали не достался, его унес «краповый», как и автомат Махди. Хотя у Махди автомат был чужой, а автоматы самого Махди и Джумали оставались в той машине, что взорвалась. И запас гранат там же был. Если запасные автоматы есть в багажниках первых трех машин, то гранат больше нет, и отрядный «РПГ-7» — теперь просто бесполезный груз. Впрочем, бесполезным этот груз можно считать только до момента, пока отряд не вернется на базу. На базе гранаты найдутся, и осколочные, и бронебойные. Только вот второго такого гранатометчика в отряде нет. С гранатометом любой боец справиться сумеет, но стрелять так точно и выверенно умел только Махди. Не зря его в армии этому учили. Хорошо научили. Много армии от Махди досталось. И армии, и ментам, и внутривойсковикам, и всем прочим. Впрочем, для продолжения начатого рейда гранатомету есть замена более чем равноценная. В багажнике одной из трех машин осталось четыре одноразовых огнемета «Шмель». Но это последние огнеметы, тубу которых после выстрела можно выбрасывать. Огнеметов даже на базе больше не было, поэтому Чингис хотел их приберечь и использовать только в крайнем случае.
Бойцы стали рассаживаться в машины только через полчаса.
— Казбек где? — спросил амир.
— В последней машине.
— Как себя чувствует?
— Хромает.
— Перевязали его?
— Сам себя перевязал. Руки у него целые. Сам человек свою рану всегда лучше чувствует.
— Ты не смотрел, что за рана? Сквозная?
— Нет. Пуля в бедре осталась. Артерию не задела, и это уже хорошо. Боюсь только, часть бедренной кости пробита. Если бы кость не задело, пуля вышла бы.
— Это плохо.
— Куда уж хуже, — посетовал Джумали. — Хирурга ему надо.
— Попробуем найти. На следующем же этапе и попробуем. Но ходить-то он ходит?
— Не только ходит, он и работает. И могилу копал, и камни таскал. Стонал, но таскал. Мужик крепкий, не сдается.
«Или не хочет, чтобы его пристрелили», — не сказал, но подумал Чингис. Такие вещи лучше не произносить вслух.
— А что пленник?
— Надеюсь, патроны на него тратить не придется.
— Что так?
— Связали. За ним небольшую каменную стенку выложили, чтобы его не укатило. Только, мне кажется, его вместе со стенкой поднимет и унесет. Там сейчас такой ветер поднялся, что камни дрожат. Вы, амир, укрытие хорошее выбрали. Здесь ветра почти нет. А с моря два смерча идут, высокие, до облаков. Глаза прищуришь, кажется, облака на ноги встали, или какой-то пьяный джинн разгулялся.
— Не джинн, а «Чингисхан».
— Да, Чингисхан.
Чингис не ошибся в интонации Джумали. Тот не ураган назвал по имени, а его самого назвал Чингисханом. Впрочем, Джумали неподалеку был, когда амир разговаривал по телефону с подполковником «летучих мышей» и сам себя Чингисханом назвал. Наверное, Джумали это понравилось не меньше, чем самому Чингису. Но это должно было остаться для всех незаметным. Обычно человека не зовут так, как ему самому нравится. А чтобы звали, следует показывать свое равнодушие к прозвищу, тогда точно будут так звать.
Еще минут через сорок ожидания дождь забарабанил по крыше машины, и уже через секунду сквозь лобовое стекло, как и сквозь стекла в дверцах, стало ничего не видно. Это был уже не дождь, а достаточно сильный ливень. Но в узком пространстве между скал не было ветра, потому что расщелина располагалась поперек его движения, более того, даже слегка уходила в обратную сторону под острым углом так, что ветер проносился мимо и мог в расщелину завернуть только в том случае, если образуется вихрь. Но вихрь — явление не настолько частое при таком тягучем и направленном ветре. Он тоже свою плотность имеет, и его тем же самым ветром может и должно мимо проносить так быстро, что не успеет в расщелину заглянуть. А если и попытается, то по каменной горке, запирающей расщелину, поднимется кверху и пролетит над скалами. Сильному вихрю или даже смерчу трудно будет в саму расщелину попасть, потому что она наверху всего-то пару метров шириной и книзу расширяется втрое.
Даже на тот случай, если вихрь или смерч ворвется в расщелину, Чингис перестраховался и приказал обложить машины спереди, сзади и по бокам камнями. Это, конечно, потребовало затрат времени, но безопасность того стоила. Несмотря на схожесть имен и намерений Чингиса и «Чингисхана», шутить с последним первый опасался, понимая, что человек не может спорить с неуправляемым явлением природы.
Ветра в расщелине практически не чувствовалось. Хотя, сидя в машине, ощутить его достаточно трудно, но можно определить хотя бы по тому, что струи дождя падают почти вертикально. Но повредить людям, укрытым в машинах, они не могут, разве что утомят своим беспрестанным стуком не только над головой, но и по всему корпусу машины.
— Интересно, как там наш пленник? Связанному плавать, мне кажется, не очень удобно, — усмехнулся Джумали. — Я бы, конечно, сходил посмотреть, чтобы любопытство удовлетворить, но опасаюсь промокнуть и ангину схлопотать. У меня горло всегда было слабым местом, с самого детства.
— Там в свое удовольствие не поплаваешь, — заметил амир. — Озера в этих местах не образуется. Там уклон сильный, вода вся стекает. Но здесь, в расщелине, мне кажется, дело хуже обстоит. У нас ни одной амфибии нет, наши машины плавать не умеют, и… — Недовольно скривив лицо, он чуть-чуть приоткрыл дверцу и выглянул наружу.
Вода в расщелине подходила уже к середине колес. Слива здесь не было, а тот легкий уклон, что все же существовал от природы, по приказу Чингиса неразумно завалили каменной горкой, сделав мощную запруду. Хорошо еще, что камни в горке разного размера и разной формы, и пространство между ними ничем не заполнено. Вода, наверное, находит себе проходы и между камней, но все же не так, как проходила бы без них. Это была еще одна ошибка Чингиса, но кто мог предвидеть ливень такой интенсивности! Кроме того, не бывает в жизни все предельно гладко, а из двух бед при любых обстоятельствах приходится выбирать ту, которая способна доставить меньше неприятностей. Защитились от ветра, а уж легкий потоп можно как-нибудь выдержать. Главное, чтобы он был действительно легким. Мокрую одежду можно высушить, простуду вылечить стаканом водки с острым перцем, но при этом сохранить жизнь. А при ураганном ветре это проблематично. Хотя, в принципе, подумай амир заблаговременно о сливе для воды, можно было бы камни внизу особым порядком выставить, желоба выложить. Тогда вода сбегала бы быстрее, и никаких проблем вообще бы не возникло. Но если бы знать, где упасть…
Джумали открыл дверцу со своей стороны, чтобы полюбоваться наводнением. В салон вода еще не заливалась, но скоро могло и такое произойти. И эта угроза была реальной. Значит, надо ждать и терпеть. Промокать, мерзнуть, но терпеть. Это, в принципе, все бойцы отряда умели.
— Даже простому глазу заметно, как прибывает… — сказал Джумали и тут же резко захлопнул дверцу, потому что случилось нечто непонятное, испугавшее его.
