Старший лейтенант Заборских рассказал казаку все, что с его отрядом произошло, а тот, в свою очередь, пересказал все с подробностями Виталию Владиславовичу — как была уничтожена основная часть отряда «краповых», как остатки бежали, как решили пойти в преследование бандитов и как погибли почти все, кто в преследование пошел. Вслух Устюжанин этого не сказал, но сам, сделав мысленный анализ, отметил самоуверенные и неумелые действия Завалило, не понимавшего того, что стрелять умеет любой практически мужчина, да и не только мужчина. Окажись на месте банды Чингиса женский отряд, результат был бы таким же. Не пустив вперед разведчиков, Завалило чуть ли не строевым шагом, если не сказать обыкновенной гражданской толпой, повел своих бойцов на смерть. Даже простое рассредоточение на длительном по протяженности участке оврага уже не позволило бы бандитам получить заметное преимущество. А ведь умел Виктор Викторович воевать. И опыт у него был. Иначе не прочувствовал бы засаду и не пустил бы на мост машины без личного состава. Хотя и это был шаг неоправданный. Приносить в жертву своих людей, управляющих машинами, — это было выше понимания подполковника Устюжанина. Наличие засады определяется не так. Можно было просто подъехать к мосту и обстрелять из пулемета и пушки все подозрительные кусты. Завалило все сделал правильно только в том, что отряд из «техники» высадил. А вот потом слишком понадеялся на неумелость бандитов. Грубо говоря, на их неприличную скромность, которая должна была заставить бандитов бежать в панике с воплями, завидев издали «краповые» береты. А они не знают, видимо, что такое скромность. Ни приличная, ни неприличная. Они не испугались «краповых» беретов, имеющих отличную боевую подготовку, а теперь, после победы над ними, могут совсем распоясаться. Они свою силу почувствовали и обнаглели. Но именно это, как предвидел Виталий Владиславович, и должно их сгубить, как сгубило отряд подполковника Завалило. Боевые действия не прощают пренебрежения противником.
Подошла боевая машина пехоты, отвозившая очередную партию людей в каменный дом. Теперь Логвинов возил уже не к зубному врачу, дом которого оказался переполненным, а к его соседу, с которым врач предварительно договорился.
Устюжанин забрался в БМП на переднее десантное место и позвал на второе место подполковника Изжогина. Таким образом, весь командный состав наличествующих в поселке сил был собран на оперативное совещание.
Виталий Владиславович рассказал о том, что поведали ему по телефону о действиях бандитов, и не забыл сделать короткий разбор действий отряда «краповых». Старшему лейтенанту Логвинову можно было бы этого и не говорить, он аккуратно воюет и никогда своих солдат под бандитские пули напрасно не подставляет, а вот подполковнику Изжогину было весьма полезно. Устюжанин включил лампу дополнительного освещения и вытащил свой непромокаемый планшет с картой. На карте легко нашелся и мост, и овраг. Остро отточенный карандаш служил подполковнику указкой. Он подробно расписал, как и зачем «краповые» покинули машины, каким маршрутом пошли и почему погибли.
— Впечатление такое, Виталий Владиславович, что вы там были и все воочию наблюдали, — заметил Изжогин. — Такие подробности излагаете. И все это ваш старший лейтенант рассказал?
— Мой старший лейтенант здесь сидит. А рассказал все или почти все старший лейтенант подполковника Завалило. Только не мне, а казаку, который его спас, а потом спас и рядового того же отряда спецназа внутренних войск. Таким образом, я услышал о происшедшем из третьих уст, причем даже не от непосредственного участника. Но, зная подобные ситуации, я сам домыслил, поскольку развитие событий в засадах с той или с другой стороны обычно происходит по схожему сценарию. Но давайте ближе к вопросу о наших непосредственных действиях по уничтожению банды Чингиса. Поскольку идти к нам в гости, как обещал, он не намеревается, нам придется самим обеспечить этому бандиту свидание с нами.
— Какими силами? — сразу спросил подполковник Изжогин. — У меня весь личный состав в бой рвется. У многих парней здесь, в поселке, есть родственники среди пострадавших. Это злости добавляет. И сам я не прочь…
— Вообще-то, товарищ подполковник, — чуть заметно улыбнувшись, сказал старший лейтенант Логвинов, — милиции скорее другие функции свойственны.
— Полиции, — поправил Изжогин.
— Конечно, полиции. Только я стихи вспомнил — «Моя милиция меня бережет», потому так и сказал. Милиции, а теперь и полиции, свойственно людей беречь, а не за бандитами бегать. Перед нами сейчас стоит дилемма: куда двинет Чингис? Он может, как сказал рядовой Никифоров, на поселок Светлый двинуть, а может и сюда. Если мы все уедем ловить банду Чингиса, кто будет здесь людей охранять и защищать?
— Значит, нас брать вы не хотите? — сразу поставил вопрос ребром Изжогин.
— Не зря же существует разделение функций силовых структур. Мы, например, охранники никакие в сравнении с вашими парнями, а ваши в бою рядом с нами не потянут. У каждого свое.
Подполковник Устюжанин, вообще-то, знал, что старший лейтенант не имеет привычки прерывать разговоры старших по званию. Если прервал, значит, это имело смысл. И Логвинов следующей фразой объяснил, какой именно:
— Кроме того, у нас с вами на два отряда не хватит техники для передвижения.
— Ну, у нас-то своя техника есть, — с некоторым самодовольством произнес Изжогин.
Устюжанин мысль старшего лейтенанта Логвинова понял и поддержал ее. Действительно, идти в бой вместе с необученными бойцами — это чревато последствиями, потому что обычно при таких условиях приходится не только о себе заботиться, не только себя защищать, но и тех, кто с тобой пошел. Будь это тот же спецназ внутренних войск, Виталий Владиславович еще не возражал бы. Но полицейский спецназ больше к другому приучен и вообще для других функций предназначен, и может просто помешать в операции по уничтожению банды Чингиса. Даже наверняка больше помешает, чем поможет.
— В крайнем случае мы можем использовать технику передвижной механизированной колонны, — сказал он. — И можем даже без боевой машины пехоты обойтись, хотя, признаюсь, она, согласно моим планам, должна сыграть свою значительную роль, поскольку в банде Чингиса не осталось ни одной гранаты для «РПГ-7» и нет даже гранатометчика, которого Михаил Викторович подстрелил. Что же касается всего остального, желания и естественного чувства злости отдельных бойцов полицейского спецназа, то старший лейтенант Логвинов верно заметил, что здесь ситуация, что называется, пятьдесят на пятьдесят. Неизвестно, куда двинет Чингис. И вообще он может менять свое решение, это вполне в его духе. Короче говоря, кто-то должен здесь в прикрытие остаться…
— Кто? — спросил Изжогин. — Бросим жребий?
— Нет. Просто я позвоню вашему руководству, напрямую в областное управление МВД, и вам прикажут остаться.
— Не надо, — вздохнул Изжогин. — Я остаюсь…
Эпилог
Михаил Викторович позвонил вскоре после того, как на площадь подогнали полицейский грузовик. С этим грузовиком чуть было не возникла проблема, но все разрешилось. Единственным чужим человеком в отряде спецназа ГРУ оказался именно водитель грузовика, который ни в какую не пожелал доверить свою машину другому. А механик-водитель боевой машины пехоты был не против остаться в поселке, тем более что и ураган он пережидал в подвале дома своих дальних родственников, и местный самогон ему пришелся по вкусу. Выбираться из-за стола, пусть и подвального, ради боевых действий механик-водитель желанием не горел и потому согласился отпустить свою БМП под чужим управлением. Отряд был готов к выступлению, но казак, звонка которого с нетерпением ждал Виталий Владиславович, спецназовцев не поторопил, хотя и сообщил, что в их местах ураган не настолько сильный, чтобы людей угробить, опасность представляют только несколько мощных смерчей, разгуливающих то по холмам, то по скалам. Один из смерчей, как рассказал Михаил Викторович о своих наблюдениях, захватил часть каменной горки, сооруженной бандитами для защиты расщелины, разворошил свежие могилы погибших бандитов и, кажется, утащил куда-то их тела. Потом по той же горке на скалы поднялся и ушел в сторону.
