Они стояли на Спурьвейсгата. Харри слышал сирены. В их направлении двигался мужчина в черных очках с собакой. Он прошел мимо, не удостоив их взглядом, постукивая по асфальту белой тростью, как кастаньетами.
— Стой здесь, — велел Валентин, указывая на знак «Парковка запрещена», к столбу которого был прикреплен велосипед.
Харри прислонился к столбу. Рубашка становилась липкой, боль в боку начинала пульсировать. Нож, давящий на копчик. Он услышал звон ключей и велосипедного замка. Звук приближающихся сирен. А потом нож исчез. Но прежде чем Харри успел среагировать и отскочить в сторону, его голову дернули назад при помощи чего-то, обмотанного вокруг его шеи. Харри ударился затылком о столб, из глаз его полетели искры, и он начал хватать ртом воздух. Снова зазвенели ключи, давление на горло ослабло, и Харри машинально поднял руку и просунул два пальца между горлом и тем, что было вокруг него. Он понял, что это. Вот черт!
Валентин проехал мимо него на велосипеде. Нацепил очки, отсалютовал ему, приставив два пальца к шлему, и принялся жать на педали.
Его спина с черным рюкзаком исчезала вдали. Сирены не могли быть больше чем в двух кварталах отсюда. Мимо Харри проехал велосипедист. Шлем, черный рюкзак. Еще один. Без шлема, зато с черным рюкзаком. И еще один. Черт, черт. Казалось, что сирены звучат у него в голове. Харри закрыл глаза и вспомнил древнегреческий логический парадокс о приближающемся предмете: вот он находится на расстоянии в один километр, в полкилометра, в треть километра, в четверть, и если правда, что числовой ряд бесконечен, то он никогда не приблизится к тебе вплотную.
Глава 32
— Значит, ты стоял, прикованный к столбу обычным велосипедным замком, обмотанным вокруг шеи? — недоверчиво спросил Бьёрн Хольм.
— К хренову столбу, запрещающему парковку, — подтвердил Харри, глядя в пустую чашку из-под кофе.
— Какая ирония, — произнесла Катрина.
— Для того чтобы освободить меня, пришлось прислать патрульную машину со здоровенными кусачками.
Дверь в Котельную раскрылась, и в нее вошел разъяренный Гуннар Хаген.
— Я только что узнал. Что происходит?
— Все патрульные машины, естественно, ищут его в том районе, — сказала Катрина. — Они останавливают и проверяют каждого велосипедиста.
— Несмотря на то, что он уже давно избавился от велосипеда и пересел либо в такси, либо на общественный транспорт, — заметил Харри. — О Валентине Йертсене многое можно сказать, но он точно не глуп.
Запыхавшийся начальник отдела упал на стул:
— Он оставил следы?
Молчание.
Хаген увидел лица с написанным на них выражением осуждения.
— Что такое?
Харри кашлянул:
— Ты сел на стул Беаты Лённ.
— Правда? — Хаген вскочил.
— Он сбежал, бросив свою тренировочную куртку, — ответил Харри. — Бьёрн отвез ее криминалистам.
— Пот, волосы, все дела, — сказал Бьёрн. — Думаю, нам в течение суток или двух подтвердят, что Пол Ставнес и Валентин Йертсен — одно лицо.
— В куртке еще что-нибудь было? — спросил Хаген.
— Ни бумажника, ни телефона, ни блокнота, ни ежедневника с расписанием запланированных убийств, — ответил Харри. — Только это.
Хаген автоматически взял то, что протягивал ему Харри, и стал рассматривать. Маленький запечатанный пакетик с набором из трех ватных палочек, все три на месте.
— Для чего ему это?
— Убить кого-нибудь? — лаконично предположил Харри.
— Это чтобы уши чистить, — сказал Бьёрн Хольм. — А на самом деле чтобы почесать в ухе, да? Кожа раздражается, мы начинаем чесать еще сильнее, производство серы увеличивается, и вдруг нам немедленно требуется ватная палочка. Героин для ушей, вот что это такое.
— Или для косметики, — предположил Харри.
— Да? — удивился Хаген, изучая пакетик. — Ты хочешь сказать, что он… красится?
— Ну, он маскируется. Он уже сделал пластическую операцию. Столе, ты дольше всех наблюдал его с близкого расстояния.
— Я об этом не думал, но, возможно, ты и прав.
— Для того чтобы добиться небольших различий, достаточно немного туши и карандаша, — заметила Катрина.
— Хорошо, — произнес Хаген. — Есть ли у нас что-нибудь на Пола Ставнеса?
— Не много, — ответила Катрина. — В Регистре населения Норвегии никакого Пола Ставнеса с датой рождения, которую он сообщил Эуне, не значится. Двух других людей с этим именем уже проверила местная полиция, это не он. А пожилая пара, проживающая по оставленному им адресу, никогда не слышала ни о Поле Ставнесе, ни о Валентине Йертсене.
— Мы обычно не проверяем сведений, предоставляемых пациентами, — сказал Эуне. — Он расплачивался после каждого сеанса.
— Отель, — произнес Харри. — Пансионат, хоспис. У всех теперь есть списки постояльцев в электронном виде.
— Проверю, — отозвалась Катрина, повернулась на стуле и забарабанила по клавиатуре своего компьютера.
— Разве такие вещи можно найти в Сети? — спросил Хаген со скепсисом в голосе.
— Нет, — ответил Харри. — Но Катрина пользуется парой поисковиков. Ты должен хотеть, чтобы их не существовало.
— Вот как? Это почему?
— У них есть доступ к уровню кодировки, при котором даже лучшие в мире файерволы не помогут, — ответил Бьёрн Хольм, заглядывая через плечо Катрины.
В кабинете раздавался звук очень быстрых нажатий на клавиши, похожий на топот лап бегущего по стеклянному столу таракана.
— Как такое возможно? — поинтересовался Хаген.
— В файерволах используется тот же уровень кодировки, — ответил Бьёрн. — Поисковики сами являются файерволами.
— Плохо дело, — сказала Катрина. — Нигде нет никакого Пола Ставнеса.
— Но должен же он где-то жить, — произнес Хаген. — Если он снимает жилье под именем Пол Ставнес, это можно установить?
— Сомневаюсь, что он обычный арендатор жилья, — ответила Катрина. — Большинство арендодателей сейчас проверяют своих жильцов, как минимум гуглят и ищут в списках налогоплательщиков. И Валентин знал, что они заподозрили бы неладное, если бы нигде не смогли отыскать его имени.
— Гостиница, — сказал Харри, поднялся и подошел к доске, на которой они нарисовали то, что Хаген принял было за карту свободных ассоциаций со стрелочками и ключевыми словами, но потом узнал имена жертв убийств. Одна из них была обозначена лишь буквой «Б».
— Ты уже говорил «отель», дорогой, — сказала Катрина.
— Три ватные палочки, — продолжал Харри. Он наклонился к Хагену и выхватил у него запаянный пакетик. — Такой набор в магазине не купишь. Такие лежат в гостиничных ванных вместе с бутылочками шампуня и бальзама. Попробуй еще раз, Катрина. Поищи Юдаса Йохансена.
