– За Марфу я спокойна. А вот о Леокадии душа болит. Нет в
тебе, дочка, стержня. Ты способна как к хорошему, так и к плохому, куда тебя
позовут, туда и завернешь. Слабая очень, да и капризная, своим желаниям
потакаешь, они тобой управляют. Лучше в монастырь иди. Пообещай, что выполнишь
материнский наказ.
– Хорошо, – закивала Лёка.
– На иконе поклянись, – велела мать.
Леокадия сняла со стены образ и поклялась.
– Ступай, – приказала ей мать. – А ты, Марфа, останься, есть
разговор.
Когда Лёка выскользнула за дверь, мама прошептала:
– Марфа, ты за нее отвечаешь. Наделает ведь глупостей,
наломает дров. Ох, есть у меня нехорошее предчувствие… Леокадии необходимо идти
в обитель, там ее удержат от разрушительных поступков. Иначе беда, люди по ее
вине погибнут, не спастись ее душе.
Марфа заверила мать, что исполнит ее волю. После похорон
Леокадия подошла к сестре и спросила:
– Как деньги делить будем?
– Ты о чем? – поразилась Марфа.
– Зачем меня маменька из комнаты выгнала? – прищурилась
Лёка. – Тебе про захоронку сообщила!
– Все богатство на виду. – Марфа обвела рукой комнату. –
Гляди: книги, мебель да посуда.
– Теперь нас двое осталось, – напомнила Лёка, – некрасиво
одной себе деньги грабастать.
– Можешь весь дом по камню разобрать, все равно ни копейки
не найдешь, – воскликнула Марфа.
– Врешь, – не успокаивалась Лёка. – О чем тогда вы
шептались, если не о захоронке?
– Мама велела за тобой приглядеть, – призналась Марфа, –
просила напомнить тебе об обещании уйти в монастырь.
– Нет, – фыркнула Леокадия, – я в город уеду.
– Ты на иконе поклялась!
– И чего? Теперь сгнить тут? – скривилась Лёка. – У нас даже
радио нет! Короче, забирай себе дом, мебель, козу, корову, книги, а мне выдай
деньги.
Всю ночь сестры спорили, а к утру разругались окончательно.
Лёка, наплевав на волю покойной матери, продала корову и с вырученными деньгами
отправилась в Москву. Марфа осталась лечить людей в родной деревне.
Последующие годы от Лёки не было ни слуху ни духу. Она не
писала сестре, не навещала ее – пропала в столице, словно утонула. Но Марфа
чувствовала: Леокадия жива, и молилась за ее душу.
Однажды ночью Марфе приснился сон. Она открывает дверь, а на
пороге стоит Лёка с маленькой девочкой. Сестра протягивает ребенка Марфе,
пытается что-то сказать, но не может, с ее рук на землю падают капли крови.
Лёка вся перепачкана ею, и от нее ужасно пахнет – так воняет разлагающаяся под
полом крыса.
Через неделю, часов около девяти вечера (по деревенским
понятиям, уже ночью) в избу постучали. Марфа распахнула дверь и невольно
отшатнулась. На пороге стояла Лёка, одетая в красивое демисезонное пальто и
кокетливую вязаную шапочку. За ее правую руку держалась маленькая девочка.
– Привет, – весело сказала сестра. – Пустишь? Мы погостить
приехали.
В первую секунду Марфа отшатнулась, потом невольно
посмотрела на пол у ног сестры. Естественно, никаких кровавых следов не было, и
пахло от Леокадии духами.
– Входите, – посторонилась Марфа. – Как девочку зовут?
– Эй, – Лёка дернула ребенка, – не молчи, разинь рот!
Ребенок потупил глаза.
– Вот, послано мне несчастье! – обозлилась Лёка. – Дуру из
себя корчит. Немедленно ответь тете, как твое имя?
Девочка стиснула губы.
– Змееныш, – прошипела Лёка и отвесила дочери оплеуху.
Голова малышки качнулась на тонкой шейке, крошка не
удержалась на ногах и стукнулась лбом о стену. Очевидно, ребенок привык к
такому поведению мамы, никаких воплей девочка не издала, она просто потерла
рукой место ушиба.
– Маргаритой она записана, – зло сказала Леокадия. – Вся в
отца пошла. Тот тоже с норовом, сволочь!
За чаем Лёка рассказала сестре свою историю.
Жизнь ее сложилась не очень счастливо. Леокадия устроилась в
Москве, вышла замуж, родила девочку. Муж попался хамоватый, жили вместе с его
матерью, очень капризной бабой. В конце концов Леокадия не выдержала и
развелась, и свекровь выставила бывшую невестку за дверь. Лёка решила не
сдаваться и обратилась в суд, но там ей объяснили, что делится только
имущество, совместно нажитое супругами в браке. Леокадия же пришла в квартиру,
которая была приобретена задолго до ее знакомства с мужем, и официально жилплощадь
принадлежит свекрови. Впрочем, и при таком раскладе Лёка с дочерью могла бы
претендовать на часть жилья, но оказалось, что хитрая тетка прописала жену сына
без права на площадь. В общем, ступайте вон, пожалуйста.
Глава 26
Леокадии пришлось сполна хлебнуть лиха. На алименты, которые
ей платил муж, она сняла комнату в коммуналке, сдала Риту в круглосуточные ясли
и начала зарабатывать… предсказаниями.
– Чем? – изумилась Марфа, прервав рассказ сестры.
– У меня есть дар, – на полном серьезе заявила Леокадия. – Я
вызываю духа и узнаю будущее. Ты же помнишь, как меня молнией ударило…
– С ума сойти, – покачала головой Марфа.
– Тебе можно шаманить, а мне нет? – с вызовом спросила
Леокадия. – Мы от одних родителей родились, обе талантливые.
– Я лечу людей травами и заговорами, – ответила Марфа, –
никого не обманываю, за онкологию не берусь и аппендицит не отчитываю. В
серьезных случаях людей в больницу отправляю. Кстати, денег я не беру.
– Но живешь хорошо, – констатировала Лёка. – Маменькину
заначку тратишь?
– Уж сколько раз говорено! – рассердилась Марфа. – Не было в
семье золота, основное богатство – книги. Мне люди дают, что не жаль. Один
конфет принесет, другой платок, третий телевизор. Я за любое приношение спасибо
говорю. Хозяйство веду, корову имею, огород.
– Ясненько, – ехидно констатировала Леокадия и продолжила
свой рассказ.
Один раз она, идя по улице, ощутила болезненное волнение,
перед глазами развернулась страшная картина: грузовик вламывается в маленькое
кафе. Леокадия схватилась за виски, но видение продолжало терзать мозг, в
голове зазвучал голос: «Иди скорей, спасай людей!»
