Вот так и родился план: Дашу позовут на презентацию, скажут,
что Дина двоюродная сестра Андрея, Корундов закрутит с ней роман. Если дружба
сразу не сложится, организаторы шоу подожгут садовый домик и вынудят богатую
бабу пригласить к себе несчастного погорельца. Что им и удалось! Из глупой
Дарьи можно выкачать столько денег! Она всему поверила и совершенно спокойно
впустила в дом Андрея. А как иначе? Он близкий родственник ее студенческой
подруги. Все должно было завершиться свадьбой.
Только Дина не знала о собственных планах Андрея. А тот
хотел навсегда избавиться от цепкой бывшей жены и поэтому начал атаку на Юлию.
Андрей намеревался заставить дочь переписать на него жилплощадь, затем быстро
продать «трешку», снова поменять паспорт и исчезнуть, оставив всех с носом
(папочка не уточнил, какую судьбу он уготовил дочери). Но его план сорвался.
Юля оказала сопротивление и даже наняла Дегтярева, а потом ее больное сердце не
выдержало стресса, и Корундов остался у разбитого корыта.
Зато в Ложкине все катилось как по маслу: Андрей стал почти
своим, давал советы по ремонту… Но ему мешала Дина. Грубая, хамоватая,
авторитарная, она от всей души, почти не скрываясь, ненавидела Дашу. За что? А
за все! У госпожи Васильевой имелось то, чего лишена Емельянова: дети, уютный
дом, хорошая семья…
– С одной стороны, Дина хотела иметь под рукой щедрую
скатерть-самобранку, с другой – бесилась при одной мысли о ней. Вот почему она
так нахамила тебе на презентации и стала буквально засовывать тебе в рот
тарталетку с салатом, – вздохнул полковник.
С Диной и Корундовым я больше не общалась, и как сложилась
их дальнейшая жизнь, не знаю. Емельянову нельзя ни в чем обвинить. Давать
деньги в долг не запрещено. План в отношении меня не был криминальным, Дина
просто хотела счастья бывшему мужу и однокурснице. Все. С точки зрения закона,
мадам бела, как свежевыпавший снег.
Андрею Корундову можно вменить в вину только проживание по
чужим документам, но большой срок за такое не дают, а еще художник попал под
амнистию и был освобожден в зале суда. Убийство Люси и Зои доказать невозможно,
нет улик. Останки несчастной Фатимы, полакомившейся отравленными конфетами,
давно превратились в прах, умерла и Леокадия. А Юлия погибла от инфаркта.
Виновных нет. Вернее, есть, но доказать причастность Андрея к этим
преступлениям нельзя. Корундов растворился на просторах России, где он – никому
не ведомо.
Рита продала квартиру Юлии, подвал замуровали, думаю, новые
владельцы и не представляют, какие трагедии разыгрывались в самой обычной
московской «трешке».
Полина Жукова поменяла место жительства, ее тоже никак не
наказали – в Уголовном кодексе не предусмотрено статьи за подлость. Я не знаю,
куда делась медсестра и какова судьба ее брата Саши. Вот Таисии я позвонила. И,
когда та взяла трубку, воскликнула:
– Знаешь, я, конечно, дура! Сейчас вспомнила, как в день
презентации отвратительного полотна «Русь Великая» ко мне в туалете подошла
дама и бросила вскользь фразу: «Бедный Андрюша! Говорит, он мечтал избавиться
от своей напористой женушки и сумел развестись, но Дина-то его не бросила…» Мне
бы обратить внимание на ее слова, понять, что Корундов и Дина ранее были
супружеской парой, может, тогда бы я не стала выполнять твою просьбу, не
поехала в Глухово спасать несчастного погорельца. Но почему ты решила участвовать
в обмане? Как ты могла!
– Я хотела помочь Андрюше, – ответила Тася. – Он не понятый
людьми гений, удивительный человек, тонкий, ранимый, нежный. Мой долг
подставить ему плечо…
Я не дослушала Волкову и бесцеремонно отсоединилась. Увы,
очень часто из благих побуждений люди делают редкостные гадости.
В начале июля к нам вместе с шарпеем Ричардом приехал Артур
Пищиков.
– Что это с Хучем? – изумился приятель, разглядывая мопса. –
Он не болен? Очень странно выглядит! Попа худая, грудь большая, и ходит боком.
Эй, Риччи, сиди с папой!
– Не кричи на пса, – вздохнула я, – у нас безопасно, пусть
носится по дому.
– Безопасно для кого? – засмеялся Артурчик. – Риччи
настоящий разбойник! Везде пролезет, моргнуть не успеешь, как что-нибудь
слопает! Вчера сожрал у меня всю подшивку газеты «Жизнь». Убил архив!
– Он просто еще маленький, – пояснила Маня. – А Хуч ходит
боком потому, что у него центр тяжести сместился. Мопса протащили по всем
врачам. Вердикт – здоровее не бывает! Все ветеринары только руками разводят. А
на пузе у него какое-то раздражение появилось.
– Эх, жаль, крем закончился, – подала голос Ирка.
– Какой? – спросила Маня.
– Дарь Иванна велела им мопсу живот мазать, – зачастила
домработница. – У него раздражение и раньше было. А это средство такое хорошее…
Правда, подействовало не сразу, я две упаковки извела. А сейчас оно
закончилось, и кожа снова шелушится.
– Ты использовала какую-то мазь? – насторожилась Машка. –
Почему мне не сказала?
– Так Дарь Иванна велела. – Ирка мигом свалила на меня
ответственность.
– Мусечка не ветеринар! Она могла посоветовать совсем не то
средство, – твердо заявила Машка.
– Погоди, Манюня, – улыбнулся Пищиков, – думаю, Дашута
ничего плохого не сделала.
– Один раз она перепутала пузырьки, – ожила Зайка, – и
налила мне на порез не перекись, а борный спирт!
– Ерунда, – защищал меня журналист.
Я с благодарностью посмотрела на Артурчика. Завтра же, чтобы
сделать ему приятное, оформлю годовую подписку на газету «Жизнь».
– Жаль, мы не знаем, чем мазали Хуча, – вздохнула Маня.
– Эт-та почему? – заорала Ирка. – Вот банка, я из помойки
вынула.
– Франция, – констатировала Маня, вертя упаковку, – крем для
тела.
– Вот видишь! – обрадовался Артур. – Ничего особенного,
гормонов там нет.
– «Попа-грудь, – читала девочка вслух текст на банке, –
уникальная разработка. Втирайте каждый день небольшое количество средства в
бедра, живот и ягодицы. Через две недели ваш бюст прибавит как минимум два
размера». Это что?
– Где? – заорала Зайка и выхватила у Маруськи баночку. –
Откуда взяли? На телестудии только и разговоров о нем, наши тетки записываются
на новинку! Откуда она у нас? Почему ею мопса мазали? Зачем ему шикарный бюст?
– А как же жир перетекает? – заинтересовалась Маня.
– У Дарь Иванны взяла! – переорала ее Ирка. – В ванной
стояло, две штуки! Она мне велела им Хуча мазать!
