Став счастливой обладательницей собачки-наклейки, я стала
заходить в каждый магазин и везде непременно находила нечто крайне нужное и
полезное. Ну, допустим, силиконовые подставки под кружки. Правда, симпатичные
квадратики были только синего цвета, а у нас на кухне все в розово-серых тонах,
но ведь их можно подарить Оксане.
Через три часа безостановочной беготни я прервалась на обед,
а затем продолжила изучение магазина. Время летело незаметно. Около девяти мне
позвонила Машка.
– Муся, – весело завела она, – ну не поверишь, что у нас
стряслось!
– Лучше сразу скажи: новость хорошая или плохая? –
задергалась я.
– С одной стороны, жуть, а с другой – ничего страшного, и не
с такими жили, – сказала Маня.
– О нет! – простонала я. – Гости? Кто на сей раз?
Машка засмеялась.
– Родственники Зайки.
– Шутишь… – обомлела я.
Ольга выросла в образцовой, даже можно сказать,
патриархальной семье. Ее мама, проживающая в Украине, всегда твердой рукой вела
хозяйство: она делает потрясающе вкусные соленья, моченья, копченья. А еще мать
Зайки обожает внуков-близнецов и всегда забирает их на лето, мотивируя свое
решение просто:
– Вам всем некогда, живете в сумасшедшем ритме, а я скучаю.
Есть у моей сватьи еще одна особенность – она очень редко
приезжает в Москву, от приглашений отнекивается, повторяя:
– Незачем родственникам на голову садиться.
Когда-то давно она, случайно разоткровенничавшись, сказала:
– Дети наши поженились, но мы-то с вами в загс не ходили. Не
надо мешать жить друг другу. В общем, я и сама гостить не стану, и от меня
никто не приедет.
Наверное, не очень хорошо в этом признаваться, но меня ее
слова обрадовали. Уж сколько народу перебывало в Ложкине! Порой у нас бывали
забиты все гостевые спальни и приходилось устраивать посторонних людей в
библиотеке, но от матери Оли и правда никто не прикатывал. К слову сказать,
Зайка не любит посторонних в доме, и если чей-нибудь визит затягивается,
начинает шипеть мне в уши:
– Бесцеремонные пингвины! Выгнать их пора! Ну неужели ты не
можешь сказать наглецам: «Наш дом не отель»?
Мне нечего ответить Зайке, она права. И ведь ее-то мама не
посылает гостей в Ложкино! Почему же я не могу произнести категоричное «нет»
тем, кто хочет поселиться у нас всего на… пару лет? И вот вам сюрприз:
родственники из Украины!
Глава 5
Сначала известие об очередных гостях меня рассмешило, потом
огорчило: ну вот, опять чужие в доме. И лишь через пять минут я сообразила:
если в Ложкине угнездятся родственники Ольги, она не станет затевать
генеральную уборку. Более того – она постарается как можно быстрее выскочить на
работу, дабы не общаться ежесекундно с гостями, а еще простит Кешу, забудет про
не очень удачную шутку мужа насчет микроволновых дров и прочего, и в особняке у
нас воцарятся мир и покой.
И тут мои философско-бытовые размышления прервал новый
звонок мобильного. На дисплее заморгало изображение домика. Значит, со мной
хочет пообщаться кто-то из Ложкина.
– Это я, – сладким голосом пропела Зайка. – Как у тебя дела?
– Отлично! – бойко отрапортовала я. – Брожу по магазинам,
покупаю мелочи по хозяйству.
– Не устала? – участливо спросила Ольга. – Уже поздно, а ты,
думаю, не обедала и не ужинала.
– Перекусила в кафе, – кротко ответила я.
– Приезжай, пожалуйста, – взмолилась Зайка. – Тут… э… ну…
– Гости приехали?
– Тебе уже наябедничали? – возмутилась Оля.
– Нет, нет, – я решила ни за что не выдавать Марусю, – сама
догадалась. Что, какие-нибудь знакомые моих приятелей?
– Ну… это наши общие родственники, – замела хвостом Ольга, –
прилетели самолетом из Киева.
– Из Киева? – уточнила я.
– Ага, – шмыгнула носом Ольга, – Витек и Леся. Ты уж
поторопись!
Мне стало жаль Зайку. Развлекать свалившихся как кирпич на
голову людей дело не легкое.
– Только куплю животным консервы и сразу в Ложкино.
– Спасибо, – с огромным облегчением откликнулась Ольга, – а
то я тут совсем одна…
Как назло, у прилавка с едой для кошек и собак толпился
народ. Я мирно пристроилась в конец очереди и стала изучать ассортимент. Да уж,
хорошо в наши изобильные времена быть любимцем человека: если будешь писать в
коридоре не каждый день, а лишь в минуты злости, чтобы наказать хозяина, то
тебе купят множество вкусных лакомств, игрушки, мягкий матрасик, массажную
щетку, попонку, ботинки, шампунь…
– Мне нужен корм «Срук»
[4], –
громко сказала высокая блондинка, стоявшая передо мной.
– Простите, не поняла? – удивилась продавщица. – Назовите
еще раз фирму.
– «Ср??к??, – повторила девушка. – Для маленькой собачки.
– Извините, таким кормом мы не торгуем, – прозвучало в
ответ, – и, честно говоря, я никогда не слышала о «Сруке». Кто его производит?
– Понятия не имею, – встряхнула локонами покупательница.
– Попробуйте другую еду. Могу предложить «Колечки с
говядиной», премиум-класс, сбалансированная еда. Сколько лет вашему песику?
Блондинка раскрыла матерчатую сумку, вытащила из ее недр
крохотного, похожего на игрушку, пуделька и протянула:
– Не знаю. Мне его подруга оставила. Уехала на неделю,
предупредила: «Ест только „Срук“ – и сунула банку с какой-то коричневой дрянью.
Я ее в миску вывалила – ни фига, есть не хочет! Третий день голодный!
– Бедненький. Можно ему на пробу разного насыпать, к какому
корму интерес проявит, тот и возьмете, – предложила продавщица.
Но пуделек, увидав кучки гранул и «сухариков»,
демонстративно отвернул нос.
– «Срук»… – задумчиво протянула торговка. – Ладно, попробую
вам помочь. Лен, глянь там по списку разрешенных в России кормов. Кто «Сруком»
торгует?
– Нет такого, – прозвучало в ответ из подсобки. – Марин, ты
его правильно назвала? Может, «Кук»?
