– Думаю, Эрик не изменял жене. Хотя Нина в последнюю нашу
встречу говорила что-то о любовнице мужа, но, думаю, она ошибалась. Профессор
слишком ленив и эгоцентричен. И вся его жизнь проходит на глазах у супруги.
Дома живет горничная Валентина, она мигом донесет хозяйке, если в отсутствие
той к Лаврентьеву наведается женщина. Нет, Эрик не бабник. И никакого
привидения не было. Знаешь, кто замутил эту историю?
– Не-а, – покачала головой Ника.
– Человек…
– Здорово! – перебила меня Скавронская. – А я уж заподозрила
кошку. Черную. Или летучую мышь. Ш-ш-ш…
– Человек, который хорошо знает как Лаврентьевых, так и вашу
семью, – не обращая внимания на ее смешок, продолжала я. – Он слышал легенду об
эликсире и постарался ее использовать – решил внушить всем, что в Киряевку с
лекарством явилась Софья. Преступник знает, что Эрик искал библиотеку
Варваркина. Правда, профессор особо и не скрывал свои изыскания, шастал по
окрестностям с лопатой. Но все равно таинственный организатор действа должен
был с ним поговорить. Иначе откуда ему известно про заклятие, наложенное на
коллекцию? Эрик хвастался, что расшифровал запись Панкрата про то, как можно
остановить болезнь. Значит, профессор общается с «режиссером». Если я найду
общих знакомых Лаврентьевых и Скавронских – вычислю мерзавца.
– Стройная теория, – одобрила Ника, – но она не объясняет,
как отпечаток пальца бабули очутился на звонке. Бабушка умерла! Если только она
ни обманула всех, не выпила эликсир и…
– Давай-ка без бесовщины! – остановила я Скавронскую. – Все
чудеса имеют реальное объяснение.
– Жду! – скорчила гримасу Вероника.
– Кого? – не поняла я.
– Реальных объяснений, – усмехнулась она. – Мизинец! И
появление тетки со склянкой! Как она узнала, что пора звонить, а?
Я заморгала.
– Твоя подруга, – ядовито произнесла Вероника, – захотела
бросить мужа и понеслась в тайник ночью, никому, кроме тебя, не сообщив о своем
желании взять книгу. И откуда бы преступнику знать о ее планах? Может, это ты?
– Я?!
– Почему нет? – ухмыльнулась Ника. – Ты вхожа в дом
Лаврентьевых, дружишь с Ниной тысячу лет.
– Но я никогда не слышала о Скавронских!
– Ой ли?
– Ей-богу!
– Значит, ты кому-то растрепала про Нину.
– Нет, нет, – отрицала я, – ни одному человеку я ни словом
не обмолвилась.
– Я тоже не распространялась про старинное семейное
предание, – отбила мяч Ника.
– Сама говорила, что кое-кто узнал про него и приезжал
просить эликсир.
Вероника поджала под себя ноги.
– Иногда достаточно легкого намека, чтобы людское
воображение заработало на предельных оборотах. Софья умела многое. Куры-то у
Полкиной дохли! Как бабушка такое проделала?
– Не знаю, – растерянно ответила я.
– Лаврентьевы построили дом в Киряевке, Скавронские и
Варваркины жили там испокон веков, неподалеку нашлась и библиотека Панкрата, –
Ника начала загибать пальцы на руке, – таинственная незнакомка
материализовалась в деревне. Думаю, разгадку надо искать именно в Киряевке.
Живы еще старухи, знавшие Софью, вероятно, они протянут ниточку. У меня же нет
никого из родственников, почти все умерли, а подруга одна, Лена Рыжова, но ей я
никогда про наши семейные дела не рассказывала. Люди такие, услышат что-то про знахарей
в роду, и непонятно как отреагируют.
– Ты так странно сейчас сказала: «У меня нет никого из
родственников, почти все умерли». Так «почти» или «все»? – уточнила я.
Вероника сдвинула брови.
– Майя жива, но мы не общаемся. Вообще!
– Майя – это кто?
Скавронская зябко поежилась.
– Сестра.
– Твоя?
– Ну… в некотором роде. Единокровная, по отцу. Папа маме
изменил, ушел из семьи. Я тогда крошкой была, что и как произошло, не знаю. Но
когда случилась история с Мариной из сороковой квартиры, Дмитрий Сергеевич,
этот безумный… Ой, это ненужные подробности! Майя тут ни с какого боку, хоть
Софья ей дар передала.
– Погоди! – затрясла я головой. – Похоже, самый вкусный
ломтик остался на десерт. Софья научила знахарству неродную внучку?
– Да, – нехотя согласилась Вероника.
– Ну-ка, расскажи подробнее!
– Ни к чему.
– Ника, дорогая! – взмолилась я. – Вокруг Лаврентьевых
творится натуральная чертовщина, я боюсь звонить Арине, которая неотлучно сидит
в больнице возле матери. Кто-то задумал убить Нину и практически в этом
преуспел, моя несчастная подруга в коме. Вдруг именно Майя принесла склянку с
ядом? Если врачи узнают состав снадобья, то, вполне вероятно, вернут Нину из
забытья. Или Майя имеет противоядие.
Вероника вскочила и забегала по комнате.
– Мы с ней правда не общаемся. В общем, там была такая
история. Отец вскоре после моего рождения увлекся дочкой Дмитрия Сергеевича,
Мариной. Мама набралась смелости, заявилась к соседям и устроила разбор
полетов. Дмитрий Сергеевич вспылил, Марина вытолкала соперницу вон и как-то
выкрутилась… Одним словом, ничего хорошего не вышло. Отец обозлился на маму и
ушел из дома. Ну а потом Марина забеременела, примчалась к бабушке за помощью…
дальнейшее известно. Вот почему Дмитрий Сергеевич бесился – он считал, что
Софья все нарочно подстроила так, чтобы Марина родила. Ведь потом выяснилось:
ребенок-то у нее от моего отца. Ой, неохота обо всем этом говорить.
– Действительно, лучше не про деда, а про его внучку, –
согласилась я. – Как вы познакомились? Когда?
– Вскоре после смерти мамы, – грустно сказала Ника. – В
дверь позвонили, я открыла. Стоит девушка, ненамного меня младше, красивая,
хорошо одетая и говорит: «Привет, я твоя сестра Майя. Софья дома?»
Вот так семейная тайна и выплыла наружу. Сначала Ника
обрадовалась, что у нее есть сестра, родной человек. Пусть у них только
половина общей крови, но ведь это много!
Но спустя несколько месяцев Нике стало ясно: Майя дружит с
ней лишь по необходимости, девушке нужна Софья. Очень скоро новая «внучка»
откровенно попросила:
– Бабушка, обучи меня целительству.
– В тебе нет крови Скавронских, – возразила Софья, – дар передается
членам семьи.
