Ну кто бы сомневался! С раннего детства Маня и Дениска
устраивают каверзы сообща. Если девочка в эпицентре событий, посмотрите вокруг
и обязательно найдете ее верного друга.
– Значит, ваши странные телефонные звонки про алмаз «Око
Будды» и про тайник в полу моей спальни были сделаны, чтобы подвигнуть гостей
Зайки на глобальные поиски? – вздохнула я.
До меня уже дошло: и с Сашой Хейфиц Машка не говорила –
разговор предназначался для ушей Леси, сидевшей в библиотеке! Маня знала, что
та подслушивает, и изобразила разговор со своей лучшей подружкой.
– Ну да! – зачастил Дениска. – Я думал, они поднимут ковер у
тебя в спальне, выколупнут паркетины, отмеченные крестиком, узырят железную
коробку на винтах, и тут войдешь ты! Поймаешь их на месте! Ну признайся, ты б
обозлилась и выгнала их. Мы просто хотели тебе помочь. Шикарная идея!
Гениальная!
– Венедикту в его кошачью голову пришла мысль получше, –
протянула я. – Ему тоже не понравилась парочка, но он выбрал менее
экстремальный способ борьбы с незваными гостями – просто методично описывал их
вещи. Похоже, Венедикт излишне интеллигентен, он надеялся, что нахалы поймут
его намеки и уберутся вон. Веня защищал мой дом от оккупантов. Интересно, за
что он меня полюбил? Раньше я не пользовалась особым его расположением.
– Но мы же не коты, не могли писать им в тапки! –
воскликнула Маша.
– Действительно, – хмыкнула я. – А поэтому придумали
потрясающий план.
– Правда, супер? – воспрял духом Дениска.
– Ага, ага, – закивала я. – Маленькая деталь! Вам даже в
голову не пришло, что Леся с Витьком начнут отвинчивать коробку, а меня в тот
момент может не оказаться в комнате.
– Да, ошибочка вышла, – свесил голову на грудь наш
ветеринар.
– Мусенька, ты ведь не сердишься? – замела хвостом Маня.
Я засмеялась.
– Нет. Избавилась разом от большого стресса. Леся с Витьком
покинули дом и более сюда не вернутся. Зайка снова обретет уверенность в себе и
начнет с чистой совестью упрекать меня в том, что Ложкино превратилось в отель.
И люстра! Слава богу, она разбилась, я перестану ждать ее падения и смогу
сидеть в гостиной без страха. Все! Больше никаких каскадов из хрусталя!
Поставим в комнате армию торшеров.
Маня и Дениска, повеселев, убежали, а я легла на кровать и
завернулась в одеяло.
Глаза мои закрылись: и тут же зазвенел телефон. Я схватила
аппарат с тумбочки.
– Слушаю.
– Что поделываешь? – поинтересовался полковник.
– Странный вопрос. Сплю. А чем еще можно заниматься в столь
ранний час?
– Однако у тебя интересное понятие о времени, – загудел
Дегтярев. – Уже полдень пробило!
Я села в кровати и глянула на будильник. С ума сойти!
Двенадцать! Я не заметила, как заснула, и не поняла, что спала!
– Анекдот слышала? – говорил тем временем толстяк. – Одну
женщину спросили: «Ваш муж сова или жаворонок?». «Он медведь, – ответила
бабенка, – норовит лечь спать рано, а встать поздно». Ха-ха-ха. Понравилось?
– Не очень, – зевнула я.
– Если придешь через два часа, расскажу тебе много
интересного, – сказал вдруг Александр Михайлович.
Остатки сна унеслись прочь со скоростью горнолыжника.
– Уже в пути! – закричала я, вскакивая с постели и кидаясь к
шкафу.
Кабинет полковника по размерам напоминает собачью будку.
Впрочем, алабай моего бывшего мужа Макса Полянского обитает в более комфортных
условиях – его конура занимает площадь в двадцать квадратных метров. А у
Дегтярева в комнатенке и пяти не наберется. Имей я солидный вес, нам с
толстяком без шансов уместиться в его «офисе». Хотя, может, поселив сотрудников
в некое подобие клеток для хомяков, генерал печется о здоровье вверенного ему
состава? Перестанут помещаться в рабочих отсеках, оценят реально свои
габаритные животы и начнут заниматься спортом, сядут на диету.
– Ты, конечно, молодец, – с места в карьер начал Дегтярев,
едва я появилась в «будке». – Как догадалась, что Арина хочет продать Давиньону
подделку?
– Очень просто. В пещере не было книг. Библиотека Варваркина
находится у Ларисы. Откуда взялась «Летопись»? Но ведь мы уже говорили об этой
ситуации, когда беседовали с мадам Аксель. Лоретта удивительный человек, не
каждая согласится подыграть полиции, а секретарь Давиньона помогла наладить
связь с американскими дипломатами. Но у меня накопилось много вопросов. Концы с
концами не сходятся!
– Спокойно, – заявил полковник, – давай по порядку. Арина
дала откровенные показания. Думаю, сообщу тебе ряд шокирующих подробностей.
Начнем издалека. Откуда у Лаврентьевой взялись деньги на организацию вуза?
– Я сто раз озвучивала эту историю. Нине повезло, она
сорвала крупный куш в казино, а управляющий…
– …оказался порядочным человеком, велел ей больше не играть
и свел везучую женщину с нужными людьми, – перебил меня Александр Михайлович. –
Самое интересное, что все поверили этой «охотничьей» истории. Хотя время тогда
было удивительное, состояния возникали из воздуха.
– Хочешь сказать, что Нина не играла в рулетку?
– Конечно, нет, – хмыкнул полковник. – Она завела роман.
– Лаврентьева?
– Ну да. А что в этом удивительного?
– Нина любила Эрика!
– Любит не любит, плюнет – поцелует, к сердцу прижмет, к
черту пошлет: – пропел Дегтярев. – Давай не будем сейчас копаться в психологии
и выяснять, почему и отчего Нина решила свильнуть налево. Может, она хотела
расслабиться. Или устала заботиться об ученом супруге, в общем, она закрутила
интрижку со своим коллегой, Петром Семеновым, а тот неожиданно провернул пару
финансовых авантюр и разбогател буквально за пять минут.
– Прико-ольно, – протянула я.
– Вполне обычная для девяностых годов ситуация. Петр имел
семью, родителей, жены у него не было, мама Семенова отличалась крутым нравом и
сжирала каждую особу, пытавшуюся окольцевать сына. А у Нины были муж и дочь.
Лаврентьева не собиралась разводиться, не хотела лишать Арину отца. Между ней и
Петей возникли необременительно легкие отношения, а тут еще любовник стал вдруг
обладателем заоблачно огромной суммы, причем наличкой. Ты не забыла, о каких
годах идет речь?
Я кивнула головой.
