— Что ж, Макака, рассказывай. Ни к чему молчать. Я хочу, чтобы ты сообщил мне все, что знаешь. Как бы это ни было ужасно, лучше уж мне все узнать наверняка и немедленно.
— Барышня, вы прочли ту бумажку?
— Да, прочла. Мне бы хотелось узнать и об этом.
Макака нервно облизнул губы и, то и дело спотыкаясь на словах, начал рассказ о вчерашнем. Вообще не привыкший много говорить, он не мог последовательно изложить свою историю. Инспектору Татибана и Тамаё все время приходилось помогать ему наводящими вопросами.
По словам Макаки, вчера около четырех часов дня ему позвонил неизвестный и сообщил, где находится Тамаё. Макака не совсем понял, о чем идет речь, только сказано было, чтобы Макака не поднимал шума, потому что это смутит Тамаё; чтобы он отправился за ней тайно, никому не говоря. Потом этот звонивший повесил трубку.
— И вы поехали искать барышню Тамаё?
— Ага, он сказал никому не говорить, вот я и вышел тихонько на лодке.
— И вы нашли ее в пустом доме, в деревне Тоёхата, как и сказал звонивший?
— Ага.
— Не могли бы вы точнее описать, что вы там обнаружили? Господина Томо там уже не было?
— Барышня лежала на кровати. Я уже совсем решил, что она померла, такая она была бледная. Потом понял, что она не мертвая, а просто надышалась какой-то отравы и спит. Уж очень сильный запах был — вот я и учуял.
— Но Томо, что случилось с Томо? — истерический голос Умэко пронзил тишину.
В ответ Макака резко повернулся и посмотрел на нее сверкающими глазами.
— Томо? Вы имеете в виду этого ублюдка? Ага, этот ублюдок тоже был там, в той комнате. Но он ничего не мог сделать. Он был наполовину раздет и привязан к стулу веревкой крест-накрест. Да еще во рту у него был кляп. В жизни не видел более плачевного зрелища.
— Это вы связали его, Макака? — спокойно вмешался Киндаити.
— Не-а, не я. Не я. Наверное, это Человек из тени, который мне звонил.
— Человек из тени? — нахмурился Татибана. — Кто это?
— Барышня, у вас с собой тот клочок бумаги?
Тамаё, не говоря ни слова, подала инспектору клочок бумаги. Татибана прочел его, удивленно поднял брови и передал Киндаити. Киндаити тоже скривился.
— Макака, где вы нашли эту бумагу?
— Она была приколота к одежде барышни английской булавкой.
— Понятно. Возьмите, инспектор, и берегите эту улику получше.
— Да, пусть пока побудет у меня. — Сунув бумажку в карман, Татибана продолжал: — Итак, что вы сделали дальше, Макака? Вы привезли барышню Тамаё домой?
— Ага. Приплыл, значит, на лодке, а вернулся на моторке. Решил, поделом этому ублюдку, возьму его лодку.
— А Томо… что с Томо? — снова воскликнула Умэко.
— Томо? А он, наверное, там и сидит, в той комнате. Не мое это дело, отвозить его домой, — презрительно скривился Макака.
— Он до сих пор связан и с кляпом? — воскликнула Умэко.
— Ну да. Связанный и с кляпом. И полуголый еще. Мне с ним говорить не хотелось — такой он был мерзкий, вот я и не обращал на него внимания, а он все вырывался и стонал. Нет, постойте-ка. Это не совсем правда. Я все же обратил на него внимание, когда уходил — хорошенько влепил ему по морде, — сказал Макака и расхохотался.
Умэко подпрыгнула и закричала в безумной ярости:
— Хоть кто-нибудь, идите, идите, спасите его! Мое дитя, он замерзнет до смерти!
Вскоре из ворот канала поместья Инугами на озеро вылетела моторная лодка. В ней сидели инспектор Татибана, Киндаити, отец Томо Кокити и Макака в качестве проводника. С ними была и Саёко — настояла на своем, поехала.
В дельте ручья у деревни Тоёхата среди тростниковых зарослей они увидели гребную лодку, там, где ее накануне оставил Макака. Судя по этому, Томо все еще находится в заброшенном доме.
Да, Томо находился в заброшенном доме.
Когда группа, ведомая Макакой, вошла в пустую комнату, все увидели Томо — оголенный до пояса, со связанными сзади руками, он сидел на стуле, свесив голову на грудь.
— Ха! Ублюдок потерял сознание! Ничего, будет уроком, — с ненавистью бросил Макака.
Кокити подбежал к сыну, выдернул кляп изо рта и приподнял ему голову. И тут же с криком выпустил — голова снова упала на грудь, словно висела на сломанной шее. Тогда-то они и увидели это — какую-то странную полосу на шее Томо.
Это была струна кото. Струна трижды обвила шею Томо и так глубоко впилась в нее, что плоть вокруг посинела. Раздался громкий крик, и кто-то рухнул на пол. Это была Саёко.
Бедная Саёко
Струна кото. Именно струна кото. На место происшествия была вызвана полиция из Насу. Киндаити безучастно смотрел на всю эту суету с фотографированием, а в голове у него вертелась ужасная мысль. Когда убили Такэ, его голову отделили от тела и водрузили на хризантемовую куклу, и тогда Киндаити мучился, не понимая, зачем это было сделано. Теперь, при взгляде на струну кото, затянутую на шее этого, второго трупа, в голове его, как молния, полыхнуло ужасное подозрение.
Ёкикотокику — топор, цитра и хризантема. Уже две из трех реликвий клана Инугами оказались явно связаны с убийством — вот она, струна кото, впившаяся в шею Томо. Есть ли здесь на самом деле какая-то связь? Конечно, есть — должна быть. Первое убийство с хризантемовой куклой можно было приписать случайности, но струна кото — это слишком много для случайного совпадения.
Эти убийства должны быть тесно связаны с девизом Инугами и реликвиями, и преступник нарочно выставляет эту связь напоказ. Так размышлял Киндаити и вдруг похолодел от нового ужаса. Хризантема и цитра уже использованы, не будет ли следующим — топор? А если да, то кто же окажется жертвой? Он живо представил себе фигуру Киё в маске: если хризантема кику предназначалась Такэ, цитра кото — Томо, то естественным было бы ожидать, что топор ёки сужден их еще живому двоюродному брату. От такого вывода у Киндаити по коже мурашки побежали — он слишком хорошо понимал, кто останется в выигрыше, если все трое мужчин умрут.
Как раз тогда, когда полицейские фотографы под предводительством инспектора Татибана закончили свою работу — сняли на пленку тело Томо под всеми возможными углами, — в комнату вбежал медицинский эксперт Кусуда.
— Что, инспектор, еще один?
— Здравствуйте, доктор. Скверное дело. Прискорбно, что приходится заниматься этим. Отвязать его?
— Нет, подержите минутку. — Кусуда тщательно осмотрел тело, все еще прикрученное к стулу, а закончив, повернулся к Татибана. — Теперь можете развязать. Вы сделали фото?
— Да, сделали. Кавада, развяжите веревку, — позвал инспектор одного из детективов.
— Постойте. Пожалуйста, одну минутку, — на этот раз остановил его Киндаити. — Инспектор, можно ли позвать сюда Макаку? Хочу кое-что еще раз проверить, прежде чем его отвяжут.
