Вадим с опаской взглянул на Маргариту.
«Боже, как её красят слёзы! Что-то неведомое моему разуму пробуждается в женщинах вместе со слезами».
Его мысли перескакивали с одной женщины на другую.
«Хватит. Подаю на развод. Сегодня же отберу у Инги ключи, пусть уматывает к своим родителям. Больше нет сил терпеть».
* * *
Эммануил Боровой ввалился в дом Моржа без предварительного звонка. У него было такое лицо, будто за ним гналась свора доберманов.
– Ты откуда такой взмыленный? – удивился Морж. Он стоял в коридоре и собирался уезжать. – Что не предупредил?
– Алексей Семёнович, я в Нью-Йорк больше ни ногой. Там мне крышка.
– Ты не кипятись, Моня. – Пузыревич сунул руки в карманы, потоптался на месте и пригласил в комнату. – Толком объясни.
– Сбежал я оттуда. Меня в Штаты теперь никакими барышами не заманишь.
– С чего ж ты такой пугливый стал? Выпить хочешь?
Боровой поморщился, будто мысль о спиртном вызвала в нём глубокое отвращение, но согласился, махнув рукой:
– Давай. Махну чего-нибудь покрепче.
– Виски? Или водяры хлебнёшь?
– Пожалуй, всё-таки виски.
Морж щедро налил гостю почти половину стакана.
– А вы, Алексей Семёнович? – спросил Боровой.
– Мне сейчас с важными людьми встречаться. Не хочу, Моня, чтобы от меня разило… Выкладывай, что у тебя стряслось в твоём Нью-Йорке.
Они устроились в креслах.
– Меня прищучили! – Боровой вытаращил и без того выпученные глаза. – Счета фирмы арестованы!
– Как арестованы? Почему? – обомлел Пузыревич. – Что им теперь надо? Мы сделали, что фэбээровцы требовали. Этот сраный Кротенко ведь попал, куда они хотели?
– Да нету больше Кротенко! Нету! – воскликнул Боровой. – Вышвырнули его из правительства, выгнали взашей! Алексей Семёнович, вы разве не в курсе, что в Москве творится?
Пузыревич насупился и взял себе рюмку. Он молча выпил и повернулся к гостю.
– Что же там творится?
– Сдал нас Машковский! Получил свои комиссионные, а сам слил информацию ментам. Вот они и выкинули Кротенко из управления. Нет, я лично класть хотел на этого Кротенко и на его совокупления с ФБР, но ведь теперь меня в Америке браслеты ждут! – Он выразительно скрестил руки на запястьях. – А я эти украшения не люблю до тошноты.
– Машковский? – переспросил Морж. – Ты думаешь, что это он?.. Мать твою, да неужто Машковский?
– А кто ещё-то? Вы сами-то помозгуйте… – Боровой сделал большой глоток и зажмурился, пытаясь взять себя в руки. – Подумайте, Алексей Семёнович. Никто больше не знал о наших планах.
– Старик понятия не имел, что Кротенко связан с американцами.
– Стало быть, допёр, – возразил Моня. – Вы же знаете, что Машковский очень башковит. А мы через его сообразительность двести пятьдесят миллионов годовых потеряли. Уплыли они, как говно в канализацию! Вот вам и Машковский!
– Не может быть… – ошарашенно повторил Морж.
– Кому не может, а на меня ордер в ФБР выписан. Могу считать за счастье, что успел слинять оттуда. Так что я завтра двигаю в Израиль, ложусь на дно и не высовываю оттуда даже кончика носа.
– Значит, Машковский… – Морж начал ходить по комнате размашистыми шагами.
– Больше некому.
– Но почему? Почему он вдруг…
– Прижали на чём-нибудь дедулю, – ответил Боровой, криво усмехаясь. – Ты же знаешь, как менты действуют. Так могут при необходимости за глотку взять, что родную маму продашь за ничто.
– Двести пятьдесят миллионов долларов… – повторил Морж, всё ещё не до конца осознавая масштабы своей финансовой катастрофы. – Из-за этого старого стукача… Моня, так этот кусок нафталина может ведь и про другие дела ментам настучать…
– Надо с ним кончать. Много лишнего знает.
* * *
За Викторией Ястребовой велось наблюдение. Куда бы ни ехал её ярко-красный «фиат», за ним всюду по Москве незримо следовали машины наружного наблюдения СБП.
Николо Росси ждал Викторию перед собором Василия Блаженного. Он был в просторной пуховой куртке с наброшенным на голову капюшоном.
– Добрый день, Николо, – остановилась возле него Ястребова.
– А, Виктория, cara mia, чудесно выглядишь.
– Это часть моей профессии.
Она взяла его под руку, и они неторопливо пошли в сторону Манежной площади.
– У тебя интересная профессия, – улыбнулся итальянец.
– Не более интересная, чем у тебя. Давай о деле.
– С каждым днём ты становишься всё более деловой. Совсем не оставляешь мне времени просто полюбоваться тобой.
– Для любований и всего остального надо не на Красной площади встречаться, Николо. Говори, какое у тебя дело.
– Скоро в Неаполе состоится теннисный турнир «Большая шляпа». Попытайся убедить господина Илюшина, что для Ельцина было бы очень выгодно – в смысле имиджа – принять участие в этом турнире. Тем более что вскоре должен состояться официальный визит Ельцина в Италию.
– Насколько я слышала, – ответила Ястребова, – за устроителями этого турнира стоят люди с сомнительной репутацией.
– Дорогая, что такое репутация? Сегодня она есть, а завтра от неё только дым останется, – засмеялся Николо.
– Ничего не получится. Этот турнир организован людьми из мафии. Ельцин не согласится.
– Он не разбирается в таких вещах, – самоуверенно сказал итальянец.
– Ты совсем, что ли, за дураков держишь его службу безопасности? Вокруг него все станут на дыбы – и Коржаков, и Барсуков…
Николо по-хозяйски обвил рукой Ястребову за талию и привлёк к себе, не переставая идти.
– Виктория, пусть тебя не беспокоит, кто и как будет реагировать на это. Твоё дело – забросить крючок…
Она посмотрела на него жгучим взглядом и ухмыльнулась.
– Ладно.
Итальянец опустил руку, и Виктория пошла дальше одна. Холодный ветер играл с богатым мехом её шубы.
– Мадонна… – пробормотал он, любуясь восхитительной женской фигурой.
* * *
Виктория Ястребова попала в разработку после разговора Смелякова и Коржакова о злосчастном кабинете, который Илюшин зарезервировал для встреч с ней. Эта особа активно общалась не только с помощником президента, но и со многими другими высокопоставленными чиновниками. В Доме Правительства она появлялась регулярно.
– Я пойду по порядку, хотя некоторая информация вам знакома, – начал свой доклад Воронин. – Итак, Виктория Ястребова. Бывшая теннисистка, ныне корреспондент итальянской газеты «Репубблика». Как корреспондент бывает в самых разных местах, встречается с очень широким кругом людей, имеет массу знакомых, но особое внимание уделяет, как вы знаете, помощнику президента. Виктор Илюшин проводит с Ястребовой практически всё своё свободное время, часто берёт её на всякого рода протокольные мероприятия, при этом никогда никому не представляет её. Он ввёл её в окружение президента, и Ельцин, судя по имеющимся у нас данным, относится к Виктории Ястребовой с большой симпатией. Ястребова имеет два гражданства: российское и итальянское. Значительную часть времени она проводит в Италии. Сюда начинает активно наведываться, когда у нас идёт подготовка очередного визита Ельцина за рубеж или в регион.
