Ресторан был совершенно пустой. Лишь у двери странный
прилизанный человечек с подвижным, точно резиновым лицом охотился вилкой за
единственной лежащей на его тарелке редиской. Охотился с таким рвением, что
Зозо даже подумала: уж не глумится ли он над кем-то. Впрочем, в их сторону
прилизанный человечек упорно не смотрел.
Через некоторое время к ним выползла бледная официантка. По
всему было видно, что она крайне удивлена сегодняшнему наплыву посетителей.
Полистав меню, Огурцов заказал салат «Двойное здоровье», спаржу и морковный
сок. Официантка снова куда-то уползла. За перегородкой в кухне обозначилось
вялое шевеление.
Зозо скучала и мерзла. Огурцов складывал из салфетки
кораблик.
– Так и будем молчать? Вы о чем-нибудь собираетесь
разговаривать? – нервно спросила Зозо.
Король одноразовых полотенец не ответил. Закончив кораблик,
он взял следующую салфетку и сделал из нее жабу.
– Ау! Я здесь! – крикнула Зозо. – Можно узнать, о чем вы
думаете?
Ей снова не ответили. Гигиенический герцог, не поднимая глаз
от стола, молчал и сажал жабу в кораблик.
«Все! С меня хватит! Ухожу!» – решила Зозо. Она уже почти
встала, когда из кухни показалась официантка с подносом. На подносе стояли два
высоких стакана с морковным соком.
Застигнутая врасплох, Зозо осталась на месте. Увидев сок,
одноразовый красавчик оживился и зашевелил пальцами.
– Какие тут некрасивые бокалы! Я люблю все изящное! – сказал
он некстати.
– Какое совпадение! Я тоже! – сказала Зозо, радуясь, что ее
собеседник вышел из летаргического сна.
– Представьте, недавно в антикварном я купил прекрасную
шкатулку. Вот уж где чувство стиля!
– А что в ней такого особенного?
– Ну, она такая вся… древняя… резная, из красного дерева… на
крышке солнце и два таких крылатых… дракона, что ли? С большим вкусом все! –
затруднился точно описать Огурцов.
Человечек, охотившийся за редиской, замер.
– А что вы держите в шкатулке? – поинтересовалась Зозо с
мягкостью психотерапевта.
Но Огурцов уже потух. Он взял вилку и брезгливо стал
разглядывать ее на свет, проверяя, как она вымыта.
– Как что? Лекарства, которые надо хранить в сухом темном
месте. Шкатулка отлично для этого подходит. Вверху несколько мелких отделений,
а внизу одно глубокое. Кроме того, имеется несколько выдвижных ящиков. Там я
храню витамины, – сказал он назидательно. – А вы где храните свои витамины,
Зоя?
– Э-э… В холодильнике, – соврала Зозо.
Она подумала, что, будь у нее витамины на самом деле, их в
два дня сожрал бы Эдя и покрылся бы диатезной коркой. Ее братец вечно страдал
от неразделенной любви к халяве.
Огурцов ответственно жевал спаржу. Перед тем как проглотить,
каждый кусочек он обрабатывал слюной не менее тридцати раз. На его лице
читалась мысль, что усвоение пищи – важный и необходимый труд. Мышцы его
крепких скул атлетично перекатывались. Зозо смотрела на него с раздражением. Ей
хотелось запустить в него тарелкой с репой, а потом поймать такси, поехать и
кого-нибудь покусать.
Покончив со спаржей, Огурцов по-птичьи посмотрел на Зозо и,
набираясь решимости, забулькал морковным соком.
– Плохо жить одному. Одиночество меня угнетает. Мне нужна
рядом родная душа. Мужчине, Зозо, невозможно существовать без женщины.
Прямо-таки нереально, – страдальчески пожаловался он.
Зозо от неожиданности поперхнулась соком. Переход от
невинного шкатулочного разговора к семейной жизни был слишком уж неожиданным.
– Нет, Зозо, без женщины мужчине никак, – продолжал
развивать мысль Огурцов. – Вот, к примеру, станет ночью плохо с сердцем –
должен же кто-то позвонить в «Скорую»? Я научу вас делать искусственное
дыхание, Зоя! И мы будем вместе делать друг другу уколы! Рука у вас, надеюясь,
легкая?
Зозо в тревоге стала озираться. Она никак не ожидала такого
поворота.
– Так вы согласны? – воодушевился обнадеженный Огурцов.
– Соглашусь на что? – не поняла Зозо.
– Как на что? Выйти за меня замуж.
– Так сразу? Я вам не подойду. Я не умею ставить горчичники.
Вам лучше поискать медсестру, – неожиданно для себя выпалила Зозо.
Верная женская интуиция подсказала ей, что перед ней полный
и неизлечимый псих, которого не спасут уже никакие уколы.
Сотрудник инофирмы извлек из своей могучей груди тщедушный
птичий вздох. Не похоже было, что он обижен. Скорее огорчен. Ресницы у него
были длинные, как у девушки.
– Медсестру? Вы так считаете?.. Я как-то об этом не подумал.
Может, лучше врача-реаниматора? Это, по-моему, надежнее, как вы считаете? Так
сказать, более глобально! – серьезно спросил он.
– Безусловно. Всего хорошего! И удачи вам!
Зозо встала и начала пятиться. Она уже представляла, что
покупает в киоске большую плитку шоколада. При мысли, что шоколад вреден, ей
стало приятно.
– Постойте! Вас, вероятно, надо проводить? – спросил Антон.
– Ни в коем случае! Я сама доеду! – отказалась Зозо и
навсегда исчезла как из ресторана «Мечта йога», так и из жизни Антона Огурцова.
Король полотенец мелкими глотками допил морковный сок и
пощупал у себя пульс. Пульс был нормальный. На его давлении уход Зозо тоже как
будто не сказался. Огурцов с облегчением подумал, что на сегодня все амурные
дела закончены. При этом ему показалось, что мятолицый человечек с выпиравшими
лопатками коварно подмигнул ему с соседнего столика. Действуя в лучших
традициях минздрава, Огурцов не стал сразу волноваться. Он расплатился и вышел,
вновь обернув ручку двери салфеткой, чтобы не посадить себе на руку
микробов-десантников.
* * *
Домой Огурцов возвращался пешком: благо было недалеко. Шел и
пугливо втягивал голову в плечи. Нагленький сутулый человечек с мятым лицом –
тот самый, что подмигивал, – загадочным образом мерещился ему везде и всюду. Он
прыгал в витринах магазинов, проезжал мимо в троллейбусах и такси, с поводком
на шее бежал за собачниками и, болтая ногами, сидел на ограде бульвара. Один
раз он даже ухитрился лукаво осклабиться с уличной рекламы модного журнала,
где, причмокивая соской-пустышкой, разболтанно сидел на коленях у молоденькой
модели. У Огурцова пересохло во рту. Он ощутил себя полным параноиком и всерьез
стал размышлять о визите к психиатру.
