На двадцать четвёртый день её рождения Адриан приготовил для Ларисы особенный подарок — маленький белый «Фиат». Он купил его на деньги, перепавшие ему от одной весёлой, эксцентричной британской парочки, с которой Адриан целых две недели делился анекдотами и марихуаной. Он не хотел, чтобы Лариса уезжала, но и не желал держать её в рабстве. Адриан испёк пирог и приготовил ужин для двоих в своей маленькой квартирке. Он долго ждал её, не притрагивался к еде. Заснул часа в два ночи, и свечки на столе сгорели напрасно, не порадовав ничьих взоров.
А на следующий день из вечерней газеты Адриан узнал, что тело венгерской проститутки с двадцатью четырьмя ножевыми ранениями было найдено в лесу неподалёку от Рима. Адриана стошнило, а потом он долго бился в истерике. Он нашёл в ящике стола молоток, выскочил во двор и стал вдребезги разбивать только что купленный автомобиль. Соседи вызвали полицию, и Адриан, кинувшийся было на полицейских с молотком, получил дубинкой по голове и потерял сознание.
Через неделю его выпустили, обязав теперь регулярно приходить на проверку к психиатру. Адриан первым делом бросился к Тони. Тот валялся пьяным на диване — том самом, на котором Адриан впервые увидел Ларису. В его красных глазах Адриан увидел подозрение и испуг.
— Ты что?! — закричал Адриан, хватая Тони за майку. — Ты что?! Ты думаешь, я это сделал?!
Тони смотрел на него неуверенно, со страхом.
— Не знаю, — выговорил он наконец, высвобождаясь из рук Адриана. — Но я прошу тебя больше сюда не приходить — ты приносишь несчастье.
Адриан снова потерял весь свой мир, потерял всё, что как-то ещё привязывало его к жизни. Более того, чем больше он задумывался о смерти Ларисы, тем больше сомнений вкрадывалось ему в голову. А вдруг это он — убийца? Ведь он знал, где её найти. Может, он в тот вечер и не заснул вовсе. Или же заснул так, что лучше бы ему было не просыпаться. Двадцать четыре ранения! Ведь это был её двадцать четвёртый день рождения! Но кто здесь, кроме него, мог об этом знать?
Адриан остался один, совсем один, вступая в третий круг своего жизненного ада — в круг безнадежного одиночества, страшного сомнения и почти беспросветного алкогольного тумана. Он уже и не собирался из него вырываться, но с появлением Анны круг, казалось, разорвался как-то сам по себе…
Ход мыслей Адриана был внезапно прерван резким и громким скрипом тормозов. Он оглянулся на звук и судорожно выставил вперёд руки, словно мог остановить ими автомобиль, мчавшийся на него. Он вскрикнул, когда бампер автомобиля коснулся его коленей. Сердце заколотилось в груди у Адриана — он едва избежал смерти.
Из машины тем временем выскочил водитель — молодой итальянец в широкой майке, шортах и бейсболке. Он стал размахивать руками и кричать, а к его крику присоединились гудки других автомобилей. Адриан быстро пошёл, почти побежал с дороги на безопасную территорию тротуара. «Было бы глупо, — думал он, — умирать теперь, когда так хочется жить».
— Адриан? — услышал он позади себя знакомый голос и вздрогнул, когда понял, кому этот голос принадлежал. Он медленно повернулся.
Какой контраст она представляла своему почти не изменившемуся, лишь немного подсевшему голосу! Несмотря на роскошную одежду, туфли на высокой платформе, бриллианты в ушах и на шее, она выглядела так, будто только что вышла из запоя. Она совершенно не походила на ту юную девушку, которую знал и одно время даже любил Адриан. Косметика не могла скрыть морщин, и, как искусно ни были уложены волосы, Адриан видел, что они сильно поредели. Но самым печальным зрелищем были её глаза: они выцвели, поблёкли, и единственный огонёк, который он ещё мог в них заметить, был огонёк какого-то непонятного ему страха.
— Здравствуй, Альбина, — сказал он.
— На комплимент язык не поворачивается? — нервно рассмеялась она. — Да я и не напрашиваюсь. Но что, во имя всех святых, ты тут делаешь?
Она говорила так, будто Адриан жил где-то в далёких, враждебных землях или вообще был инопланетянин.
— Ты разве забыла? — отозвался он. — Я всё ещё живу в этом городе.
— Я не это имела в виду. Я видела, как ты только что чуть не попал под машину…
— Извини, не смог доставить тебе большего удовольствия.
— Брось, брось, Адриан, — Альбина достала сигарету и закурила. — Твоя смерть, а тем более на моих глазах, вряд ли доставила бы мне много радости.
Она протянула ему пачку сигарет.
— Я бросил, — тряхнув головой, как мальчишка, сказал он.
— Бросил? — удивлённо потянула она. — И давно?
— Какое это имеет значение — недавно.
Альбина внимательно осмотрела его с ног до головы.
— Ты неплохо выглядишь, — признала она, и в её голосе Адриану послышались завистливые нотки.
«Неужели это правда? Неужели эта богатая, свободная женщина, баловень судьбы, может в чём-то завидовать мне, изгою? Наверняка, это мне только показалось…» — мелькнула у него мысль.
И всё же Адриан действительно неплохо выглядел. Отёчность спала с его лица, и глаза снова зажглись прежним блеском, румянец появился под выцветшей было кожей. Кроме того, он был одет в новый и дорогой летний костюм. О таком костюме он мечтал, ещё будучи молодым преподавателем, — тонкая, прекрасная ткань подчёркивала каждое движение, сопровождая его ровной, как линия, волной воздуха и цвета.
— Спасибо, — поблагодарил её Адриан. Они не виделись с того дня, как его увели из зала суда. Он не получил от неё ни одного письма. Впрочем, за это был ей благодарен.
На некоторое время воцарилась тишина — им и сейчас нечего было друг другу сказать. Альбина подняла левую руку и поправила волосы. Адриан понял, что ему показывают обручальное кольцо. Он не знал. Он почти ничего о ней с тех пор не слышал. Молча кивнул, признавая факт её замужества.
— Я вполне довольна своим браком, — сказала она, стараясь выдержать его взгляд.
— Разве я тебя об этом спрашивал? — поинтересовался Адриан. — Зачем было лишний раз лгать?
— Ты совсем не изменился, — горько усмехнулась Альбина.
— Наверное, просто не оказалось условий для развития и перемен, — ответил Адриан.
— Зато у меня их было более чем достаточно, — заметила она. — После твоего ареста я очень прославилась.
Да, всё было точно так, как и десять лет назад, — именно так они и общались, даже когда были помолвлены. Наверное, потому, что у Альбины не было в душе такого фонтана жизни, как у Роберты, она приправляла их отношения изрядными дозами нервных стрессов и потрясений.
— Дети есть?
Она покачала головой, безразлично, как показалось Адриану.
— Работаешь?
— Нет. Муж работает — он один из управляющих в городском банке.
Это была попытка похвастаться, но голос у Альбины звучал неуверенно.
— А как твои дела? — спросила она в ответ, даже не из вежливости, а из нежелания говорить о себе. Адриану вдруг стало жаль эту женщину. По каким-то причинам прошедшие годы не принесли ей счастья, и скрыть это она была не в силах. — Чем занимаешься? Нашёл кого-нибудь — ну, я имею в виду…
