Адриан был ни жив, ни мертв.
— Она умерла вон там, — указал Хранитель на белый мраморный куб, расположенный у края платформы. — Там же, где сегодня умрёт другая рыжеволосая девушка, — закончил он, переводя холодный взгляд на Анну. У той замерло дыхание.
— А что, профессор? — почти дружелюбно сказал Хранитель. — Хотели бы вы вернуться к преподаванию? Хотели бы заглянуть в архивы Ватикана? Получить к ним неограниченный доступ?
Адриан не пошелохнулся.
— Старое прошло. Теперь — всё новое. Перед тобой готовы распахнуться такие двери, такие тайны, о которых ты не имеешь никакого представления, профессор Фера, — продолжил Хранитель доверительно. — Ордену пора выходить из подполья, и нам нужен человек, который изучил бы историю Ордена и сумел бы подать её публике в нужном свете. Никто в целом мире ещё не получал доступа к тому, что увидите вы, профессор. Мне только нужны будут некоторые ручательства преданности.
— И каких же ручательств вы хотите? — прошептал Адриан.
— Через несколько минут, — ответил призрак Хранителя, — начнётся церемония жертвоприношения. Я хоть и предпринял к тому некоторые шаги, но все-таки не особенно надеялся, что вы подгадаете прямо на наш праздник. Тем лучше для вас! Я хочу, — он пристально посмотрел на Адриана, — чтобы ты немного помог нам.
Адриан затрясся мелкой дрожью. У Анны закружилась голова, к горлу подступил тяжёлый соленый ком. Это не укрылось от черных глаз Хранителя.
— Тебе нечего бояться, — рассмеялся он сухим смехом. — У меня совсем другие планы относительно тебя.
Затем он снова повернулся к Адриану.
— Я хочу, чтобы ты сделал то, за что уже искупил свою вину перед обществом и выстрадал своё. Ты перережешь девушке горло и соберёшь кровь в сосуд. Остальную работу сделают наши священники. Изменить что-то в её участи невозможно. Но ты можешь в корне изменить всё в своей жизни. Репутация профессора Фера будет восстановлена — невинность доказана. Ты сделаешься президентом университета. Жизнь только начинается, профессор, — заключил он.
— И всё, что для этого нужно, — перерезать девушке горло? — спросил Адриан хриплым голосом. Анна никогда ещё не видела его таким бледным.
— Тогда ты будешь связан с нами кровными узами, — подтвердил Хранитель.
Адриан, собравшись с силами, проговорил:
— Я очень благодарен вам, господин Хранитель.
Анна с ужасом взглянула на него. Неужели он и вправду согласился? А почему бы и нет? Хранитель был прав — не всё ли равно рыжеволосой девушке, от чьей руки умереть? Ей уже ничто не поможет. «Но как он может?» — не верила она.
— Я очень благодарен вам, — продолжил Адриан, — что вы сняли с моей совести такое тяжёлое бремя. Теперь я могу умереть с миром.
Анна взглянула на него с удивлением и восхищением. Складки его лица разгладились, и он выглядел так, будто не было этих десяти лет мучений.
Внезапно Хранитель рассмеялся. Потом так же неожиданно помрачнел.
— Умереть с миром? — спросил он, сверля Адриана смоляным взглядом. — Какая блажь! Я предлагаю тебе жизнь.
— Я очень ценю эту честь, — кивнул Адриан. — Но я уже пожил десять лет с трупом на шее. С меня хватит!
Хранитель посмотрел на него взглядом, исполненным уже нескрываемой ненависти.
— Твой род никогда не мог ладить с объединёнными родами, граф Адриан Батиста Фера, — произнёс он торжественным голосом. — Впрочем, — Хранитель немного расслабил свой звучный голос, — в последние века ваш некогда славный род нам и не мешал — так он обмельчал. Мы даже позволили тебе, Фера, преподавать в нашем университете. Но ты повернулся против нас. Будь ты умнее, ты бы так не сделал!
— Я не поворачивался против кого-либо, — тихо сказал Адриан. — Я — исследователь, учёный, преподаватель. Это была моя задача — искать и находить истину.
— Истину? — рассмеялся Хранитель. — Давно я не слышал этого слова. Вот уж не знал, что тебя так волнует истина.
— Я и сам не знал, — признался Адриан. — Вот уж точно: познаете истину, и истина сделает вас свободными. Сейчас я и вправду чувствую себя свободным.
Анна видела, что Хранитель злится, то есть проявляет признаки слабости. Почему? Ведь в его руках полный контроль за ситуацией?
— Я понимаю, — заключил Хранитель. — Ты хочешь умереть чистым. Но чистым тебе умереть не удастся! Вас видели вместе с Анной, а через пару дней труп рыжеволосой девушки будет случайно обнаружен. В убитой опознают русскую шпионку. И все будут вновь проклинать маньяка Адриана Фера. И тебя уже навсегда упрячут в психушку, где ты и сгниёшь — психом, притом уверенным, что ты и убил её. В моих силах сделать всё это! Ты понимаешь?
Адриан сильнее сдавил рукоятку меча. Но с места на этот раз не сдвинулся и ничего не сказал. Хранитель посмотрел на него с презрением.
— А ты, Адриан, больший глупец, чем я полагал, — сказал он, усмехнувшись. — Ты отверг моё доверие. К тому же, к моему немалому огорчению, ты и вправду не знаешь, где надо искать папские сокровища. Или я ошибаюсь?
— Вы не ошибаетесь.
— Я так и думал, — утвердительно кивнул Хранитель. — Впрочем, в сокровищах этих меня интересовала всего одна вещь… — заметил он. — Ты, профессор Фера, ты просто выскочка, одинокий прыщ на теле планеты. Я не на шутку разочарован в тебе. Я решил — ты умрёшь. Впрочем, ввиду древности и былых заслуг твоего рода я сделаю для тебя снисхождение — позволю тебе убить самого себя.
— Премного вам благодарен, — кивнул головой Адриан.
— Нет! — не выдержала Анна. — Он не сделал ничего, достойного смерти!
Хранитель обернулся к ней.
— С ним я закончил — теперь поговорим о тебе, Анна. Профессору надоела его жизнь — и его можно понять. Но тебе, я уверен, жизнь не могла ещё надоесть? — он смотрел на нее испытующим взглядом, от которого Анне некуда было спрятаться.
— И чтобы жить, я должна буду тоже перерезать кому-то горло? — хрипло проговорила Анна. Ей вспомнился её последний разговор с Толяном и история его прадеда.
— Нет, — рассмеялся человек в чёрном, но в его смехе не было веселья. — Я предлагаю тебе просто продолжать работать на меня.
— И чем же я должна буду заниматься?
— Тем же, чем ты и занималась.
Адриан удивлённо посмотрел на Анну. Похоже, что он совсем не знал её!
— Ты будешь заведовать такой лабораторией, о какой и не мечтала, — продолжал Хранитель. — Ты скоро увидишь, как всё кардинальным образом изменится, как восстанет новое общество, новый мировой порядок. И ты будешь на самой его вершине! Против этого бессмысленно бороться. Вопрос заключается в одном — чью сторону ты выбираешь? Сторону господ или сторону рабов?
Неужели она снова была поставлена перед таким же выбором, как некогда в кабинете полковника Смирнова?
