– Очень на это надеюсь, – проворчал сквозь зубы барон Корф. – Лично я должен вас предупредить, что если вы втянете мою жену во что-нибудь эдакое… – Он оглянулся на рыжую оторву, скривился и захлопнул дверцу экипажа. – Трогай!
Когда карета ее мужа исчезла в потоке экипажей, Амалия отпустила руку Гиацинта, не выдержала и расхохоталась.
– Собственно говоря, нам с вами нужно совсем в другую сторону, на Разъезжую… Если верить источнику, человек, убивший Ольгу Верейскую, посещает фехтовальный зал Лежандра. Но в таком виде я идти туда не могу, так что возьмем извозчика.
Мимо них проехали два пустых экипажа, и только на третий раз Гиацинту удалось сговориться с мрачным извозчиком, явно страдающим похмельем. (Позже тот долго вспоминал, как к нему в карету сели господин с рыжей наглой девицей, а вышли тот же господин, но с белокурой дамой, хоть и одетой очень скромно, после чего бедняга извозчик решил, что пора в самом деле бросить пить, а то мало ли что привидится в другой раз…)
– Кто будет вести допрос – вы или я? – спросил Гиацинт, когда они с Амалией, вернувшей себе приличный вид, шли к фехтовальному залу.
– Ну зачем же так официально – допрос? – отозвалась Амалия. – Мы просто ищем господина, который вчера в магазине по рассеянности забрал ваши покупки, а у нас оказались его покупки… вот и все!
Восхищенный Леденцов решил, что в самом деле не мешало бы поучиться у баронессы Корф более тонким методам, и приготовился внимать и наблюдать. Если бы в это мгновение Амалия попросила его броситься в жерло вулкана, он бы даже не стал колебаться.
Они вошли в приземистое, ничем не примечательное здание и у швейцара сразу же узнали все, что их интересовало.
– Господин с военной выправкой и тросточкой с попугаем? Как же-с, сударыня, знаем-с. Они-с капитан в отставке, а зовут их Алексей Михалыч Печенкин. Вам повезло – они сейчас тренируются в главном зале.
Амалия и Гиацинт обменялись быстрым взглядом.
– Я думаю, надо вернуть ему покупки, – заметила Амалия. – А то как-то неловко получилось…
Они сняли верхнюю одежду и, оставив ее в гардеробе, вскоре оказались в большом, двусветном зале, в котором в этот час тренировалось с десяток человек. То и дело слышался лязг клинков и возгласы: «Туше!», «Защищайтесь!».
– Мы ищем капитана Печенкина, – сказала Амалия служителю.
– Вот он, с господином Лежандром, – отозвался служитель, указывая на высокого господина с военной выправкой, который только что закончил бой на рапирах с хозяином и раскланивался с ним самым изысканным образом.
(Впоследствии, кстати, выяснилось, что Лежандр никакой не Лежандр и даже не француз, а венгр по фамилии Кочиш, но так как французские фехтовальщики считались лучшими, а сам он действительно фехтовал отменно, то для процветания дела он и прикинулся французом.)
– Гиацинт Христофорович, что вы делаете? – прошептала Амалия, видя, как сыщик сунул руку в карман.
– Амалия Константиновна, у меня револьвер, а с этим господином нельзя быть ни в чем уверенным…
– Уберите руку, немедленно! Вы нас выдадите!
И в самом деле, капитан Печенкин повернул голову (никакой бороды, как угадал Зимородков, он не носил, а лишь небольшие усы щеточкой) и увидел возле дверей незнакомую даму и рядом с ней – бледного, напряженного Леденцова.
Оскалившись, Печенкин стиснул рапиру, снял с ее острия защитный колпачок и стал медленно отступать к другим дверям, которые располагались как раз за его спиной. Ах, не прост был капитан, вовсе не так прост, раз с первого же взгляда понял, что странная парочка явилась по его капитанскую душу…
– Скорее! За ним!
Уж близок, близок миг победы… близок, говорю я, тот миг, когда убийца будет схвачен и тайна неуловимой банды, совершившей столько дерзких ограблений и убийств, будет раскрыта… Но не лыком шит был посетитель несчастной Оленьки Верейской, и не принадлежал он к тем людям, которые, едва их припрут к стене, тотчас же спешат признать свое поражение. Нет, капитан явно был настроен сражаться до конца…
Амалия, которой мешало платье, отстала от Леденцова, который выскочил следом за Печенкиным в двойные двери и побежал по коридору. На бегу сыщик достал револьвер, но, возясь с ним, потерял несколько секунд, и капитан тем временем успел скрыться.
Отдышавшись, Гиацинт двинулся дальше, на ходу заглядывая во все двери, но за ними никого не было. Впереди оставался еще один зал, также двусветный, но поменьше, из которого служитель выносил охапку полотенец.
– С дороги! Полиция!
Служитель шарахнулся к стене, а Гиацинт прошел мимо него и со всеми предосторожностями заглянул в зал. Внутри никого не было. Потоптавшись на месте, Леденцов вошел и убедился, что зал действительно пуст. Капитан Печенкин растворился, испарился, исчез.
Тут ангел-хранитель сыщика Леденцова, должно быть, догадался дернуть его за пепельную прядь волос, чтобы он повернул голову. Вовремя, одним словом, успел оглянуться Гиацинт Христофорович, иначе жизнь его прервалась бы в то же самое мгновение. Ибо за спиной его с рапирой наготове стоял капитан Печенкин, чье лицо горело бешенством и звериным азартом. Он спрятался за выступом стены, который в полумраке Леденцов поначалу не заметил, и ждал, терпеливо ждал удобного момента.
Гиацинт с воплем отскочил в сторону и выстрелил, но пуля ушла вбок, а в следующее мгновение капитан ловким приемом выбил из рук Леденцова револьвер. Тот покатился по полу, крутанулся пару раз и замер, и был он в это мгновение не более полезен, чем какая-нибудь царь-пушка, которая вообще никогда не стреляла.
– Гиацинт, бегите! Он убьет вас!
В первое мгновение он даже не узнал голос Амалии – настолько пронзительным был ее крик. Вывернувшись, Гиацинт почти выскочил из угла, в который его загнал капитан, но тот замахнулся рапирой, и плечо Леденцова ожгла боль. Он метнулся в сторону и получил еще один удар, в бок, но тут Амалия схватила стул и швырнула его в капитана. Печенкин пошатнулся.
– Ах вот ты как, дрянь!
Он нанес Леденцову еще один удар, после которого сыщик повалился на пол, и быстрым шагом двинулся к Амалии, явно намереваясь убить ее, как до того – Ольгу Верейскую. Но тут между ними вклинился стройный белокурый господин во флигель-адъютантском мундире. Содрав с руки перчатку, он швырнул ее Печенкину в лицо.
– Защищайтесь, сударь!
Александр Корф схватил со стола одну из рапир и сорвал с нее защитный колпачок.
– Амалия, уходи! Уходи, говорят тебе!
Его последние слова перекрыл лязг оружия.
Приподнявшись на полу, Гиацинт обнаружил, что перед глазами у него все плывет, но вот зашуршало женское платье, кто-то подхватил его голову, и он понял, что Амалия рядом. В зале метались, ожесточенно рубясь, две тени, но он никак не мог понять, кто был вторым.
– Боже мой, вы ранены… – простонала Амалия. – Это моя ошибка. Надо было вызвать полицию, а не идти сюда самим…
