Ей вспомнился зимний сад, где с одеялом на коленях, погруженный в свои тайные мысли, сидел Саймон. Плетеное кресло с зелеными и розовыми подушечками было слегка промято, как будто владелица только что встала. Сиденье казалось таким теплым, что любая кошка тут же заняла бы его. И едва Мейси шагнула вперед, как ее внимание привлекла книга о садоводстве, лежавшая на столике возле кресла. Открыв на титульном листе, она пролистала несколько страниц, пока не дошла до места, где Филиппа Седжвик оставила закладку, — вероятно, в тот момент и явился убийца. Мейси представила, как женщина услышала донесшийся издали стук дверного молоточка, быстро положила закладку и, вскочив, побежала открывать. Или убийца пошел ее искать, когда на стук не ответили? Знакомого человека Филиппа впустила бы и предложила чаю.
Герань. Пеларгония. Мейси пробежала пальцами по корешку книги и мгновенно ощутила легкое покалывание. Приглядевшись, она аккуратно извлекла маленький колючий и в то же время мягкий предмет. Да, да, да.
Мейси спрятала находку в носовой платок, пока Джон Седжвик рассматривал в углу довольно крупное желтовато-зеленое растение.
— Я бы точно одно от другого не отличил, а Пиппин знала все названия, причем по-латыни. По-моему, она только для того и учила ее в школе, чтобы больше знать о Растениях.
— Я тоже когда-то учила латынь, просто чтобы разбираться в другом предмете. Мне пора, Джон. Большое спасибо за помощь, вы были сама любезность.
Седжвик протянул Мейси руку со словами:
— Что ж, начало так себе, правда? Но думаю, вы помогли мне больше, чем я вам.
— Ну что вы, Джон. Ваша помощь просто незаменима. Сверена, скоро вас навестит инспектор Стрэттон, и я буду крайне признательна, если вы промолчите о моем визите.
— Не скажу ни слова, мисс Доббс, ни единого. Но пока вы еще не ушли, можно узнать, что за дело вы расследуете?
— Ищу пропавшего человека.
Чтобы избежать дальнейших расспросов, Мейси тут же ушла. Ей нужно было подумать. Она торопливо завела двигатель машины и включила первую передачу. Обернувшись, бросила прощальный взгляд на дом № 14 по Блюбелл-авеню: Джон Седжвик медленно направился к розам покойной жены и по пути, наклонившись, выдернул сорняк. Позже по дороге в Лондон, когда ее автомобиль влился в общий поток на шоссе, Мейси размышляла вовсе не о Седжвике, а о Ричарде Стрэттоне, мужчине, тоже потерявшем жену. Еще она думала о случайной находке, которую отнесет в свою комнату и спрячет вместе с другой, обнаруженной в гостиной Лидии Фишер и бережно завернутой в льняной платок.
Глава двенадцатая
Мейси вернулась в контору в воскресенье вечером. В кабинете оказалось холодно: отопление было отключено. На своем столе она увидела одинокий клочок бумаги, испещренный размашистым почерком первоклассника, то есть Билли. А рядом было разложено несколько невскрытых конвертов, чтобы Мейси могла рассмотреть каждый в отдельности, прежде чем распечатывать. Субботним утром Билли потрудился как следует.
— Бр-р. Посмотрим: счет из Кантуэлла, хорошо-Звонила леди Роуэн, сообщения не оставила. Эндрю Дин… Эндрю Дин? Хм, — произнесла Мейси, удивленно вздернув брови. — Рекламные брошюры коммивояжера…
Зазвонил телефон.
— Фицрой шесть, два ноля.
— Мисс Доббс?
— Да.
— Говорит Джон Седжвик. Рад, что застал вас.
— У вас новости, мистер Седжвик? — Мейси намеренно заговорила официальным тоном.
— Да. Я подумал, вам будет интересно узнать, что сразу после вашего ухода ко мне приходил инспектор Стрэттон с этим отвратительным типом, Колдуэллом. Расспрашивали о Магнусе Фишере.
— Правда? И что выясняли?
— В основном о его отношениях с Пиппин. Я рассказал им то же, что и вам. Больше мне все равно неизвестно. Не волнуйтесь, я ни разу не заикнулся о вашем визите. Но Стрэттон навел меня на кое-какие мысли.
— А именно?
— Похоже, Пиппин и вправду виделась с Фишером. Пару месяцев назад он вернулся из очередной экспедиции, и тогда они встретились. Он снова уехал на пару недель, но потом вернулся. Видимо, время его приездов практически совпадает с датами убийств Пиппин и миссис Фишер, поэтому полиция им и заинтересовалась.
— Они что-нибудь сказали насчет мотива?
— Нет. Стрэттон опять завел старую песню о «проверке всех версий» и спросил, был ли знаком я с Лидией Фишер. А еще в который раз уже расспрашивали о самых Деликатных подробностях моей семейной жизни.
— Они исполняли свой долг, мистер Седжвик. Несомненно, спросили, зачем, по вашему мнению, миссис Седжвик виделась с Фишером.
— Да, и я ответил, что, по-моему, Пиппин пыталась как-То помочь ему решить проблемы миссис Фишер. Мне показалось, они намекали на то, что между ними что-то было, вы понимаете. Особенно учитывая, что в молодости они встречались. Признаться, я удручен, мисс Доббс.
— Конечно, мистер Седжвик, сочувствую вам. Однако полиция всего лишь выполняет свою работу. Они хотят найти убийцу, прежде чем он нанесет новый удар.
— Мне тяжело, но понимаю, что вы правы.
— Благодарю вас, мистер Седжвик. Предупредить меня очень любезно с вашей стороны. Вам уже лучше?
— Да, лучше. И знаете, сегодня вечером приходила в гости соседка и принесла картофельную запеканку. Сказала, что не хотела беспокоить меня, пока шторы были опущены, и что все очень переживают смерть Пиппин. Между прочим, она явилась с мужем. Наверное, потому, что еще не настолько мне доверяет.
— Начало неплохое. Всего доброго, мистер Седжвик.
— Всего доброго, мисс Доббс.
Магнус Фишер. Возможно, подумала Мейси, вполне возможно. Он волочился за Филиппой и ее подругами, а женился на Лидии. Или Розамунду, Шарлотту и Лидию связывали иные, более тесные отношения? Может, былой интерес к этим женщинам угас, а потом разгорелся с новой необузданной силой? Опустив взгляд, Мейси пробежала глазами записи Билли:
Леди Роуэн опять… определенно намерена вернуться на Эбери-плейс не раньше чем через две недели.
Следующая записка помощника вызвала у нее улыбку.
Дорогая мисс!
Я рад, что вы вернулись в Лондон. Завтра я прибуду в контору славным ранним утром как штык. Надеюсь, вы славно провели время в Кенте.
Искренне ваш,
Билли Бил.
Мейси представила, как маленький Билли Бил с взлохмаченной пшеничной шевелюрой и россыпью веснушек, прикусив кончик языка и старательно выводя пером буквы сочинял письмо. Видимо, учителя привили ему любовь к слову «славный».
Она внимательно изучила содержимое всех запечатанных конвертов, пока не наткнулась на хорошо знакомый почерк: безошибочно узнаваемую изящную вязь темно-синих чернил. Перевернув конверт, она увидела сургучную печать Кэмденского аббатства. Под адресом стояла пометка: «Нарочным». Видимо, письмо доставил кто-то из посетителей аббатства, который пришел после Мейси, но вернулся в Лондон раньше. Швейцарским ножом фирмы «Викторинокс» Мейси распечатала конверт и извлекла сложенный лист твердого папиролина кремового цвета. Бумага с посланием матушки Констанции, содержащая добавку текстильных нитей, оказалась чуть легче картона:
