– Да. Это Мефодий, мой сын. Он такой добрый. Только здесь он
не очень хорошо получился, – сказала Зозо виновато.
– Напротив, очень хорошо получился. Лучше просто быть не
может, – с искренним восторгом заверил ее монарх в изгнании.
– Хотите чаю? – предложила Зозо, смущаясь.
Вместо ответа Данила Данилович шагнул к ней.
– К мраку чай! Зозо, скажите мне «да»! – торжественно сказал
он.
Зозо оцепенела. В коленях она ощутила ватную слабость.
Окажись рядом табуретка, она бы рухнула на нее как подрубленная. Однако за
табуреткой пришлось бы отправляться на кухню, и Зозо решила остаться на ногах.
– Какое «да»? – уточнила она.
– Станете ли вы моей женой и отдадите ли вы мне добровольно
свой эйдос ? – опускаясь на колени, спросил рыжий монарх.
Первую часть фразы он произнес громко и отчетливо, а вторую,
напротив, просюсюкал и скомкал, как нечто незначительное. Подумаешь, мелкий
довесок. Эдакий, знаете ли, каприз и закидончик мужчины средних лет.
Зозо ахнула. Из двух прозвучавших вопросов она услышала,
разумеется, только первый. Второй, непонятный, был мгновенно и с чистой
совестью забыт. Мечты сбывались. Именно так Зозо внутренне все и режиссировала,
расставляя фигуры на доске воображения: розы, страстный взгляд,
коленопреклоненный рыжий мужчина… И даже ироничный Эдя отсутствовал и,
следовательно, не мог выплеснуть на ее мечту ведро вербальных помоев.
– Зоя, это же так несложно! Всего одно «да», и я
счастливейший мужчина на земле! – напирал Данила Данилович, шустро подползая к
Зозо на коленях.
У Зозо возникло внезапное и быстрое желание хлестнуть его
букетом, попутно припечатав вазой золотящуюся макушку. Она подумала, что у нее
наступает обычный ступор. Ей ужасно хотелось замуж, но, едва наступал решающий
момент, она моментально начинала тревожиться, сомневаться и давать задний ход.
– Я выйду за вас, обязательно… Но, может, в другой раз?..
Годика через два, а? А пока мы будем просто дружить, а? – заюлила Зозо.
Это решение показалось ей вдруг гениальным. Однако Данила
Данилович был не согласен дружить.
– Я повешусь на этой люстре, если не услышу «да»! – заявил
он.
Зозо наметанным взглядом секретарши строительной фирмы
прикинула его вес и прочность провода люстры и решила, что угроза относится
больше к люстре, чем к упитанному монарху.
– Но у меня сын! Вы сможете быть ему отцом? – спросила Зозо.
Новоиспеченный жених покосился на фотографию Мефодия. Видно
было, что он сильно усомнился, кто кому в действительности будет папой.
– Такого сына опасно не любить… Всегда мечтал быть папой
хорошо подрощенного младенца!.. – сказал он с чувством.
Зозо поняла вдруг, что у нее не осталось отговорок.
Назойливый жених подползал на коленях все ближе, грозя впечатать ее в стену.
Противоречивые мысли заметались в голове Зозо как суетливые тараканы. Разум
прозябал. Здравый смысл был в нокауте.
– Не знаю… Но если хотите, можем подать заявление в загс! А
там по ходу дела будет видно, – наконец уступила Зозо.
Однако вместо счастья на лице у Данилы Даниловича появилась
явная досада. С такой формулировкой эйдос ему не светил. Более того, всю
формулу приходилось повторять заново.
– Зоя, я хочу услышать твердое «да». Станете ли вы моей
женой и отдадите ли вы мне добровольно свой эйдос?
Разумеется, вторая половина фразы вновь была произнесена
невнятно и в нос. У Зозо томительно защемило в груди. Крошечная живая искра
тревожно обожгла ей сердце.
– А что за эйдос? – спросила она недоуменно.
– Какая разница, Зоя? Просто каприз! Мы будем вместе с ним
или без него! – взвыл Данила Данилович. – Ну же! Скажите «да!»
Зозо набрала в легкие воздуха, и предательское слово уже
готово было вырваться, как вдруг в комнате пронесся мгновенный ураган. Бокалы в
шкафу мелодично зазвенели, и прямо из воздуха соткался молодой мужчина в
кожаной куртке и мотоциклетных брюках. На поясе поблескивала серебряная рука
скелета. Зозо машинально подумала, что он недурен собой, и только потом уже
озаботилась тем, откуда, собственно, он здесь взялся.
– Re, non verbis[7], – произнес мужчина.
Монарх без трона взвизгнул, отпрянул и попытался
улетучиться. Бесполезно. Его ступни точно примерзли к полу.
– Минутку внимания! Посмотрите на него внимательно,
любезная! А потом уже соглашайтесь отдать ему эйдос! – назидательно произнес
незнакомец и сделал быстрое движение рукой, точно срывая паутину.
Зозо уставилась на своего жениха и задохнулась. Она увидела
заштопанное существо со сшитым лицом и разномастными глазами. Существо голосило
и закрывало лицо руками, одна из которых была мужской, а другая женской. Это
было так нелепо и гадко, что Зозо дико завизжала, поняв, за кого едва не
выскочила замуж.
– Только не вздумайте падать в обморок. Вы поставите меня в
сложное положение. Я забыл противообморочное заклинание, однако запросто могу
материализовать ведро нашатыря, – с беспокойством предупредил незнакомец.
Однако обморок Зозо отложила до лучших времен. Вместо этого
она метнулась к кровати, схватила подушку и принялась осыпать суккуба ударами.
Хнык принимал ее удары стоически, он только втягивал голову в плечи и шипел.
– Не утруждайте себя! Лом или подушка – ему это абсолютно
без разницы! – мягко сказал незнакомец, отнимая у Зозо подушку. –
Использованное мною заклинание такого рода, что, прежде чем получить свободу,
он обязан будет ответить на три вопроса и не сможет при этом солгать! Сразу после
этого он провалится в Тартар… Вы согласны, Зозо?
– Я… я не знаю… Да… Хорошо… – сказала она, завороженно глядя
на жутковатую пряжку на джинсах незнакомца.
– Отлично… Тогда я начну! Суккуб, каково твое задание?
– Уничтожить великую любовь! – корчась, сказал Хнык.
– Какую любовь?
– Любовь смертного и стража света, которая перевернет мир и
покажет путь к спасению любому погибшему человеку. Уничтожение этой любви
перечеркнет саму возможность такой дороги, – неохотно процедил суккуб.
Незнакомец мрачно кивнул.
– Нечто подобное я подозревал. И последнее: зачем ты подарил
моей подопечной мак?
