Мари почувствовала, как от его движений возник ветер и стал поднимать её наверх. Она никак не могла взять в толк, что с ней происходило, откуда она смотрела, почему вздымалась к небу, хотя стояла на земле, с привязанными к верхней перекладине руками, открытая для всеобщего обозрения, с пробитой грудью…
Она парила над деревней Скирей, продолжая как зачарованная вглядываться в происходящее под ней. Она видела танцующего вокруг костра шамана, видела качающиеся крылья совы на его спине. Её глаза прощупали каждую фигуру в толпе, и теперь она поняла, что все эти человеческие существа наблюдали за её смертью. Дикари обступили мёртвое тело со всех сторон, словно пёстрая лавина обтекла крохотный островок. И вдруг Скири принялись стрелять из луков в спину обмякшего женского тела. Они стреляли бесконечно долго, стреляли все – мужчины, женщины, дети. Самым маленьким матери помогали натянуть лук, но старались сделать так, чтобы ребёнок сам направил стрелу. Всё племя должно было приобщиться к убийству, все должны были участвовать в кровавом подношении Большой Звезде.
Когда на спине светловолосой женщины не осталось ни единого свободного сантиметра, Скири остановились. Дело свершилось. Главный шаман крикнул соплеменникам, чтобы они отступили и оставили жертву в одиночестве. Толпа отхлынула, всё ещё полная возбуждения, всё ещё размахивая луками и стрелами над головами.
Мари отвела взор и расправила руки. Они были похожи на крылья орла, но крылья были какие-то невидимые, будто несуществующие, хотя она ясно ощущала тугую упругость широких перьев.
Далеко у горизонта стелилась тёмная масса. Из её подвижных недр проявлялись конусы индейских палаток, иногда тающие, иногда сливающиеся в единую мягкую тень. Очертания людей скользили над землёй, двигаясь кругами. Временами они сплетались в цепь и делались похожими на колышущиеся кроны деревьев, затем рассыпались и вновь становились человекоподобными, но после опять теряли свой облик и становились обыкновенными облаками.
Из этих теней соткался мужчина, стройный, обнажённый, величественный. Белый Дух сразу узнала в нём Крапчатого Ястреба.
– Я рад встретиться с тобой, Белый Дух, – сказал он, улыбаясь. – Ты довольна тем, как всё случилось?
– Довольна? – Она пожала плечами. – Как я могу быть довольна?
– Бурная была жизнь, – пояснил он. – Разве можно не радоваться этому?
Она посмотрела вниз. По земле струилось множество нитей. Они извивались между деревьями, горами, реками, как сверкающие тонкие и бесконечно длинные змеи. Они сплетались, соединялись, распадались и снова куда-то устремлялись.
– Что теперь? – спросила Мари. – Я чувствую себя потерянной.
– Тебе хотелось бы испытать что-то другое? Я вижу неудовлетворённость на твоём лице.
– Мне казалось, что я задумывала прожить както иначе.
– Ты задумывала по-разному, любовь моя, и твои жизни текли по-разному. – Мужчина указал рукой вниз.
– Как? – Мари ощутила радостное волнение.
– Вон та блестящая нить, – сказал он. – И вон та, и вон та… Их много. Они все принадлежат тебе. Это твои жизненные следы. Похоже, ты всё забыла… Распахни своё сердце, Белый Дух, вглядись, спустись ниже и ты всё увидишь…
Мари мягко перевернулась в пространстве и камнем упала вниз. Земля приближалась. Золотистые нити бледнели по мере приближения к ним Мари.
«Только издали они сверкают», – мелькнуло в её голове.
Нити делались более широкими, вязкими и расплывчатыми. Пропала их юркость, они стали медленными, тягучими, похожими на реку. Затем исчезли все, кроме одной. На её поверхности начали выдавливаться, как из глины, фигурки людей, животных, индейских жилищ.
Мари опустилась совсем низко и увидела знакомое селение. Основания конусовидных палаток плавали в прозрачном тумане. Чуть в стороне от лагеря паслись лошади.
– Белый Дух! – услышала она. – Мы молимся о тебе!
Мари зависла над палаткой шамана и сквозь дымоход увидела собравшихся в его доме людей. Старый Медвежья Голова сидел, укутавшись полностью в бизонью шкуру, испещрённую мелкими рисунками. Белый Дух узнала шкуру, предназначенную для проведения Ночной Церемонии.
– Я ставлю тебя перед нами, Белый Дух! – прогудел из-под шкуры Медвежья Голова.
Сидевший справа от старика мальчик-помощник вытянул перед собой нехитрую фигурку из небольших палочек, поверх которых было нацеплено игрушечное платьице, а из комочка глины, служившего головой, торчали пучки пожухлой травы. Мари почему-то сразу поняла, что кукла изображала её. Взяв игрушку за основание, Медвежья Голова четыре раза медленно обошёл костёр, не испытывая никакого неудобства оттого, что был полностью закутан в шкуру, и вышел из палатки.
– Теперь ты возьмёшь всю хворобу из Белого Духа, – строго проговорил шаман, обращаясь к кукле. – Ты слышишь меня?
– Да, – отозвалась Мари.
Старик кивнул, сбросил с себя бизонью шкуру и остановился перед небольшим костром, горевшим позади палатки. Он поднял куклу над головой, и Мари опустилась прямо к ней.
– Всё, болезнь! – закричал Медвежья Голова. – Теперь ты должна уйти! Тебе тут нет места!
И он швырнул куклу в огонь.
Тени параллельных путей
Мари открыла глаза. Она была вся мокрая от обильного пота.
– Мой сын, – прошептала она, сразу вспомнив о своей беременности, и коснулась своего большого живота. Рядом с ней кто-то шевельнулся. Она повернула голову и увидела Крапчатого Ястреба. Он проворно вскочил на колени и склонился над женщиной.
– Жена моя! Ты вернулась! – Он едва не закричал от радости.
– Мой сын, – опять шепнула она.
Крапчатый Ястреб отбросил закрывавшее её покрывало и прижался ухом к её животу, вслушиваясь в то, как вполне различимо толкал ножкой ребёнок.
– Он хорошо чувствует себя, – засмеялся индеец. – А как ты?
– В голове всё кружится.
– Пройдёт. Ты блуждала в Мире Теней, но Медвежья Голова вернул тебя к нам. Я всегда говорил, что Медвежья Голова – самый сильный из людей. Мы молились о тебе. Мы ели целебный суп…
– Суп?
– Ты голодна? – обеспокоенно спросил мужчина.
– Не знаю.
Мари чувствовала себя странно. После долгого забытья она потеряла ощущение тела, и теперь оно казалось необычайно крупным и тяжёлым. Круглый живот жил самостоятельной жизнью, мягкая масса внутри покачивалась, колыхалась.
Белый Дух приподнялась на локтях.
– Ты хочешь встать?
– Не знаю, – призналась она. – Меня как будто нет здесь. Я не понимаю себя…
Через две недели она благополучно произвела на свет сына. Женищина-Дерево сразу понесла купать его в реке.
Крапчатый Ястреб стоял в стороне от женской палатки, где после родов Мари проходила очищение, и возбуждённо размахивал руками. Он не скрывал своей радости.
