– На некоторых белых людей маза-скази действует хуже самого злого духа.
Медведь поднялся и, шагнув к Рэндалу, сел перед ним и заглянул в его глаза. Тот странно дёрнулся и вдруг застыл. На несколько мгновений Рэндал перестал видеть что-либо вокруг себя, шумный людской говор, топот лошадей и индейские песни провалились в тишину. Перед глазами возник грубо сколоченный сарай, возле которого ковырялись в земле грязные фигуры, затем вспыхнула на солнце вода и тут же окрасилась кровью.
Джек-Собака наблюдал за приятелем, разинув рот. Затем Медведь поднялся во весь рост. Встал и Рэндал, помотав головой, словно сбрасывая что-то с себя. Индеец сделал отрицательный жест рукой и сказал твёрдо:
– Хечон шни йо. Эчи чийе. Не делай этого. Я тебе не советую.
– Токхечаэ? Почему? – удивился Скотт и сию секунду повернулся к Джеку. – Да и чего не делать? О чём он?
Джек-Собака озадаченно смотрел на стоявших друг перед другом индейца и траппера и ничего не понимал. Происходило нечто более тонкое, чем мог воспринять обычный человек. Джек хмыкнул, сплюнул, помусолил пальцами свою седеющую бороду и что-то стал выспрашивать у Медведя. Рэндал понимал лишь отдельные слова в бурном диалоге и с нетерпением ждал разъяснений от товарища.
– Одним словом, старина, он говорит, что золото для тебя означает смерть. Есть вещи, к которым некоторым людям даже приближаться нельзя. Похоже, для тебя это золото. Лучше я не смогу растолковать тебе, извини…
– Почему? Токхечаэ? – вновь повернулся Рэндал к Лакоту, и его глаза были полны горячего недоумения.
– Токхечинйан эчанун ойакихи кейаш, лухакте шни. Поступай по своему усмотрению, но у тебя этого не будет, – индеец ткнул Рэндала указательным пальцем в грудь и вернулся на своё место.
Некоторое время висела пауза, затем Рэндал тоже опустился на землю, проворчал что-то вроде «дурак» и принялся доедать то, что оставалось у него в плошке.
Вечером перед их палаткой столпились возбуждённые Змеи и Плоскоголовые. Размахивая руками, в которых были стиснуты боевые дубинки и луки со стрелами, дикари вызывали к себе Медведя. В сгустившемся сумраке они смотрелись плотной массой. Их глаза блестели. Они хорохорились, стучали себя в грудь, очевидно похваляясь собственной храбростью.
Почти сразу, едва зашумели голоса снаружи, из типи шагнул Джек-Собака с ружьём в руке и демонстративно высморкался под ноги столпившимся туземцам. Следом вышел Рэндал, недовольно сдвинув брови и похлопывая ладонью по прикладу карабина. Сквозь индейцев протолкнулся кто-то из трапперов.
– Что стряслось, дружище? Что это их распирает?
– Похоже, эти парни решили разорвать на куски нашего приятеля, – проворчал в ответ Джек. – Он ведь Сю.
За их спинами появился Медведь. Его лицо казалось высеченным из камня, ни единый мускул не дрогнул. Он стоял неподвижно, и взгляд его был устремлён куда-то сквозь фигуры кричавших, словно не видя их.
– Раздери меня дьявол, если я когда-нибудь видел подобную выдержку! – воскликнул прибежавший траппер. – Этот кремень, пожалуй, будет не по зубам Змеям… Они сейчас лопнут с досады, что он не обращает на них внимания, или пусть меня называют желторотым в подобных делах!
– Ладно! – повысил голос Джек и направил на дикарей жерла своей двустволки. – У вас хорошие громкие голоса и прекрасно подвешенные языки, вы это здорово доказали. Теперь можете отправляться к своим скво и заняться более полезным делом, чем сотрясать воздух перед нашим домом, потому что мне это не нравится. Если вы этого не понимаете, то я запросто вам объясню другим языком.
Он сделал пару шагов к ближайшему индейцу и приставил стволы к его покрытому жиром лбу. Тот застыл. Позади Джека стоял, приложив приклад к плечу, Рэндал и медленно переводил ствол карабина с одного краснокожего на другого.
– Здесь мирный лагерь, – продолжал Джек, слегка надавливая оружием на лоб своей жертвы. – Мы приехали с другом… Он наш друг, понятно? Если хотите воевать с ним, воюйте и с нами. Или вы встречались с нашим другом в бою и позорно бежали, а теперь хотите наброситься на него всей стаей?
Тут Джек проворно перескочил к другому индейцу и приложил ружьё к его горлу.
– А разве ты, Прыгающая Птица, не воевал против меня раньше? Ты не помнишь, как твой топор разбил мне плечо? Но то была война. Затем мы стали дружить. Разве я приходил в дурном настроении к твоему дому после того? Разве злился я на тебя?.. Здесь мирный лагерь, а вы пришли к нашему дому требовать смерти нашего друга!.. Повторяю, что вам придется сперва побеседовать с нами…
Те индейцы, которые понимали английскую речь, торопливо переводили слова белого охотника остальным. Бородатые звероловы привыкли хладнокровно встречать опасность в любых ситуациях, помня, что территория, где они занимались ловлей зверей, кишела дикарями. Индейцы знали характер Бледнолицых охотников. Они не раз имели возможность оценить их выдержку и ловкость. Нередко случалось, что двум трапперам приходилось сдерживать отряд в сотню индейцев до прихода подмоги. Они становились спиной к спине и держали на прицеле всякого, кто осмеливался приблизиться к ним. Стрелы индейцев не могли достать людей с огнестрельным оружием, если дикари держались на расстоянии безопасном, чтобы не попасть под пулю. Трапперы же никогда не стреляли одновременно, всегда держа одно из ружей наготове, покуда другое перезаряжалось. А стрелять они умели отменно.
Мало-помалу индейцы стали расходиться, и вскоре никого не осталось перед палаткой.
– Теперь, я думаю, самое время отправиться посмотреть на танцы и самим пошаркать мокасинами, – повернулся Джек-Собака к Медведю и улыбнулся. – Там очень весело…
Медведь посмотрел на испуганную сестру, которая выглядывала из палатки, и сказал ей:
– Не бойся, здесь нет врагов. Духи говорят мне, что ничего не случится.
МАТО УИТКО
Его собственные слова
Однажды мы кочевали к Волчьим Горам и сделали привал на берегу мелкого каменистого ручейка. Во время таких остановок мы никогда не устанавливали типи, но если солнце слишком припекало, то женщины сооружали для своих мужей маленькие навесы, набрасывая на четыре невысоких шеста край кожаного покрытия от палатки. Самые ленивые мужья вытягивались на земле и требовали, чтобы их обмахивали веерами, сделанными из птичьих крыльев.
Неожиданно для всех нас мы увидели всадника. Он неторопливо переезжал через ручей совсем близко от того места, где шумно резвились дети. Это был белый человек, но одежда его отличалась от привычного нам вида охотников. Ничто в его костюме не было сшито из кожи. Гораздо позже, когда я попал в большие города Светлоглазых, я увидел много таких нарядов и понял, что тряпичная одежда гораздо мягче и удобнее наших кожаных рубах и ноговиц. Но в те дни мы ещё не привыкли к такому облачению. Незнакомец вёл на поводу вторую лошадь, увешанную мешками и коробками. Вокруг него сразу собралась толпа. Вперёд протолкались мужчины, держа в руках луки и топоры.
