Симоне хотела подняться, но не смогла пошевелиться, ноги не слушались — нижняя половина тела потеряла чувствительность. Зачесалось в груди, и дышать стало тяжелее. На несколько секунд потемнело в глазах, потом зрение вернулось, но стало мутным.
Кто-то тащил Беньямина по полу за ноги. Пижамная куртка задралась, медленно, растерянно шевелились руки. Мальчик хотел уцепиться за дверной косяк, но не хватило сил. Голова подскочила на пороге. Беньямин посмотрел Симоне в глаза. Он был смертельно напуган, губы беззвучно шевелились. Она потянулась за рукой сына, но промахнулась. Попыталась ползти за ним, но не смогла, глаза закатились, она перестала видеть, несколько раз моргнула и поняла, что Беньямина протащили через прихожую и выволокли на лестничную клетку. Дверь захлопнулась. Симоне попыталась позвать на помощь, но не могла издать ни звука, глаза закрылись, она дышала медленно, тяжело, ей не хватало воздуха.
Перед глазами разлилась чернота.
Глава 23
Утро субботы, двенадцатое декабря
Симоне казалось, что ее рот набит осколками стекла. Каждый вдох причинял страшную боль. Она попыталась ощупать десны языком, но он распух и не двигался. Попробовала открыть глаза, но еле-еле разлепила веки. Увиденное оказалось непонятным. Наконец она различила льющийся свет, металл и штору.
Эрик сидел рядом на стуле, держа ее за руку. Глаза больные, утомленные. Симоне попробовала заговорить, но горло саднило:
— Где Беньямин?
Эрик наклонился к ней:
— Что?
— Беньямин, — прошептала она. — Где Беньямин?
Эрик закрыл глаза, сжал губы, сглотнул и встретился с ней взглядом.
— Что ты сделала, Сиксан? — тихо спросил он. — Я нашел тебя на полу. У тебя почти пропал пульс, и если бы я не…
Он прижал руку ко рту и спросил сквозь пальцы:
— Что ты сделала?
Тяжело дышать. Симоне несколько раз сглотнула. Поняла, что ей промывали желудок, но не знала, что сказать. Объяснять, что она не собиралась покончить с собой, было некогда. Неважно, что решил Эрик. Не сейчас. Симоне попробовала шевельнуть головой, и ей сразу стало плохо.
— Где он? — прошептала она. — Его нет?
— Ты про что?
По щекам Симоне потекли слезы.
— Его нет? — повторила она.
— Дорогая, ты лежала в прихожей. Беньямин уже ушел, когда я встал. Вы поругались?
Она снова хотела помотать головой, но не смогла.
— Кто-то был в нашей квартире… кто-то забрал его, — слабо проговорила она.
— Кто?
Симоне заплакала, поскуливая.
— Беньямин? — спросил Эрик. — Что случилось с Беньямином?
— Боже, — пробормотала она.
— Что с Беньямином? — почти закричал Эрик.
— Кто-то забрал его, — ответила Симоне.
На лице Эрика отразился страх. Он оглянулся, прижал дрожащую ладонь к губам, опустился на колени возле жены и решительно сказал:
— Рассказывай, что случилось. Симоне, что случилось?
— Я видела, как кто-то тащил Беньямина по коридору, — еле слышно сказала она.
— Что значит «тащил»?
— Я проснулась ночью из-за укола в руку. Мне сделали укол, кто-то вколол мне…
— Где? Куда тебя укололи?
— Ты мне не веришь?
Она стала закатывать рукав больничного халата. Эрик помог ей и увидел маленькое красное пятнышко пониже локтя. Ощупал припухлость кончиками пальцев и посерел.
— Кто-то забрал Беньямина, — сказала Симоне. — Я не могла остановить…
— Надо узнать, что тебе вкололи. — Эрик нажал кнопку вызова.
— Перестань, мне все равно. Ты должен найти Беньямина.
— Найду, — коротко ответил он.
Вошла медсестра, получила распоряжение насчет анализа крови и торопливо вышла. Эрик снова повернулся к Симоне:
— Как это было? Ты уверена, что видела, как кто-то тащит Беньямина через прихожую?
— Да, — с отчаянием ответила она.
— Но ты не видела, кто это?
— Он протащил Беньямина за ноги через прихожую и через дверь. Я лежала на полу… не могла пошевелиться.
Снова потекли слезы. Эрик обнял жену, и она заплакала у него на груди, устало и жалобно, содрогаясь всем телом. Немного успокоившись, она мягко отстранила его и сказала:
— Эрик, ты должен найти Беньямина.
— Да, — ответил он и вышел из палаты.
Вошла, постучав, медсестра. Симоне зажмурилась, чтобы не видеть, как четыре узких трубочки наполняются ее кровью.
Идя по больничному коридору к своему кабинету, Эрик вспоминал, как утром, обнаружив жену безжизненно лежащей на полу, почти без пульса, он вызвал «скорую». Поездка по светлым улицам, машины, уступающие дорогу, «скорая», летящая прямо по тротуару. Промывание желудка, профессиональная сноровка женщины-врача, ее быстрые уверенные движения. Вливания кислорода и темный экран с неровным рисунком сердечного ритма.
В коридоре Эрик достал телефон, остановился и прослушал все новые сообщения. Вчера какой-то полицейский по имени Роланд Свенссон четыре раза звонил ему, чтобы предложить полицейскую защиту. Ни от Беньямина, ни от тех, кто мог иметь отношение к его исчезновению, ничего не было.
Эрик позвонил Аиде. Его бросило в дрожь, когда он услышал испуганный голосок девочки. Аида сказала, что понятия не имеет, где может быть Беньямин.
— Может быть, он поехал туда, в Тенсту?
— Нет.
Эрик позвонил Давиду, с которым Беньямин дружил с самого детства. Ответила мама Давида. Когда она сказала, что не видела Беньямина несколько дней, Эрик оборвал разговор прямо посреди потока встревоженных слов.
Позвонил в лабораторию, узнать, что с анализами, но там ответили, что кровь Симоне только-только пришла.
— Подожду на телефоне, — сказал Эрик.
Послушал, как там работают. Потом в трубке раздался скрипучий голос доктора Вальдеса:
— Да, Эрик, здравствуй. Кажется, это рапифен или что-нибудь подобное, с альфентанилом.
— Альфентанил? Обезболивающее?
— Наверняка обчистили больницу или какого-нибудь ветеринара. Мы это вещество применяем не так часто, от него возникает страшная зависимость. Но твоей жене, кажется, чертовски повезло.
— Как это?
— Она осталась жива.
Эрик вернулся к Симоне в палату, чтобы расспросить о подробностях, чтобы она описала похищение еще раз, но она спала. Ее губы после промывания были в ранках и трещинах.
В кармане зазвонил телефон, и Эрик торопливо вышел в коридор.
