Фрэнк буквально сверлил меня взглядом. Я вновь, словно гребнем, провела пальцами по волосам в надежде, что это поможет мне собраться с мыслями.
— Дело совсем в другом, — произнесла я в конце концов. — Просто у меня предчувствие, Фрэнк. Предчувствие.
Фрэнк еще с минуту не сводил с меня глаз. Я постаралась придать себе самый невинный и искренний вид.
— Ладно, — произнес он и моментально пришел в движение — шагнул прочь от стены и снова включил камеру. — Это наш с тобой уговор. Ваша копания приехала на двух машинах, или мне придется везти твоего красавчика Дэна в вашу деревню, после того как я с ним разделаюсь?
— На двух машинах, — сказала я. Уф-ф, слава Богу! От радости у меня закружилась голова, а мысли как оголтелые носились взад-вперед. Казалось, еще минута, и они фонтаном забрызжут наружу. — Спасибо, Фрэнк! Вот увидишь, ты не пожалеешь.
Он оставил меня в участке еще на пару часов — по всей видимости, чтобы окончательно добить остальных, — в надежде, что кто-то из них расколется и тогда я ему вообще не понадоблюсь. Я втихаря покуривала сигареты, что строжайше запрещено — к счастью, никому не было до меня дела, — и строила планы моих дальнейших действий. То, что Фрэнк вернется, я знала точно. Внешне наша четверка казалась непробиваемой, сплоченной. Даже Джастин, как бы Фрэнк на него ни давил, сохраняя присутствие духа. Вся их компания настолько обособлена от всего остального мира, что просто не реагирует на других людей. Они как средневековая крепость, укрепления которой возведены с таким тщанием, что взять ее можно лишь изнутри, путем предательства.
Наконец дверь распахнулась.
— Хочу подсоединить тебя к другим комнатам, так что давай-ка возвращайся в образ. Даю тебе пять минут. А потом поехали.
— Только не подсоединяй Дэниела.
— Не лезь с советами! — огрызнулся Фрэнк и вновь исчез.
Когда он вернулся, я сидела на столе и пыталась согнуть пластиковый стержень от шариковой ручки, чтобы выстрелить им в камеру.
— Эй, — сказала я и буквально расцвела при виде Фрэнка. — Я уже подумала, что обо мне забыли.
— Как я мог о вас забыть? — спросил Фрэнк и одарил меня своей коронной улыбкой. — Я даже принес вам кофе, с молоком и двумя пакетиками сахара. Кажется, вы любите послаще? Нет-нет, не беспокойтесь. — Это я соскочила со стола и взялась подбирать с пола осколки шариковой ручки. — Их уберут. Лучше давайте-ка присядем и поговорим. Кстати, как ваши дела?
Он взял стул и подвинул ко мне пластиковый стаканчик.
Он прямо-таки источал заботу о моей персоне — я уже порядком подзабыла, на какие штучки способен Фрэнк, если захочет. Вы сегодня прекрасно выглядите, мисс Мэдисон. Как там ваше боевое ранение? Я начала подыгрывать: потянулась, чтобы он убедился, что швы зажили, и одарила Фрэнка кокетливой улыбкой. Состроила глазки, легкомысленно хихикнула — едва заметно, но, думаю, Рафа и это задело.
Фрэнк обстоятельно поведал мне сагу про Джона Нейлора, точнее, одну из версий; во всяком случае, не ту, что описывала реальные события. Зато Нейлор представал в ней как потенциальный преступник. Это должно было притупить бдительность остальных, перед тем как мы их возьмем за жабры.
— Вот это да! Подумать только! — сказала я и, качнувшись на стуле, лукаво посмотрела в его сторону. — Мне казалось, вы сто лет назад поставили на нем крест.
Фрэнк покачал головой.
— Мы прорабатываем все версии, — произнес он. — Особенно когда речь идет о столь серьезном преступлении. Сколько бы ни тянулось расследование. И хотя мы вслух об этом не говорим, поисков не прекращаем, пока все кусочки мозаики не станут на место.
Прямо как в кино!
— Так что, думаю, мы близки к разгадке. А чтобы ее ускорить, нам понадобится ваша помощь, мисс Мэдисон.
— Пожалуйста, — сказала я и, приняв сосредоточенный вид, перестала качаться на стуле. — Вы хотите, чтобы я опять взглянула на Нейлора?
— Нет, кое-что другое. Сейчас нам нужен ваш мозг, а не ваши глаза. Вы ведь помните слова докторов о том, что по мере выздоровления память постепенно начнет возвращаться.
— Да, — неуверенно проговорила я после короткой паузы.
— Нам поможет все, что вы помните; подчеркиваю: все, что угодно. Так что подумайте хорошенько и скажите: к вам вернулась хотя бы часть из того, что вы забыли?
Я выдержала короткую паузу, потом сказала, как мне кажется, вполне убедительно:
— Нет… ничего. Лишь то, что я вам уже рассказывала.
Фрэнк сцепил на столе пальцы и подался вперед. Ох уж эти голубые глаза, негромкий, вкрадчивый голос. Будь на моем месте кто-то другой, давно бы растаял как воск и растекся по стулу.
— Видите ли, я, конечно, до конца не уверен, но у меня почему-то сложилось впечатление, что вы, мисс Мэдисон, кое-что припомнили; другое дело, что по какой-то причине не решаетесь об этом сказать. Или вы считаете, что я вас неправильно пойму и в результате может пострадать невинный человек? Верно я говорю?
Я выразительно посмотрела ему в глаза, словно искала в них поддержки.
— Что-то вроде того.
Фрэнк улыбнулся, и в уголках его глаз собрались морщинки.
— Поверьте, мисс Мэдисон. Не в наших привычках обвинять людей в серьезных преступлениях, если мы не располагаем вескими уликами. Так что не волнуйтесь: на основании одних только ваших слов мы никого не арестуем.
Я пожала плечами и, глядя в свой кофейный стаканчик, поморщила нос.
— В принципе ничего особенного. Не имеет значения.
— Что конкретно? Это моей голове болеть, имеет или не имеет, — попытался он успокоить меня. Казалось, еще пара секунд, и Фрэнк ласково похлопает меня по руке и назовет милочкой. — Вы не поверите, как порой самые что ни на есть мелочи оказываются полезны. А если это действительно, как вы сказали, ничего не значит, то и вреда тоже никому не будет. Разве не так?
— Ну хорошо, — вздохнула я. — Просто… Как бы это сказать, я помню кровь у меня на руках. Вижу, как мои руки перемазаны кровью.
— Вот видите, — сказал Фрэнк, не выключая обаятельной улыбки. — А говорили, что не помните. Согласитесь, ведь это совсем не трудно.
Я качнула головой в знак несогласия.
— А теперь скажите, что вы в тот момент делали? Вы садились? Или вставали?
— Вставала, — ответила я.
Мне даже не пришлось добавлять дрожь в собственный голос. Потому что в считанных метрах от меня, в комнате для допросов, которую я знала буквально наизусть, Дэниел с нетерпением ждал, когда хотя бы кто-то из троих вернется, в то время как их с каждой минутой все сильнее и сильнее охватывал страх.
— Я прислонилась к живой изгороди — она такая колючая! И… — Я изобразила, как снимаю блузку, как прижимаю ее к ребрам. — Вот так. Я пыталась остановить кровь, но это не помогло.
