— Он способен на насилие? В отношении людей?
Если Сэм сидел, то сейчас выпрямился, подтянулся. Голос тоже зазвучал резче.
— Трудно сказать, — осторожно ответила я. — Думаю, это не его стиль. Ему ничего не стоило взломать дверь спальни Саймона и проломить старику голову кочергой. Если допустить, что он идет на дело только в подпитии, то можно предположить не вполне здоровые отношения с алкоголем, и тогда он из тех, кого после четырех—пяти кружек становится не узнать — настолько меняется человек, причем не в лучшую сторону. А стоит добавить в уравнение выпивку, как можно ожидать чего угодно. Если у него сложилось впечатление, что противник пошел по пути эскалации конфликта — например, попытался преследовать его, получив кирпич в окно, — то и он мог перейти на более высокий уровень.
— Сама видишь, кого мы получили, — сказал, помолчав, Сэм. — Тот же возраст, местный, умный, контролирует себя, имеется криминальный опыт, но без склонности к насилию…
Имеется в виду профиль, что я дала ему там, у себя в квартире.
— Да, понимаю.
— Из твоих слов напрашивается вывод, что он может быть тем, кого мы ищем. Убийцей.
И вновь темная тень в лунном свете, у самой травы. Быстрая, бесшумная… Может, лиса. А может, полевая мышь.
— Исключать ничего нельзя, — согласилась я.
— Если тут семейная вражда, то Лекси оказалась случайной жертвой и не имеет к тому, что здесь происходит, никакого отношения, а значит, и тебе там делать нечего. Собирай вещи и отправляйся домой.
В голосе его прозвучала такая надежда, что я даже поежилась.
— Может, и не имеет. Но по-моему, этой стадии мы еще не достигли. Конкретной связи между вандализмом и убийством не обнаружено, а раз так, то ее, вероятно, и нет вовсе. Если я выйду из игры, то вернуться уже не смогу.
Короткая пауза. Потом:
— Что ж, ты права. Значит, я постараюсь эту связь найти. И вот что, Кэсси…
— Да, знаю. Буду осторожна. Я и так осторожна.
— С половины двенадцатого до часу. По времени совпадает с…
— Знаю. Никого подозрительного я здесь пока не встречала.
— Оружие при тебе?
— Постоянно, когда выхожу. Фрэнк уже прочитал мне лекцию.
— Фрэнк… — Снова бесстрастная нотка. — Ну да, конечно.
Закончив разговор, я еще постояла какое-то время в тени дерева, вслушиваясь в ночные звуки. Шелест травы, писк мелкого зверька, ставшего добычей хищника. Когда все наконец стихло, я осторожно выбралась на дорогу и зашагала к дому.
У задней калитки я остановилась и несколько раз качнула ее, слушая скрип петель, вглядываясь в очертания дома. В ту ночь он казался другим. Серый камень придавал ему сходство с крепостью, а золотистое мерцание в окнах уже не дышало покоем и уютом, но напоминало костер, разведенный на привале в диком лесу и призванный предупреждать и отпугивать. Лунный свет превратил лужайку в широкий серебристый залив, и казалось, что дом высится посреди воды, открытый со всех сторон, осажденный.
Глава 10
Стоит найти трещину, как начинаешь на нее давить. Так и тянет проверить, разойдется она до конца или нет. Чтобы выяснить, недоговаривают мои новые друзья чего-то или нет, у меня ушло примерно полтора часа. Главную ставку я сделала на Джастина. Любой мало-мальски опытный детектив с первого взгляда скажет вам, кто расколется первым. Еще работая в убойном отделе, я однажды видела, как Костелло, который трудится там с восьмидесятых, вычислил слабое звено в тот момент, когда подозреваемых только-только записывали в журнал. Так сказать, наша версия игры «Угадай мелодию».
Дэниел и Эбби — на эту парочку рассчитывать не приходилось. Всегда начеку, прекрасно владеют собой, их даже невозможно отвлечь или сбить с толку. Я пару раз уже пыталась не мытьем, так катаньем выудить у Эбби ответ на вопрос, кто, по ее мнению, сделал мне ребенка, но натыкалась разве что на холодный, непонимающий взгляд. С Рафом полегче, и я надеялась в конечном итоге выведать у него что-нибудь стоящее, хотя и с ним нужно быть начеку — слишком вспыльчивый, слишком противоречивый. Не знаешь, чего от него ждать — то ли выложит все как на духу, то ли пошлет куда подальше и хлопнет дверью. Другое дело Джастин: мягкий, мечтательный, ранимый; главное для него — чтобы все были довольны и счастливы. В общем, кандидатура номер один в качестве источника ценной информации.
Загвоздка в том, что мне ни разу не удавалось побыть с ним наедине. В первую неделю я этот факт, признаюсь честно, прохлопала, но как только стала искать такую возможность, как он тотчас бросился в глаза. Мы с Дэниелом пару раз ездили в колледж, и еще я постоянно общалась с Эбби — за завтраком, после ужина, пока парни мыли посуду, иногда ночью она стучала мне в дверь с пакетом печенья и мы сидели с ней на кровати и разговаривали, пока у нас не начинали слипаться глаза. Но стоило остаться наедине с Рафом или Джастином, как в кадре тотчас появлялся кто-то из этих двоих и мы, порой сами того не осознавая, снова вливались в общую компанию.
Вполне возможно, что такое происходило само собой — пятеро друзей действительно почти все время зависали вместе. Внутри каждой такой группы есть свои, недоступные стороннему взгляду симпатии и антипатии, такие люди никогда не разбиваются попарно, ибо каждый существует только как часть целого. И я спрашивала себя, посмотрел ли кто-нибудь — очевидно, Дэниел — оценивающим взглядом следователя на каждого из нашей четверки и пришел ли к тому же выводу, что и я.
Подобный шанс представился мне не раньше утра понедельника. Мы были в колледже: Дэниел преподавал, у Эбби была назначена встреча с научным руководителем, поэтому в нашем углу библиотеки оказались только я, Раф и Джастин. Когда Раф встал и куда-то вышел — скорее всего в сортир, — я, досчитав до двадцати, заглянула через перегородку в кабинку Джастина.
— Привет, — произнес он, отрывая взгляд от страницы, исписанной бисерным почерком.
Весь его стол был завален бумагами — книги, отдельные листы, ксерокопии, пестревшие пометками жирным маркером; Джастин мог работать, лишь обложившись всем необходимым.
— Все, больше не могу. Ты посмотри, какая погода! — проговорила я. — Пойдем перекусим.
Он посмотрел на часы.
— Всего двадцать минут первого.
— Жить вообще опасно, — сказала я.
Джастин колебался.
— А Раф?
— Он уже большой мальчик и может сам о себе позаботиться. Например, подождать Эбби и Дэниела.
Джастин все еще сомневался, не готовый принять столь радикальное решение, и мне подумалось, что у меня не больше минуты, чтобы увести его отсюда до возвращения Рафа.
— Ну, Джастин, решайся. Пока ты раздумываешь, я уже поем.
Я двумя пальцами принялась отбивать по перегородке незатейливый ритм.
