«Аномальщик» припарковал внедорожник рядом, и все вышли из салона.
— Ну и где их искать? — спросил Артем.
— Я думаю, они отправились к берегу Байкала, он, кажется, там, за лесом, — предположил Стас и махнул рукой в правильном направлении.
— Это так, — согласился Есько, — но шаман предупреждал, что сами мы не пройдем и должны дождаться кого-то из них.
— Почему не пройдем? — возмутился Стас. — Что здесь, джунгли Амазонки, что ли? Степан Юрьевич, мы с Артемом на разведку сгоняем!
— Идите, только недолго, а я пока позвоню.
«Аномальщик» достал из кармана сотовый, а друзья напрямую ломанулись через лес.
Вернулись они, впрочем, спустя четверть часа, злые и разочарованные. Парни рассказали в общем-то уже известную историю, как увидели в отдалении белую юрту и даже сумели разглядеть следователя с шаманом, разводящих костер, однако не смогли к ним подойти и неожиданно оказались на пустынном байкальском берегу. Словом, поход провалился, как и предыдущие попытки Ивана с Джиной и следователя.
«Аномальщику» тоже нечем было похвастать — ни один нужный ему телефон не отвечал: Василий Шарменев с Юрием Беликовым находились вне зоны доступа, а Джина Лунева не брала трубку.
— Что будем делать? — спросил Артем.
— Ждать, — предложил Есько. — Вы видели у белой юрты следователя с шаманом, значит, скоро кто-то из них за нами придет.
— С ними-то, думаю, все нормально, — сказал Стас. — Телефоны не отвечают из-за защиты, установленной заарином много лет назад, а вот почему не отвечает сотовый Джины? Может, она теперь тоже захвачена, как и ее мать?
Словом, они решили разделиться. Есько остался ожидать вестей из-за непроходимой границы, парни поехали в дом Василия Шарменева спасать Джину. Они были уверены в том, что девушка нуждается в помощи.
Между тем по указанию Полярной Совы двое дюжих мужчин в светской одежде — в синих халатах и шапках в форме юрты, подхватили с земли упакованное тело и, подтащив к глубокой, узкой яме, поставили на ноги.
— Сейчас вы увидите лицо предателя, по навету которого ровно девяносто девять лет и шестьдесят дней назад был казнен невинный человек! — проревел Сова, перерезая жертвенным ножом веревки на пленнике. — Смерть ему!
— Смерть! — дружно вторила шаману толпа.
Сова тем временем снял с головы пленника холщовый мешок, и все увидели напуганное лицо молодого бурята в возрасте не больше двадцати пяти лет. Птенец и Таракан сразу же его узнали.
— Мой прадед Гомбо Хандагуров, — пробормотал Птенец. — И что, сейчас его живьем зароют в землю, казнят?
— Похоже, — кивнул Черный Таракан.
— Но ведь это всего лишь страшный сон и он умрет понарошку? — с надеждой спросил Птенец.
— Вряд ли, — предположил Таракан, — скорее всего, он умрет по-настоящему.
— Но ведь до рассвета шестнадцатого июня еще несколько часов, сейчас вечер пятнадцатого! Затмение еще только наступит!
— С тех пор как дух заарина принялся орудовать в Срединном мире, причинно-следственная связь полетела ко всем чертям! Я не знаю, что случится, если Гомбо сейчас казнят. Вполне возможно, вслед за ним погибнут и все его потомки!
А толпа продолжала скандировать:
— Смерть! Смерть ему!!!
Птенец разглядел вдруг среди толпы свою мать. Наталья Лунева, как ненормальная, орала до хрипоты то же слово, что и остальные, не понимая, что эта самая «смерть» наступит и для нее самой.
— Мама! — закричал Птенец. — Вон она, моя мама! Почему мы стоим? Нельзя допустить, чтобы казнь состоялась!
Черному Таракану пришлось все ж таки немного полетать. Он поднял хитиновые надкрылки, расправил прозрачные крылышки, неуклюже поднялся в воздух и спустя мгновение пыльным мешком опустился на землю рядом с оторопевшим Птенцом. А тот замер в ужасе, даже и не каркал, потому что прямо над ним возвышался, скаля клыкастую пасть, огромный Сибирский Тигр.
— Бар, разберись с этими недомерками, — услышали те, кого так назвали, приятный женский голос, а потом увидели стоящую позади зверя эффектную даму в черном прикиде, напоминающем закрытый, но сильно декольтированный купальник, этакая амазонка или цирковая укротительница в модельных туфельках на высоких каблуках и с хлыстом в руках, которым она и протянула тигра вдоль полосатой спины.
— Ну же, Бар, сожри с потрохами этих генетических уродцев!
Хвороста и сухостоя поблизости от белой юрты оказалось вполне достаточно, и очень скоро Юрий Беликов сложил высокое кострище, а Василий Шарменев, водрузив на него пожелтевший от времени череп с десятисантиметровыми клыками, щелкнул пальцами.
— Я подожгу, Юра, это не проблема.
Впрочем, это оказалось именно проблемой. Шаман еще пару минут нервно щелкал и щелкал пальцами, невнятно бормоча то ли бурятские заклинания, то ли русскую матерщину, однако ничего не происходило.
— Вероятно, никакая другая магия, кроме магии заарина, здесь не действует, это место его силы, — заключил проколовшийся шаман. — Подожгите вы, Юра, обычным способом.
Мужчины переглянулись. Ни спичек, ни зажигалки ни у одного из них не оказалось. Беликов не курил вовсе, Шарменев только трубку, но делал это всегда дома. Иногда, правда, крайне редко, вредные привычки приносят пользу.
— В бардачке уазика, кажется, есть спички, — не слишком уверенно произнес шаман.
— Вы уверены? — уточнил следователь.
— Я на это надеюсь, — сказал шаман, после чего повернулся и направился к дороге.
— Стойте! — крикнул вслед ему следователь. — В юрте горел огонь!
— Но там Тигр!
— Черт с ним!
Подхватив с земли толстый полутораметровый сук, который, впрочем, вряд ли помог бы ему в схватке с крупной кошкой, следователь побежал к белой юрте.
— Остановись, там тебя съедят! — кричал шаман, но куда там, отважный капитан юстиции, отодвинув кожаный полог, уже входил внутрь.
Тигра, к его счастью, на пороге не оказалось, а Марина Младич с окаменевшим, безжизненным лицом по-прежнему сидела в изголовье спящего Гомбо Хандагурова.
Не обращая на сладкую парочку внимания, Беликов отбросил свой боевой сук, прошел к очагу, в котором действительно теплился огонь, выхватил головню с красными углями, не реагируя на боль, вернулся к костру и сунул головню в хворост.
— Тигра там не было, — сообщил он, глядя, как занимается костер.
— Как ваша рука? — участливо поинтересовался шаман.
— Потом, — отмахнулся следователь. — Я уверен, Тигр где-то рядом, и он еще попортит нам кровь.
— Теперь уже вряд ли, — возразил шаман.
Едва только язычок пламени с аппетитом лизнул пожелтевшую кость, череп вдруг вспыхнул синим пламенем, словно состоял из сжатого пороха.
