— Замок надежный?
— Комбинацию цифр на нем знает уйма народу, практически каждый, кто у нас работает. Собственно, он требуется только на случай, если какой-нибудь шалопай вздумает покататься на тракторе после субботней вечеринки.
Джеффри отвернулся от гаража и стал смотреть в другую сторону.
— А что там? — спросил он, указывая на дорожку позади ворот, которая уходила в густую рощицу.
— Эта дорога ведет к игровым полям за нашей школой, — объяснил директор, энергично потирая руки. — А ворота мы здесь поставили для того, чтобы старшеклассники не заезжали на своих автомобилях. Вот и все. Собственно, особых проблем и до того, как мы их тут поставили, никогда не возникало, но вы же знаете этих школьников, с ними всегда нужно держать ухо востро. К тому же любые нарушения всегда лучше предупреждать, чтобы потом за них не приходилось кого-то наказывать.
— Это верно, — отозвался Джеффри.
— Предполагается, что ученики вообще не должны ходить в школу этим путем, — вмешалась в разговор заместительница директора. На ней были слаксы защитного цвета и синий блейзер, а на шее висели очки на золотой цепочке. Она, пожалуй, на целый фут была выше директора, и в ее голосе чувствовалась особая твердость, говорящая о любви к дисциплине и порядку. — Не то чтобы это было запрещено какими-то правилами, — продолжила она, — но…
— Это более короткий путь, верно?
— Некоторые ребята, которые живут неподалеку отсюда, в районе коричневой застройки, предпочитают срезать дорогу, вместо того чтобы обойти кругом, как положено. В особенности когда опаздывают на урок. И это вместо того, чтобы пораньше выйти из дому…
Сьюзен взглянула в блокнот:
— Кимберли Льюис. В какое время ей нужно было сегодня прийти в школу?
Заместительница директора из недорогого кожаного портфеля вынула желтую папку. Она открыла ее, полистала страницы, что-то быстро прочла и сказала:
— Первого урока у нее, по сути, не было. Время от семи двадцати до восьми пятнадцати в ее классе отводится для самоподготовки. А в восемь двадцать она должна была присутствовать на уроке американской истории, но на него не пришла.
Сьюзен кивнула:
— Насколько я понимаю, сегодня она должна была делать доклад, верно? — Прежде чем продолжить, Сьюзен заглянула в папку, которую нашел Джеффри. — Доклад был на тему «Компромисс тысяча восемьсот пятидесятого года».
[108]
Теперь о комнате самоподготовки. Девушка, насколько я понимаю, старшеклассница, и быть ей там не строго обязательно, так? Или ей все-таки требовалось там находиться?
— Нет. Она в списке отличников, а для таких учеников пребывание в комнате самоподготовки необязательно…
— Значит, ей можно было прийти в школу позже, чем остальным ее одноклассникам?
— Сегодня да. Она шла, когда прочие уже сидели в классе.
— А как насчет кого-либо из школьного персонала? Кто-то мог находиться в это время поблизости от этого места?
— Собственно, сегодня мы всех мобилизовали для проведения малярных работ в спортивной раздевалке у мальчиков. Об этом сообщили заранее. Объявление, в котором говорилось, что в этот день раздевалку планируется закрыть, висело уже давно. А кроме того, краска еще должна высохнуть. Так что здесь никого не было. Краска и кисти хранятся совсем в другом месте. У нас в школе для таких целей имеется кладовка.
Сьюзен посмотрела на брата и увидела, что каждая такая подробность вонзается в его сердце, словно тонкий острый кинжал, причиняя все новую и новую боль. Сочетание всех этих небольших разрозненных деталей неумолимо вело к тому, что убийца получал уникальную возможность воспользоваться благоприятным для него стечением обстоятельств. Сама же Сьюзен ощущала внутри себя совершеннейший холод, словно каждая новая капля понимания происходящего питала нарастающее в ней чувство гнева. И это чувство было сродни тому, которое она испытывала, рассматривая фотографии убитых девушек.
— Итак, — проговорил Джеффри, снова вступая в разговор, — что произошло после того, как она не пришла на урок?
— Ну, прошло пол-утра, прежде чем я получила рапортички со списками отсутствующих учеников, — ответила заместительница директора. — Для таких случаев у нас имеется стандартная процедура. Мы звоним домой, не оставляя без внимания ни одного пропуска занятий. Так что я позвонила Льюисам еще до полудня…
— И никто не ответил?
— Знаете ли, ее родители оба работают, и я не хотела отрывать их от дела. Решила, что попозже дозвонюсь до Кимберли по телефону. Подумала, что девочка, наверное, заболела. У нас тут совсем недавно началась эпидемия гриппа, так что болезнь косит детей в одночасье. Ужасная сонливость является одним из ее проявлений.
— И вы, конечно, так до нее и не дозвонились? — снова спросил Джеффри, теперь уже более жестким тоном.
Заместительница директора поглядела на него сердитым взглядом:
— Именно так.
— А что вы сделали после этого?
— Решила, что перезвоню попозже. Когда она проснется.
— А вы не подумали позвонить в Службу безопасности и сообщить, что у вас по неизвестной причине отсутствует ученица, которую вы не можете найти?
— Послушайте, мистер Клейтон, зачем бы я стала это делать? Служба безопасности не занимается прогулами уроков. Это не выходит за рамки проблем школьной дисциплины. Такие вещи мы решаем без посторонней помощи.
Джеффри смутился, но его сестра быстро нашлась что сказать:
— Все зависит от того, какова причина прогула.
— Ерунда! — фыркнула заместительница директора. — Кимберли Льюис не из тех, кто может попасть в какую-нибудь историю. Она отличница, и ее все уважают…
— У нее есть подруги? Может, и бойфренд имеется? — спросила Сьюзен.
Заместительница директора немного задумалась.
— Нет, — ответила она. — В этом году бойфренда у нее нет. Она со всех точек зрения образцовая девочка. Наверное, поступит в какой-нибудь самый лучший колледж.
— Теперь уже нет, — произнесла Сьюзен таким тихим голосом, что расслышать ее сумел только брат.
— Так у нее был бойфренд в прошлом году? — внезапно проявил любопытство Джеффри.
Заместительница директора потупилась:
— Да, именно в прошлом. Между ними завязались тесные отношения, которых мы не могли одобрять. К счастью, ее молодой человек был на год старше ее. В прошлом году он уехал учиться в колледже, так что, естественно, их отношения прервались.
— Так ее бывший парень вам не нравится? — осведомился Джеффри.
