– Как Жанна тебе разрешила выбирать самому? – спросил Андрей у отца.
– Ты сомневаешься в моем вкусе?
– Я думаю, здесь был бы лучше женский взгляд. Тем более выбранный тобой стол больше подходит для заводской столовой, чем для кухни.
– Поговори мне. – Леша потрепал Андрея по волосам.
Они вышли из крытого рынка в ряды всяких безделушек. Ножи, открывалки, перчатки, брелоки лежали россыпью на железном столе. Андрей подошел и посмотрел на кнопочный нож. Открыл его, осмотрел хромированное лезвие, закрыл и снова открыл.
– Положи, сынок. – Леша подошел и дернул за рукав Андрея. – Если ты никого не собираешься убивать, никогда не бери оружие в руки.
– Э, слушай, брат. – Из-за прилавка показался продавец. – Какое оружие? Это же так, хлеб-млеб порезать.
– Положи, сынок, – твердо повторил Леша и посмотрел на торговца. – Нож – это холодное оружие.
– Понял, понял, брат.
Андрей заметил, что у продавца от страха даже как-то усы смешно заплясали.
– Бать, ну ты сегодня исполняешь, – произнес Андрей, когда они вышли на ряды птичьего рынка.
– В каком смысле?
– Ну, сейчас ты этого усатого чуть под прилавок не загнал. А выступление с совками вообще выше всех похвал.
– Да, достали. Выбирают совок, будто от этого зависит их жизнь. Ты знаешь, после суеты большого города мне кажется, что здесь люди просто засыпают на ходу.
– Папа, папа, смотри, какой котик! – Стасик стоял у коробки, в которой лежал огромный перс.
– Сынок, он, наверное, стоит дорого, – попытался отговорить сына Леша.
– Бери, папаша, – гаркнула старушка в зеленом берете. – Себе, поди, ни в чем не отказываешь.
Алексей дернулся и наверняка бы «выступил», если бы не Андрей.
– Бать, да ладно тебе. Я добавлю.
– Сколько? – Алексей достал кошелек, уже в третий раз за утро.
– Пятьсот рублей.
– Бабуль, давай триста.
– Пятьсот.
Не любил Леша торговаться, но почему-то именно сегодня не хотел уступать. Причем никому.
– Бать, если не хватает, – шепнул ему на ухо Андрей.
– Мать, триста пятьдесят.
Трудно сказать, что именно повлияло на решение старухи, но она с улыбкой приняла три сотни и одну пятидесятку и подтолкнула ногой коробку с персом.
– Спасибо, папочка. – Стасик схватил своего нового друга на руки. – Какой тяжелый!
Кот даже не сопротивлялся. Андрей и Леша улыбнулись.
– И это еще не конец, – произнес Страхов-старший.
– Ты о чем? – не понял Андрей.
– У нас же есть еще Кроха. Надо и ей какого-нибудь друга. А то ж они эту тушу на части порвут.
Он осмотрел ряды в поисках подходящей животины.
– Пойдем-ка.
Страховы остановились у клетки с кроликами.
– Я думаю, это то, что надо, – произнес Алексей.
* * *
Жанна сидела в кухне и чистила картошку. Леша с детьми должен был вернуться к обеду. С детьми, хм… Андрюша совсем взрослый. Ей было очень стыдно перед ним за утренний концерт. А, девочка, снова кокетничаешь? Перед пацаном тебе стыдно, а перед родным мужем – нет? Может быть, ей и перед ним бы было стыдно, но после того, что она потом увидела в окно, Жанна решила: если Леша не бросит пить, то она уйдет от него. Это Жанна ему угрожала убийством, а на деле она не смогла бы дать ему отпор, если бы он вдруг решил ее поколотить.
Она вспомнила довольно-таки неприятную картину. Леша сидел на скамейке и с кем-то разговаривал. Именно с кем-то. Люди, говорящие сами с собой, не поворачиваются к предполагаемому собеседнику, потому что он сидит внутри. А Алеша поворачивался в сторону, будто с ним рядом кто-то сидел, что-то говорил, прислушивался, получая ответ. И еще почему-то постоянно отмахивался, словно его атаковали комары или осы.
Воспоминание об этих пиратах среди насекомых заставило вздрогнуть Жанну. Но дрожь не прошла, потому что Страхова вспомнила, как в какой-то момент Леша подскочил со скамейки и заорал на оставшегося там сидеть. Лавочка была абсолютно пуста, но только не для Алексея. Потом он замолчал и посмотрел на нее, будто все это время знал, что она наблюдает за ним. Его взгляд был настолько пронизывающим, что Жанна испугалась и на всякий случай посмотрела назад. Ей вдруг показалось, что рядом с ней кто-то есть, тот, кого видит только Алеша. Но в комнате никого не было. Когда она снова посмотрела на мужа, он уже пришел в себя. Что ей оставалось делать? Она просто покрутила у виска, показывая, что он полный придурок.
Жанна дочистила последнюю картофелину, когда раздался странный хлопок, будто кто-то ударил ладонью о пол. А затем прозвенел детский смех. Жанна улыбнулась. Кроха проснулась и с чем-то играла наверху. Жанна вымыла руки и пошла проверить, что так развеселило дочь.
Она подошла к двери спальни Стаса и Алены. Дверь была приоткрыта, и Жанна увидела дочку, сидевшую к ней спиной.
– Почему ты так говоришь? – вдруг спросила Алена. – Ты останешься моим другом.
Жанна попыталась войти, чтобы посмотреть, с кем разговаривает ее дочь, но дверь будто была подперта чем-то.
– Крошка, открой дверь, – попросила Жанна.
Но дверь отпружинила и, ударив больно по рукам женщины, закрылась.
– Крошка, кто там с тобой? – Жанна не скрывала страха. – Крошка!
Страхова со всей силы принялась колотить по злополучной двери.
– Доченька, ну скажи хоть слово.
Она била с такой силой, что уже не чувствовала рук.
– Что случилось? – услышала она сквозь собственные рыдания голос мужа.
Жанна обернулась. Леша и Андрей стояли, запыхавшиеся, у лестницы.
– Жанна, что произошло?
– Леша, скорее. Там с Крошкой кто-то был. Он запер дверь.
Страхов отодвинул жену, отошел назад и, сделав шаг вперед, ударил ногой в замок. Дверь гулко ударилась о стену. Алена сидела спиной к ним и рисовала. В комнате больше никого не было. Леша подбежал к окну – все створки были закрыты. Повернулся и осмотрел детскую. Прятаться было негде. Две раскладушки стояли сложенные у правой стены.
Жанна очнулась и снова зарыдала. Подбежала к дочери, схватила ее за плечи и закричала:
– Почему ты мне не открывала?! Почему?!
– Мамочка, меня здесь не было. Мы с Бэби ходили к нему домой.
Леша подошел к дочери и присел на корточки.
– Крошка, милая, а где живет Бэби?
Девочка выбрала один из своих рисунков и ткнула в него. Когда она убрала палец, Леша увидел колодец.
* * *
