— Все верно. Но сейчас он в безопасности.
Ричард смотрел прямо перед собой.
Стаффорд тоже посмотрел на стену.
— Мне почему-то кажется, что сюда доберется не очень много желающих попротестовать.
— А вам не кажется, что вы немного перебрали со всей этой охраной?
— Черт побери! Ричард, я понимаю, что у вас научный склад ума, и это мешает увидеть все картину в целом, но нельзя же так громко об этом объявлять. Мы здесь собираемся работать с уровнем номер четыре, категория А. С тем, что находится внутри, можно разнести пол-Америки.
— И никаких животных?
— Ничего, имеющего хвост, когти или шерсть. Ричард, вы четко обозначили свою позицию. И признаюсь, что тут я с вами согласен. Мы проводили всеми осуждаемые опыты. А это вредит бизнесу.
Катер пристал к одному из пирсов и пришвартовался. Стаффорд залез наверх. Он протянул руку Ричарду, который, в свою очередь, помог Джошу выбраться на сушу.
Они последовали за Стаффордом по дорожке до бетонной набережной, Джош старался поспеть за размашистой походкой Стаффорда. Затем они двинулись вдоль стены и, дойдя до конца, свернули налево.
Стаффорд обернулся к Ричарду:
— Уже недалеко. Я решил, что добраться сюда с реки — отличная идея. Хороший обзор, можно получить представление о размерах комплекса.
Через четыре сотни ярдов стена была разделена въездом, достаточно широким, чтобы вместить два грузовика, с металлической будочкой, укомплектованной афроамериканцем средних лет в форме службы безопасности «Медитек». Они остановились у будки, и Стаффорд достал ламинированное удостоверение компании. Ричард последовал его примеру. Охранник проверил оба документа, не произнеся ни слова, затем вписал их имена в лист посещений.
— Пожалуйста, взгляни вон туда, — указал он на точку над собой.
Они посмотрели; со стены, где была установлена камера, им мигнул огонек.
Охранник взглянул на экран компьютера.
— Все в порядке, можете проходить.
— Система распознавания личности, — бросил Стаффорд, проходя в ворота.
— Да тут охрана, как в Форт-Ноксе, — заметил Ричард.
— Не совсем, — ответил Стаффорд. — Тут лучше.
Они прошли в ворота, за которыми располагалась караулка с двумя вооруженными охранниками. Домик был достаточно широким и загораживал территорию комплекса от стоящих у первого контрольного поста. Они еще раз прошли проверку и, наконец, вошли в сам комплекс, где их уже поджидала Мисси, переступающая от холода с ноги на ногу, но все равно такая же бойкая, как обычно.
— Привет, Джош! Давай я тебе покажу, где ты пока поживешь, — прощебетала она.
По-видимому, Стаффорд завербовал ее в неофициальные няньки.
Они миновали ряд одноэтажных белых строений, примечательных разве что своей одинаковостью. Масштабы комплекса потрясали, особенно если учесть близость к городу.
Джош продолжал сжимать отцовскую ладонь.
— Мы поставим для тебя рождественскую елку и все прочее, — сказала Мисси.
— Все хорошо, Джош, — заверил сына Ричард, — иди с ней. А я приду через несколько минут.
Джош неохотно отпустил руку отца, и Мисси увела мальчика. Ричард смотрел, как они уходят.
— Неужели все это не могло подождать до окончания праздников?
— Ричард, у нас подходят все сроки. Мы ждем и теряем свои конкурентные преимущества. — Стаффорд хлопнул Ричарда по спине. — Если испытания пройдут успешно, вы получите три месяца оплачиваемого отпуска. Черт, может, я тоже пойду в отпуск. Ладно, давайте я покажу вам лабораторию. Думаю, она произведет на вас впечатление.
Стаффорд повернул налево, но Ричард остался на месте. Его внимание было приковано к объекту в двух сотнях футов от них. Здание было таким же, как и остальные, но окружено забором, поверх которого шла колючая проволока.
— Что это?
— Это жилой корпус. Не волнуйтесь, если вы не захотите, вам не придется к нему приближаться.
— И кто же там живет?
— Подопытные.
— Вы мне солгали.
— Это семантика, Ричард. Не более того.
— Тут что-то не так, — сказал Ричард. Минуту назад он ни о чем не думал, но сейчас на поверхность всплыла какая-то фраза, произнесенная Локом в его квартире. Что-то о присутствии ненормального и отсутствии нормального. Колючая проволока крепилась на странных столбах, но Ричарда тревожило что-то еще. — Я здесь уже пять минут, но не видел никого, кроме охраны. Где персонал?
— Мы исключили основной персонал из этой фазы.
— Тогда зачем вам я?
— Чтобы поставить подпись под результатами. Ваше имя многое значит для Управления по надзору за качеством продуктов и лекарств, не говоря уже о Министерстве обороны.
— Ну так сделайте все и отправьте мне результаты клинических испытаний. Я вполне могу вынести заключение, основываясь на…
Стаффорд прервал его, схватив за плечо и крепко сжав. Это было больно.
— У нас больше нет времени на этические диспуты, даже после завершения испытаний. Поэтому мы предпочитаем, чтобы вы все время были под рукой.
Ричард почувствовал, как откуда-то изнутри медленно поднимается волна ужаса.
— А эти подопытные. Кто они?
— Думайте о них, как о высокоразвитых приматах.
Глава 44
Яростный боковой ветер ударил в «Гольфстрим», когда тот начал заходить на ВПП; видимость сильно упала из-за ливня, молотящего по самолету. А лыжные маски на пилоте и втором пилоте отнюдь не улучшали их зрение. Маска мешала и тому человеку, который знал остальных и даже имя того, на которого они работали. Остальные восемь членов экипажа тоже были в масках. Мягкие кожаные сиденья в салоне, привыкшие к задницам топ-менеджеров, были убраны. Вместо них стояли каталки. На каталках лежали люди. Всего шесть. Пять мужчин и одна женщина.
Их головы были закрыты капюшонами с прорезью для дыхания. Руки облегали манжеты, каждая из которых крепилась к приваренному кронштейну на каталке. Одежду составляли ярко-красные штаны и футболки. Под штанами были памперсы. Никто не собирался отстегивать этих людей во время полета, чтобы они могли сходить в туалет.
Впрочем, никто из них не выказывал особого желания подвигаться. Перед взлетом каждому из них ввели приличную дозу галоперидола, мощного антипсихотического препарата. Таблетка может скользнуть под язык, ее можно выплюнуть, поэтому препарат вводили внутривенно, чтобы обеспечить качественный результат.
Марита Юзик очнулась в полной темноте, язык распух, мысли путались. На секунду ей показалось, что она ослепла. Потом она вспомнила про капюшон. Она чувствовала ткань на лице. Марита с облегчением улыбнулась.
