Книга У края темных вод, страница 17. Автор книги Джо Р. Лансдейл

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «У края темных вод»

Cтраница 17

— Может, она думала, тебе легче будет принять это, когда подрастешь, — заступилась Джинкс.

— По крайней мере теперь я знаю, что он мне не папаша, и это уже приятно, а про настоящего отца мама сказала, что он хороший человек.

Джинкс кивнула, подобрала с земли опустевшую корзину и двинулась к дому, а я шла за ней.

— Не забывай: ты никогда не видела своего настоящего папашу, да и твоя мама вот уже шестнадцать лет как ничего про него не знает. Он мог стать таким, как Дон. Или хуже. А может, он и вовсе помер.

— Не говори так! — взмолилась я.

— Я не пытаюсь отговорить тебя, раз уж ты всю душу в эту идею вложила, но я твой друг и стараюсь тебя предостеречь. Когда все идет из рук вон плохо, не стоит надеяться, что хуже не будет. Иногда все идет хуже и хуже, и хуже вроде некуда, а все-таки становится еще хуже.

— Довольно мрачный взгляд на жизнь, — проворчала я.

— Допустим. Но так и в самом деле бывает.

— Надеюсь, ты не права.

— Кстати, — ухмыльнулась вдруг Джинкс, — а ты собираешься вернуть их обратно?

— Кого — их?

— Ноги, которые мама одолжила для тебя?


Терри жил в «городе» — так назывался десяток домов, которые словно подхватил торнадо и перенес в наши края да и разбросал вкривь и вкось по улочке, никак им не удавалось встать в ровный ряд. Дом Терри тоже срикошетил вбок от главной улочки и хлопнулся в черную грязь на верхней дороге. Сам по себе дом был неплохой — чистенький и крепкий, как у Джинкс, но побольше. С обеих сторон к нему примыкали дома, причем эти три дома, в отличие от тех, что на главной линии, даже выстроились по одной прямой и выглядели более-менее одинаково: у каждого домика маленький двор и спереди, и сзади, причем спереди — цветочные клумбы. У Терри в саду обнаружился еще и какой-то пацаненок, жирный коротышка с морковно-рыжими волосами и зеленой соплей, которая доползла до угла рта, да там и засохла, словно лужица-язычок, просочившаяся из отхожего места.

Двор был обнесен белой оградой с калиткой. Я толкнула калитку, протиснулась в щель, помахала парнишке рукой. Это был сводный брат Терри — один из. Терри всю свою сводную родню терпеть не мог — думаю, главным образом из-за того, что, с тех пор как его мамочка снова вышла замуж, он перестал быть пупом ее вселенной. С тех пор все дрожал, будто его выгнали на дождь и шляпы не дали. Мне-то казалось, не все так плохо у них в семье, но, видимо, это зависит от того, с чем сравнивать.

Малыша, который гулял в саду, Терри прозвал Козявкой, и так его теперь все и звали, даже родной отец и мачеха. От этого не отделаешься — прозвище прилепилось на всю жизнь, как одному моему родичу, которого так и зовут Кака. Хотя уж лучше Кака, чем Козявка, тем более когда и вправду нос весь в козявках.

— Терри дома? — спросила я Козявку.

Козявка оглядел меня так, словно есть собрался.

— Он за домом с ниггером.

Яблочко от яблони недалеко падает. Терри предупреждал, что его новый папаша никак не может смириться с тем, что приходится платить цветным медяк за два часа тяжелой работы — он бы их покупал, как покупает на базаре мулов.

— Спасибо, — сказала я.

— Знаешь, что у парней и девочек эти штучки разные? — спросил меня пацан.

— Слыхала, — ответила я.

Я пошла на задний двор. Там у забора была высокая поленница, а возле поленницы стоял Терри. Еще ближе к поленнице стоял высокий чернокожий и махал топором — рубил дрова, бросая полешки один из другим на пень, ловко, играючи, как рыба, ныряющая в воде. Я стояла и любовалась его работой — здорово у него получалось. Рубашку парень снял, мускулатура у него была на зависть, потная кожа блестела, как лакричная палочка, и такого же оттенка. Последнее время я стала приглядываться к мужчинам, и белым, и цветным, и кое-какие наблюдения меня тревожили и вместе с тем занимали.

Терри тоже стоял без рубашки, и это я не преминула заметить. Мускулы, как у чернокожего, он нарастить не успел, но смотрелся неплохо — я, помнится, подумала: жалко, однако, что он гомик.

Терри подбирал расколотые надвое поленья и складывал их на тележку. Двигался он быстро и ловко, чтобы не попасть под топор. Оглянувшись, он заметил меня и коротко кивнул. Я сообразила, что ему надо закончить работу, так что присела на заднем крыльце и стала дожидаться. За моей спиной открылась дверь, и вышла мама Терри. Красивая женщина с короткими темными волосами, уложенными в перманент. Она присела на ступеньку рядом со мной и спросила:

— Как дела, Сью Эллен?

— Все хорошо, мэм.

Сидела я сбоку от нее и в глаза ей не смотрела — боялась, что она углядит неладное, ведь я строила коварные планы, в том числе и на ее сына.

— Давненько ты у нас не бывала, — продолжала она.

— Да, мэм.

Тут уж мне пришлось обернуться к ней, а то выходило невежливо. Я надела самую лучшую свою врушкину маску и поглядела на маму Терри в упор. С последнего раза, как я ее видела, она сильно изменилась, как будто из нее все силы ушли — все еще красива, но такая хрупкая с виду, кажется — толкни ее, и развалится, словно плохо склеенная ваза. Хотя если с моей мамой сравнить, так мама Терри выглядела крепче скалы.

По словам Терри, соки из его матери сосал отчим, человек хотя и богатый, а только ничем не лучше грязной половой тряпки. Как-то раз Терри пустился в разъяснения: «Мой отчим разбогател не потому, что так мил и хорош, а потому, что нашел нефть на своей земле, а еще построил кирпичный завод, и почти все у нас в городе работают на этом заводе. Теперь ему и вовсе надобности нет быть милым и обаятельным — достаточно бумажником потрясти».

— А у Терри как дела? — спросила вдруг мама Терри.

— Мэ-эм?

— Как по-твоему, у него все в порядке?

— Думаю, что да, мэм.

— Мне кажется, ему не по душе перемены в нашей жизни.

Все равно что сказать: «Не стоило продавать ребенка, чтобы купить поросенка». Но я-то собиралась устроить Терри перемены покруче, так что не придумала другого ответа, кроме:

— Наверное, мэм.

Наконец чернокожий перестал махать топором, подобрал с поленницы рубашку, вытер лицо и руки, после чего натянул ее на себя. Терри откатил тележку к крыльцу и начал ее разгружать, складывая поленья под навесом.

Чернокожий дровосек подошел к нему, улыбаясь и шаркая ногами. Джинкс говорила, цветные так себя ведут из опасения, как бы к ним не наведался Ку-клукс-клан. Никогда не знаешь, говорила она, из-за чего белые могут счесть тебя зазнайкой, а тому, кто зазнается перед белыми, придется несладко. К тому же всем было известно, что отчим Терри хранит в кладовке белый плащ с капюшоном.

Чернокожий не заговорил с нами, стоял и ухмылялся, точно осел в ожидании морковки. Не по себе становилось оттого, что так ведет себя взрослый, крепкий мужчина.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация