— Я услышал, как ты хлюпаешь.
— А! Я в этом деле новичок. Еще не освоился. Ты обдурил меня с этим носком. Ловко придумано, да. Ну и гадкий же он на вкус! Кстати, ты бы занялся своими ногами. Они наверняка ужасно пахнут.
— Это физкультурный носок. Он тут, кажется, давно уже валяется.
— Ну, это, конечно, многое объясняет, но все-таки! Таким носком наповал убить можно! Смертоносное оружие этот твой носок. Мне от него аж плохо стало.
— Так тебе и надо! — отозвался Сэмюэл. — Нечего было лезть под чужую кровать!
— Ну дык работа у меня такая!
— Тоже мне, работа называется!
— Ну да, вообще-то… Но ты сам бы попробовал в нынешнее время побыть демоном без собственного облика! Вряд ли кто меня возьмет ухаживать за щеночками или петь колыбельные младенцам. Говоря начистоту, или эта работа — или никакой.
— Это в каком смысле — без своего облика?
Демон кашлянул.
— Строго говоря, я — свободно перемещающаяся единица эктоплазмы…
— И чего это такое? — с легким нетерпением поинтересовался Сэмюэл.
— Это, — обиженно отозвался демон, — как ты бы узнал, если бы потрудился меня дослушать, демон, способный принимать почти любой облик, основанный на психических эманациях, испускаемых его жертвой.
— Ты меня совсем запутал, — произнес Сэмюэл.
— Да брось, это совершенно не сложно. Предполагается, что я должен превратиться в то, что тебя напугает. Просто я выбрал склизкое существо с щупальцами… ну… потому что это классика.
— Чего, правда? — переспросил Сэмюэл. — Так ты что-то вроде восьминога?
— Ну, пожалуй, да, — сознался демон.
— Но мне нравятся восьминоги!
— Осьминоги, — поправил его демон. — И чему только вас в школе учат?
— И нечего грубить! — обиделся Сэмюэл.
— Но я же демон! Чего ты от меня ожидал? Что я буду милым симпатягой? Укрою тебя одеялком и почитаю сказочку на ночь? Не очень-то ты умен.
— Нет, это ты не очень умен, раз приперся сюда среди ночи и поймался на старый носок! И даже не сумел принять такой облик, чтобы напугать меня! Ты — осьминог!
— Я похож на осьминога, — заявил демон. — Но я страшнее. Наверное. Тут, внизу, плохо видно.
— Да без разницы! — отозвался Сэмюэл. — Если дело в этих, как их, психических эманациях, то почему ты не принял какой-нибудь другой облик?
Демон что-то неразборчиво буркнул.
— Прости, не расслышал, — сказал Сэмюэл.
— Я сказал, что не могу улавливать психические эманации, — смущенно признался демон.
— А почему?
— Трудно это, вот почему. Сам попробуй, и увидишь, что у тебя получится.
— То есть ты просто принимаешь какой-то облик и надеешься, что он будет страшным? Как-то это небрежно, честно говоря.
— Слушай, это мое первое задание, — возмутился демон. — Доволен теперь? И должен заметить, что ты та еще вредина. Совсем не идешь мне навстречу.
— А я и не должен идти тебе навстречу, — возразил Сэмюэл. — Какой тогда смысл во всей этой затее?
— Слушай, ну ты просто скажи, да и все, — предложил демон.
Сэмюэл услышал пренебрежительное фырканье.
— Ну ладно, — согласился он. — Я вообще-то недолюбливаю пауков.
— Правда? — переспросил демон.
— Угу.
— Ты это не просто так сказал, чтобы от меня отвязаться?
— Нет, я вправду их терпеть не могу. Может, начнешь с них и посмотришь, что получится?
— Да-да, конечно. Спасибо тебе огромное. Дай минутку, ладно?
— Да сколько угодно.
— Договорились. Премного тебе признателен. А теперь никуда не уходи.
— И не надейся, — сказал Сэмюэл.
Он уселся на кровати, напевая под нос и поглаживая Босвелла. Из-под матраса доносились хлюпающие звуки и время от времени — натужное ворчание. Наконец все стихло.
— А можно вопрос? — подал голос демон.
— Ну?
— У пауков есть уши?
— Уши?
— Ну, такие большие свисающие штуковины.
— Нет. Они ощущают вибрацию волосками на ногах.
— Ладно, ладно, я не просил читать лекцию. Всего лишь задал вопрос.
Снова воцарилась тишина.
— А тогда как зовут этих, с большими свисающими штуковинами? — спросил демон.
Сэмюэл задумался.
— Слоны? — предположил он.
— Слоны! Точно, они! Слушай, а слонов ты боишься?
— Нет, — ответил Сэмюэл.
Демон взвыл.
— Все, сдаюсь! Ну ее, всю эту возню со сменой облика! Просто спускайся с кровати, и покончим со всем этим.
Сэмюэл не шелохнулся.
— А что ты сделаешь, если я спущусь с кровати?
— Ну, я могу съесть, а могу утащить в преисподнюю, и тебя никто никогда больше не увидит. Это зависит от обстоятельств.
— От каких?
— От многих, начиная с гигиены. Честно говоря, после того, как я попробовал твой носок, меня не очень-то тянет брать тебя в рот, так что, боюсь, тебе светит преисподняя.
— Но я не хочу в преисподнюю.
— Туда никто не хочет. Я — демон, но даже я туда не хочу. В том-то и смысл, понимаешь? Если бы я сказал, что собираюсь отвезти тебя на праздник или в зоопарк, что это была бы за угроза?
— Но зачем тебе надо утаскивать меня в преисподнюю?
— Приказ.
— Чей приказ?
— Не могу этого сказать.
— Не можешь или не хочешь?
— И то и другое.
— А почему?
— Она не велела.
— Миссис Абернати?
Демон не ответил.
— Ой, да брось, я знаю, что это она, — произнес Сэмюэл. — Ты все равно уже сказал главное.
— Ну, тогда ладно, — отозвался демон. — Это она. Доволен теперь?
— Не особенно. Я все равно не хочу, чтобы меня утащили в преисподнюю.
— Тогда мы зашли в тупик, — констатировал демон.
— А сколько ты можешь сидеть под моей кроватью?
— С первыми лучами рассвета должен буду удалиться. Это закон, как и то, что я не могу до тебя добраться, пока ты не ступишь на пол.
— Значит, если я буду сидеть здесь, ты не сможешь ко мне прикоснуться?
— Ну а я про что? Не я устанавливаю правила. А жаль! Тогда бы дело пошло как по маслу, точно тебе говорю!
