Пятачок возле бара быстро заполнялся, вскоре мне достаточно было слегка повернуть голову и хотя бы на долю секунды встретиться с кем-нибудь взглядом, как рядом со мной тут же возникал какой-нибудь тип с вопросом: «Что-то ты грустная, детка, щенка потеряла?» Поэтому, потягивая пиво, я старалась смотреть только на пену в стакане. Краем глаза я заметила, что в заведении полно мужчин, напоминающих Кипа — ну, таких, которые раздуваются от сознания собственной важности, но при этом, хотя они и вышли из подросткового возраста, до сих пор считают, что столкнуть кого-нибудь в бассейн в одежде — ужасно остроумная шутка. Вообще-то Кипа все-таки можно отнести к подвиду относительно умных. У него тоже есть это ощущение собственной значимости, но он ловит кайф, если удается остроумно пошутить на твой счет или обронить блестящий намек, которого, правда, как ему известно, ты не поймешь.
Когда я загнала его в угол, было довольно забавно наблюдать, как с него слетает шелуха самодовольства. Я сделала еще глоток пива, продолжая думать о Кипе. Вспомнила, что в ресторане он заказал неразбавленный бурбон и что в Литчфилд он отправился без приглашения. По всему выходило, что тот таинственный мужчина, которого пригласила Хайди, не Кип.
Тогда кто он? Мне нужно было вычислить, перед кем Хайди собиралась сыграть роль хозяйки. Если она действовала по своей обычной схеме, то этот человек должен был быть богаче и важнее, чем Кип. И очень вероятно, что это был некто, способный помочь Хайди разработать план достижения успеха. Ее мечты стать моделью не реализовались. Из идеи сделать карьеру на Эм-ти-ви тоже ничего не вышло. Может быть, она придумала что-нибудь новенькое и нацелилась на мужчину, который поможет осуществить ее новые планы? Или, наоборот, она встретила мужчину, который открыл, ей глаза на совершенно новую возможность? Но самое главное, не он ли ее впоследствии убил? У бара стало так шумно, что я еле-еле расслышала звонок моего мобильника. Чтобы услышать, что мне говорят, я прижала телефон к уху и вся скрючилась.
— Господи, Бейли; наконец-то!
Кэт Джонс не церемонилась.
— Привет, ты в порядке? Что случилось?
— Ты спрашиваешь, что случилось? Я тебе скажу что! Кто-то пытался отравить Пэтти Гейлин. Все-таки заговор существует.
— Ты шутишь! — воскликнула я.
Новость настолько меня ошеломила, что мне не хватало слов. Пэтти Гейлин, главный редактор «Женского журнала», дама под шестьдесят, слыла особой жесткой, порой даже деспотичной, но могла быть и милосердной, если ее как следует попросить.
— Нет, я не шучу. Кто-то хочет всех нас поубивать.
— Ты звонишь из дома? Я к тебе зайду, мне идти всего несколько кварталов.
В трубке послышались приглушенные голоса, как будто Кэт отвернулась и заговорила с кем-то находившимся рядом.
— Я только что приехала к Лесли. Мы здесь обедаем. Джефф днем улетел в Майами, у него там завтра съемки, а мне сейчас совсем не хочется оставаться дома одной.
— Как Пэтти Гейлин, с ней все нормально?
— Насколько мне известно, да, но обо мне этого не скажешь. Вся эта история мне ужасно не нравится.
— Кэт… — Я пыталась не показать, насколько я озадачена и выбита из колеи. — Мне нужно с тобой поговорить. Я специально приехала в твой район, чтобы, когда ты вернешься, я могла к тебе заглянуть, не тратя времени на дорогу. Может, мне зайти к вам, то есть к Лесли?
Перспектива присоединиться к междусобойчику Кэт и Лесли привлекала меня не больше, чем поход к косметологу на дермабразию. Но если я хотела повидаться с Кэт, у меня просто не было другого варианта.
Кэт снова отвернулась от трубки и с кем-то посовещалась. Полагаю, она спросила Лесли, допустят ли меня к их пиршеству. Ума не приложу, как меня угораздило оказаться в роли просителя перед Лесли. Когда Кэт снова вернулась ко мне, шум в баре достиг такого уровня, что я ее не расслышала, пришлось попросить повторить.
— Я сказала, ладно, приходи, — повторила Кэт нетерпеливо. — Ты ведь знаешь адрес?
Если говорить о приглашениях, то мне случалось получать и более гостеприимные.
— Буду у вас через пятнадцать минут, — сказала я.
У выхода мне пришлось проталкиваться сквозь толпу. Протискиваясь, я слышала со всех сторон, что глупо уходить, когда веселье только начинается. Наконец я все-таки вышла, и как только приблизилась к краю тротуара, мне в ту же минуту удалось поймать такси. Я попыталась убедить себя, что не надо торопить события, не стоит делать выводы, не узнав всех фактов, но мне не удавалось с собой справиться. Я все время думала: «Неужели моя теория насчет Хайди оказалась никуда не годной? Неужели последние полтора дня я шла в ложном направлении и развивала совершенно абсурдную идею, а потом еще поставляла Кэт информацию, которая вводила ее в заблуждение?» И все же мне не верилось, что я ошибалась. Ведь был тот конверт среди мусора Хайди, и в нем лежал шелковый лепесток, который, я в этом уверена, отлетел от цветка с коробки конфет. Значит, случай с Пэтти Гейлин должен иметь какое-то другое объяснение.
Машин на улицах было на удивление немного, и я доехала до дома, где жила Лесли, даже меньше чем за пятнадцать минут. Как-то раз, после редакционного мероприятия в Верхнем Ист-Сайде, я ехала с Лесли в одном такси, ей было со мной по пути, так что ее дом я видела, но никогда у нее не бывала. Однако слышала я о ее квартире немало. В редакции «Глянца» квартира Лесли слыла в некотором роде легендарной — из-за гигантских размеров и великолепного вида на Центральный парк. Ее муж Клайд, тот самый, который сорвал большой куш на фондовой бирже и оказался достаточно умен, чтобы вовремя бросить это дело, работал на дому. Из своей квартиры он управлял своими деньгами и понемножку занимался всякими другими делами.
Привратник подозрительно оглядел меня, разве что не обыскал, я поднялась на пятнадцатый этаж и позвонила. Дверь открыл Клайд. Он поздоровался со мной так, будто мы никогда раньше не встречались, но по крайней мере он вроде бы был в курсе, что меня ждут.
— Они в кухне, что-то едят, — пояснил Клайд.
Он был одет так, как будто только что вернулся с делового совещания — кобальтово-синяя рубашка, черные брюки и элегантный ремень из черной кожи. Судя по качеству, ремень этот вполне мог стоить не меньше, чем «форд-тау-рус». Я вспомнила, что мне рассказывала Кэт: когда она попыталась разговорить Клайда, Лесли обвинила ее в непристойном заигрывании.
— Можно мне туда пройти? — спросила я.
— Рада Бога. — Тон Клайда давал понять, что ему глубоко безразлично, пройду я или нет. — Возьмите с собой что-нибудь выпить, бар у нас здесь.
Семь глотков пива, которые я уже приняла, не успокоили мои нервы, и я решила, что стаканчик вина мне не повредит. Я прошла вслед за Клайдом через просторный холл, сделанный на манер галереи, в кабинет. Стены кабинета были обшиты дубовыми панелями, две стены полностью занимали книжные шкафы, а на двух других в специальных держателях висели сияющие мечи с изукрашенными рукоятками. Выглядели они очень древними, я бы не удивилась, если бы оказалось, что этими самыми мечами изгоняли турок из Константинополя.
