Она вернулась в спальню. Рик смотрел на нее с кровати, прихлебывая кофе.
— Раз уж сбылась моя мечта увидеть тебя без одежды, пожалуй, пора сказать тебе правду, — заявил он. — Это не Бланес звонил мне в воскресенье, а Колин Крейг, мой друг из Оксфорда. Это он предложил мою кандидатуру, он выбрал меня без моего ведома, поэтому меня изучали и за мной следили. Тебя тоже изучали как другого потенциального кандидата, в этом случае предложенного Бланесом, хотя окончательный выбор еще не был сделан. Но после того как он прочитал твою работу, сомнений у него не осталось. — Он ухмыльнулся при виде ее удивления. — Ты невеста Бланеса.
— Что?
Забавляясь ее выражением лица, Валенте добавил:
— То, что ты была права, дорогуша: ключ к решению проблемы — переменная локального времени, а мы об этом и не подозревали.
Тучи, похожие на набитые зерном мешки, заслоняли солнце и большую часть неба. Однако было не холодно, и воздух оставался плотным и липким. Пейзаж, открывшийся ее взору под этим небом, заворожил Элису: мелкий песок, тяжелые пальмы, за маленькой вертолетной площадкой до горизонта тянулись Джунгли, и все это окружало сероватое море.
По дороге ко второму корпусу Валенте рассказал ей, что Нью-Нельсон по форме похож на подкову, разомкнутую в южной части, где находились коралловые рифы, которые окружали целое соленое озеро площадью около пяти квадратных километров, так что можно было сказать, что их остров — атолл. Научная станция находилась в северной части, и между нею и озером пролегала полоска джунглей, на которую они сейчас смотрели.
— Как-нибудь можем сходить на экскурсию, — добавил он. — Там есть бамбук, пальмы и даже лианы, и на бабочек стоит посмотреть.
Шагавшую по песку Элису охватило что-то вроде никогда ранее не испытанной радости. И это несмотря на проволочные ограждения и все остальные строения, не очень-то вписывающиеся в этот уголок природы: параболические и вертикальные антенны, разборные домики и вертолеты. Не омрачили ее состояния ни двое стоявших у калиток на страже солдат, ни даже назойливое присутствие Валенте, малозаметное, но всегда неприятное, как крохотный прыщик. Ей подумалось, что, наверное, ее ощущение счастья связано с какими-то очень личными причинами, которые, возможно, кроются в подсознании. Перед ней была воплощенная наяву мечта об Эдеме. Я в раю, подумала она.
Это ощущение продолжалось ровным счетом двадцать секунд — время, которое она провела на улице.
Когда она вошла в дверь второго, более просторного корпуса и ее окружил искусственный свет ламп, металлические стены и стеклянные окна в стальных рамах, за которыми виднелась чисто утилитарная столовая, все помыслы о рае вылетели из головы. Осталась лишь профессиональная гордость при воспоминании о словах Валенте: Мое решение было правильным.
— Научная станция тоже имеет форму подковы или скорее вилки, — пояснил Рик, водя рукой по воздуху. — Первый корпус расположен около вертолетной площадки, там находятся лаборатории; во втором, центральном, размещаются кинозал, столовая и кухня со спуском в погреб; в третьем спальни. В поперечном корпусе, объединяющем все остальные, расположено что-то вроде зала управления, по крайней мере так его называют. Я там был только раз, но хочу попасть снова: там стоят компьютеры последнего поколения и навороченный ускоритель элементарных частиц, новый тип синхротрона. Сейчас мы идем в кинозал…
Он указывал на открытую дверь слева, откуда доносилась английская речь. До сих пор Элисе никто не встретился: она подумала, что персонал, наверное, не очень многочисленный. Вдруг в двери появилась Черил Росс, одетая в футболку и джинсы, но с той же прической и улыбкой, что и ночью. Увидев ее, Элиса распрощалась с испанским языком.
— Добрый день, — мелодично проговорила Росс. — Я как раз собиралась за вами. Шеф не хочет начинать, пока все не соберутся, вы же его знаете… Как твоя первая ночь на Нью-Нельсоне?
— Я спала без задних ног, — соврала Элиса.
— Я очень рада.
Зал был похож на домашний кинотеатр, подготовленный для дюжины зрителей. Вместо кресел стояли стулья, по три в ряд. На задней стене консоль, напротив нее — экран длиной метра три.
Но в тот момент больше всего Элису заинтересовали люди: они поднимались с мест, ужасно гремя стульями. Когда Валенте представил ее как «ту самую, которой недоставало», последовала сумятица рукопожатий и поцелуев в щеку. Поток событий захватил Элису, вынужденную думать по-английски.
Она уже зрительно знала Колина Крейга, молодого симпатичного парня с короткими волосами, круглыми очками и бородкой вокруг рта. Вспомнила, что красивая женщина с длинными каштановыми волосами Жаклин Клиссо, но та вела себя сдержанно и ограничилась рукопожатием. Радушнее всего ее встретила Надя Петрова, девушка с белыми волосами, которая тепло поцеловала ее и вызвала всеобщий смех своими попытками сказать по-испански: «Я тоже палеонтолог».
— Рада познакомиться, — прибавила она, выполнив еще один языковой пируэт, и Элисе были очень приятны эти усилия говорить на ее языке.
Валенте же устроил одну из своих излюбленных сцен, чтобы представить ей другую женщину, худую, немолодую, с угловатым морщинистым лицом и внушительным покрытым веснушками носом. Он взгромоздил руку ей на плечи, вынудив ее застенчиво улыбнуться.
Знакомься, это Розалин Райтер из Берлина, любимая ученица Райнхарда Зильберга, специалист по истории и философии науки, в настоящее время занимающаяся очень особенной темой.
— Какой же? — спросила Элиса.
— Историей христианства, — ответила Розалин Райтер.
Элиса сохранила выражение вежливой радости, но задумалась о другом. Она смотрела на лица людей, с которыми ей придется работать, и думала. Два палеонтолога и специалист по истории христианства… Что это значит? В этот момент Крейг указал куда-то:
— Вот и совет старейшин.
В зал чередой вошли Давид Бланес, Райнхард Зильберг и Серджио Марини. Последний закрыл за собой дверь.
Этот жест навел Элису на мысль об избранности: те, кто будет жить в раю, и изгнанные из рая; допущенные в вечную славу и оставленные на земле. Она пересчитала: вместе с ней десять человек.
Десять ученых. Десять избранных.
В последовавшей тишине все расселись по местам. Только Бланес остался стоять перед всеми, спиной к большому экрану. Увидев, как колышутся бумаги в его руках, Элиса чуть не подумала, что ей это снится.
Руки Бланеса дрожали.
— Друзья, мы ждали, пока соберутся все участники проекта «Зигзаг», чтобы дать объяснения, которых вы, несомненно, давно ждете… Поспешу сказать вам следующее: все присутствующие сегодня в этом зале могут считать, что им чрезвычайно повезло… Мы увидим то, что никогда не видел ни один человек. Я не преувеличиваю. У нас будет случай увидеть такое, что никогда не видело ни одно живое или мертвое существо от начала мира…
