Он сперва нахально заулыбался, затем внезапно стал серьезным.
– Вообще-то, да, понимаю. Там женщина!..
Я посмотрел на него сурово.
– Вообще-то есть идея…
Он поспешно отпрыгнул.
– Нет-нет! Так не пойдет!
– Граф, – сказал я с ласковой угрозой, – вы даже не знаете, что я собираюсь предложить…
– И знать не хочу, – сказал он нервно. – Мне знаком этот взгляд и этот тон. Сами разбирайтесь со своей женщиной. Никто вас не заставлял жениться.
– В самом деле? – спросил я с сомнением. – А мне казалось, вы активно так это выступали за укрепление всяческих отношений с Мезиной…
– За укрепление отношений, – уточнил он, – но не всяческих! Нехорошо присобачивать всякое непотребное!
– В самом деле нехорошо? – спросил я. – Жаль. А то бы я вам наприсобачивал. Ладно, граф, вы тут рисуйте на земле каббалистические знаки для своего нечестивого обогащения и завлечения невинных дев и всем говорите, что размечаете место для лагеря, а я сделаю вид, что первым поверил, и пока отвлекусь малость…
Он взглянул исподлобья.
– То есть вас никто не найдет даже с собаками?
– Я не надолго, – пообещал я. – Что делать, если все так просто сложно… Но все равно бдите! Я нагряну.
Глава 12
Шатер наконец закрепили на растяжках, я сказал в нетерпении:
– Хорошо-хорошо!.. Следующий – графу. А я пока взгляну изнутри.
Бобик боднул меня громадной башкой, я посмотрел в его обвиняющие глаза, оглянулся на недовольно пофыркивающего арбогастра.
– Что-то придумаем, – пообещал я виновато. – Но пока что эта штука слишком маломощная. Мы-то пролезем втроем, уже пробовали, потом эта штука восстанавливалась больше месяца. Может быть, ее надо было выставлять на солнце? Когда-нибудь поэкспериментируем. Обещаю! А сейчас, увы, придется одному, зато я вернусь к вам, морды мои любимые, намного быстрее…
Бобик прошел за мной и с надеждой смотрел, как я вытаскиваю из сумки и растягиваю вверх и в стороны Зеркало Горных Эльфов.
– Нет, – сказал я строго. – Жди меня, и я вернусь, только очень жди… Что-то все тяжелее рама… Нет, стой там. А лучше сядь. И вообще, жди меня, и я вернусь, всем смертям назло…
Всматриваясь с предельным напряжением, я представил себе помещение кельи, в которой жил в Храме Истины, сосредоточился, и в сером тумане появились голые стены и узкая койка, сперва расплывчато, затем все четче и яснее, хотя по краям зеркала блещет неприятная радуга, но я сейчас совсем не эстет…
В келье пусто, прекрасно, могу сразу попытаться. Бобик горестно вздохнул, когда я начал ломиться в зеркало, однако проще биться головой в стену, ничего не происходит, поверхность упорно отказывается пропускать на ту сторону.
– Испортилось? – пробормотал я. – Этого еще ко всем моим радостям не хватало.
Арбогастр вздохнул с сочувствием, но мне показалось, в глазах появилось довольное выражение. Значит, мы поскачем, мы помчимся навстречу рассвету или, как говорят, навстречу утренней заре.
Или нет, может быть просто не в состоянии пробить защиту Храма. Если никакие демоны не могут, то и эта штука бессильна… С другой стороны, все правильно. Если сразу шагнул бы в келью, то пришлось бы отбрехиваться, как очутился внутри, минуя единственные врата.
Они и так возникнут, все-таки пешком никто не дотопает до ворот Храма, но как-то можно будет отгавкаться от слишком любопытных, а если сразу в келью или в кабинет аббата – это слишком.
Я представил себе как можно отчетливее местечко в полумиле от Храма, там невысокие скалы, если оттуда выйду, меня могут заметить издали с ворот и подтвердить, что я шел пешком издалека.
Коснулся ладонью поверхности зеркала и ощутил, что подается, прогибается, нужно только надавить сильнее.
Я прислушался, нет ли близко лишних ушей или глаз, вдавился боком в раму, едва не обрывая пряжки камзола.
Мгновение лютой стужи, в лицо пахнуло холодным воздухом, а подошва сапога ступила на мокрую траву. Но все-таки трава, а не снег, как было, когда покидал Храм через вот те ворота, что даже ближе, чем видел в зеркале, все-таки пропорции чуть здорово смещены…
Половина неба, а это половина вселенной, охвачена лиловым огнем, что колышется медленно и торжественно, как театральный занавес, но на самом деле там просто сверхсветовая скорость, страшно даже пытаться вообразить, голова лопнет…
Я торопливо опустил взгляд, вон там за поворотом открывается вид на исполинский Храм, что все еще загадка для меня, как и люди, что живут в нем, не раскрываясь чаще всего даже друг для друга.
Я торопливо сложил зеркало, но едва вышел из-за скалы, как уши потряс тяжелый грохот, что несется как с неба, где массивные тучи сшибаются краями и высекают длинные ветвистые молнии, так и из глубин земли, словно там идет стадо мамонтов.
Огромная гора надвигается непривычно быстро, словно я делаю один шаг, а она – десять. Донеслись медленные удары огромного колокола и тягучий напев молитвы, что вообще-то интересно, как-то не думал, что молитва, едва слышная внутри Храма, звучит так мощно снаружи.
Я быстрыми шагами приближался к воротам, над головой треск и злое шипение, словно скалы туч, ударяясь друг о друга, высекают длинные искры, но ворота в стене все же разрастаются, я вытащил меч и постучал рукоятью в створки, как и в прошлый раз.
Через пару мгновений сверху раздался могучий бас:
– И кто это… ах да, брат паладин!.. Вас впустить или вы снова только мимо шли?
– Открывай, – сказал я в нетерпении.
В воротах отворилась дверка, я пригнул голову и протиснулся на ту сторону. Во дворе все так же пусто, брат Жак за это время как будто стал еще выше и массивнее, на меня уставился с радостным изумлением, но тут же перевел взгляд за спину.
– А где, – спросил он в недоумении, – лошадка и собачка?
– Отдыхают, – ответил я. – А тебе меня мало?
– Даже много, – заверил он. – А вот собачка была бы как раз… У нас до сих пор со смеху покатываются, когда вспомнят, как она у отца Мальбраха… ладно, это потом.
– Потом, – согласился я. – Можешь закрыть ворота, я не собираюсь пятиться, увидев вместо делегации встречающих всего лишь твою рожу.
Он закрыл калитку на массивную щеколду, обернулся и оглядел меня с головы до ног, покачал головой.
В глазах могучего монаха я увидел неподдельное восхищение.
– Брат паладин, – сказал он, – я уверен, ты еще сегодня был в тех краях, где яблони вовсю цветут!
– А ты только что был, – ответил я ему в тон, – в пещерах на глубине в милю… а то и сейчас еще там.
Он ухмыльнулся.
– Брат паладин, это же невозможно!
