Пока я одевался, я слышал, как Брет ставит на стол сифон и
стаканы, а потом я услышал их голоса. Я одевался медленно, сидя на кровати. Я
чувствовал себя усталым, и на душе было скверно. Брет вошла в комнату со
стаканом в руке и села на кровать.
— Что с тобой, милый? Не в духе?
Она поцеловала меня в лоб.
— Ах, Брет, я так тебя люблю.
— Милый, — сказала она. Потом: — Хочешь, чтоб я отправила
его?
— Нет. Он славный.
— Я пойду отправлю его.
— Нет, не надо.
— Да, да, я отправлю его.
— Нельзя же так вдруг.
— Нельзя, по-твоему? Посиди здесь. Он без ума от меня,
поверь мне.
Она вышла из комнаты. Я лег ничком на кровать. Мне было
очень тяжело. Я слышал, как они разговаривали, но не прислушивался. Брет вошла
и села на кровать.
— Милый мой, бедненький! — Она погладила меня по голове.
— Что ты ему сказала? — Я лежал, отвернувшись. Я не хотел
видеть ее.
— Послала его за шампанским. Он любит покупать шампанское. —
Потом, немного погодя: — Тебе лучше, милый? Легче голове?
— Легче.
— Лежи спокойно. Он поехал на другой конец города.
— Нельзя ли нам жить вместе, Брет? Нельзя ли нам просто жить
вместе?
— Не думаю. Я бы изменяла тебе направо и налево. Ты бы этого
не вынес.
— Сейчас выношу ведь.
— Это другое дело. В этом я виновата, Джейк. Уж такая я
уродилась.
— Нельзя ли нам уехать на время из города?
— Это ни к чему не приведет. Поедем, если хочешь. Но я не
смогу спокойно жить за городом. Даже с любимым.
— Знаю.
— Это ужасно. Я думаю, можно не говорить тебе, что я тебя
люблю.
— Что я тебя люблю, ты знаешь.
— Давай помолчим. Все слова впустую. Я уезжаю от тебя, да и
Майкл возвращается.
— Почему ты уезжаешь?
— Так лучше для тебя. И лучше для меня.
— Когда ты едешь?
— Как можно скорее.
— Куда?
— В Сан-Себастьян.
— Нельзя ли нам поехать вместе?
— Нет. Это было бы уже совсем дико, после того как мы только
что все обсудили.
— Мы ни до чего не договорились.
— Ах, ты же знаешь не хуже меня. Не упрямься, милый.
— Ну конечно, — сказал я. — Я знаю, что ты права. Просто я
раскис, а когда я раскисаю, я говорю глупости.
Я сел, нагнулся, нашел свои ботинки возле кровати и надел
их. Потом встал.
— Не надо так глядеть, милый.
— А как ты хочешь, чтобы я глядел?
— Ах, не ломайся. Я завтра уезжаю.
— Завтра?
— Да. Разве я не говорила? Завтра.
— Тогда пойдем выпьем. Граф сейчас вернется.
— Да, пора бы ему вернуться. Ты знаешь, замечательно, как он
покупает шампанское. Для него это страшно важно.
Мы пошли в столовую. Я взял бутылку коньяка и налил Брет и
себе. У дверей зазвонил колокольчик. Я пошел отворять — вернулся граф. За его
спиной стоял шофер с корзиной шампанского.
— Куда поставить, сэр? — спросил граф.
— На кухню, — ответила Брет.
— Поставьте туда, Анри, — показал рукой граф. — Теперь
ступайте вниз и принесите лед. — Пока корзину водворяли на место, граф стоял в
дверях кухни. — Надеюсь, вино вам понравится, — сказал он. — Я знаю, что сейчас
у нас в Америке редко приходится отведать хорошего вина, и не считаю себя
знатоком. Но это я взял у приятеля, который занимается виноделием.
— Где только у вас нет приятелей, — сказала Брет.
— У него свои виноградники. На тысячи акров.
— Как его фамилия? — спросила Брет. — Вдова Клико?
— Нет, — ответил граф. — Мумм. Он барон.
— Это замечательно, — сказала Брет. — Мы все с титулами.
Почему у вас, Джейк, нет титула?
— Уверяю вас, сэр, — граф дотронулся до моего рукава, —
титул никогда не приносит пользы. Чаще всего это стоит денег.
— Ну, не знаю. Иногда это очень удобно, — сказала Брет.
— Мне это никогда никакой пользы не приносило.
— Вы не умеете им пользоваться. Мне мой титул всегда
открывал огромный кредит.
— Садитесь, пожалуйста, граф, — сказал я. — Разрешите взять
у вас трость.
Граф через стол, освещенный газовой лампой, смотрел на Брет.
Она курила сигарету и стряхивала пепел на ковер. Увидев, что я заметил это, она
сказала:
— Послушайте, Джейк, так я могу испортить ваш ковер. Дайте
человеку пепельницу.
Я нашел несколько пепельниц и расставил их. Шофер принес
ведро со льдом, посыпанным солью.
— Заморозьте две бутылки, Анри! — крикнул граф.
— Больше ничего не прикажете, мосье?
— Нет. Подождите внизу с машиной. — Он повернулся к Брет и
ко мне. — Поедем обедать в Булонский лес?
— Как хотите, — сказала Брет. — Я лично есть не хочу.
— А я никогда не откажусь от хорошего обеда, — сказал граф.
— Принести вино, мосье? — спросил шофер.
— Да, Анри, принесите, — сказал граф. Он вынул толстый
портсигар из свиной кожи и протянул его мне. — Не угодно ли настоящую
американскую сигару?
— Спасибо, — сказал я. — Я докурю свою сигарету.
Он срезал кончик сигары золотой гильотинкой, висевшей на
цепочке от часов.
— Я люблю, когда сигара как следует тянется, — сказал граф.
— Половина сигар, которые куришь, не тянутся.
Он раскурил сигару и, попыхивая, глядел через стол на Брет.
— А когда вы получите развод, леди Эшли, у вас титула уже не
будет?
— Не будет. Какая жалость.
— Нет, — сказал граф. — Вам титул не нужен. В вас и так
видна порода.
— Благодарю вас. Вы очень любезны.
— Я не шучу. — Граф выпустил струю дыма. — Я ни в ком еще не
видел столько породы, сколько в вас. Это в вас есть. Вот и все.
