В Бордо поезд стоял полчаса, и мы вышли через вокзал на
улицу. Для поездки в город было слишком мало времени. Потом мы ехали по Ландам
и любовались закатом. Между соснами виднелись широкие выжженные просеки,
уходившие вдаль, точно улицы, а в конце их высились лесистые холмы. В половине
восьмого мы пошли ужинать и любовались видом из открытого окна
вагона-ресторана. Вся местность — песок и сосна, и повсюду — заросли вереска.
Попадались поляны с домиками, а время от времени показывалась лесопилка.
Стемнело, и за окном чувствовались жаркие темные пески, а к девяти часам мы
приехали в Байонну. Муж, жена и Хьюберт попрощались с нами за руку. Они ехали
дальше, до Ла-Негресс, где была пересадка на Биарриц.
— Желаю вам всего лучшего, — сказал муж.
— Будьте поосторожнее на бое быков.
— Может быть, увидимся в Биаррице, — сказал Хьюберт.
Мы сошли с поезда, неся чемоданы и чехлы с удочками, и через
темный вокзал вышли на освещенную площадь, где стояли фиакры и автобусы отелей.
Там, среди шоферов и агентов, дожидался Роберт Кон. Он не сразу увидел нас.
Потом пошел нам навстречу.
— Хэлло, Джейк! Как доехали?
— Отлично, — сказал я. — Это Билл Гортон.
— Здравствуйте.
— Идемте, — сказал Роберт. — У меня фиакр. — Он был немного
близорук, я раньше никогда не замечал этого. Он пристально и с видимым
смущением вглядывался в незнакомое лицо Билла.
— Мы поедем в мой отель. Там хорошо. Вполне приемлемо.
Мы сели в фиакр, кучер пристроил чемоданы на козлы, потом
взобрался сам, щелкнул кнутом, и мы через темный мост поехали в город.
— Я очень рад познакомиться с вами, — сказал Роберт Биллу. —
Я столько слышал о вас от Джейка, и я читал ваши книги. Вы привезли мне леску,
Джейк?
Фиакр остановился перед отелем, и мы все вылезли и вошли.
Отель был хороший, и люди за конторкой очень приветливы, и мы с Биллом получили
по уютной маленькой комнате.
Глава 10
Утро было ясное, улицы поливали водой, и мы втроем
позавтракали в кафе. Байонна — красивый город. Он похож на очень чистый
испанский город и лежит на большой реке. Уже сейчас, так рано утром, на мосту
через реку было очень жарко. Мы прошли через мост, а потом погуляли по городу.
Я отнюдь не был уверен, что удочки Майкла вовремя придут из
Шотландии, поэтому мы стали искать магазин рыболовных принадлежностей и в конце
концов купили Биллу удочку где-то на втором этаже, над галантерейной лавкой.
Хозяин отлучился, и нам пришлось дожидаться его. Наконец он пришел, и мы купили
недорогую, весьма приличную удочку и два сачка.
Выйдя из магазина, мы пошли посмотреть на собор. Кон что-то
говорил о том, что это прекрасный образец чего-то — не помню чего. Мне собор
показался красивым — красивым и неярким, как испанские церкви. Потом мы пошли
дальше, мимо старой крепости, и дошли до здания конторы, откуда должен был
отправляться автобус. Там нам сказали, что автобусное движение откроется не
раньше первого июля. В туристском бюро мы узнали, сколько надо заплатить за
автомобиль до Памплоны, и в большом гараже возле Городского театра наняли
машину за четыреста франков. Она должна была заехать за нами в отель через
сорок минут, и мы зашли в то же кафе на площади и выпили пива. Становилось
жарко, но в воздухе еще пахло свежестью раннего утра, и сидеть в кафе было
приятно. Подул ветерок, и чувствовалось, что прохладой тянет с моря. По площади
расхаживали голуби, и дома были желтые, словно прокаленные солнцем, и мне не
хотелось уходить из кафе. Но пора было идти в отель, сложить вещи и уплатить по
счету. Расплатившись за пиво — мы бросили жребий, и, кажется, платил Кон, — мы
пошли в отель. На меня с Биллом пришлось только по шестнадцати франков плюс
десять процентов надбавки за услуги, и мы отправили свои чемоданы вниз и стали
ждать Роберта Кона. Пока мы ждали, я увидел на паркете вестибюля таракана, не
меньше трех дюймов длиной. Я показал его Биллу, а потом наступил на него
каблуком. Мы решили, что он, вероятно, только что приполз из сада. В отеле
действительно было необыкновенно чисто.
Наконец Кон спустился вниз, и мы все вышли к машине. Машина
оказалась большая, с откидным верхом, шофер был в белом пыльнике с голубым
воротником и такими же обшлагами, и мы попросили его опустить верх. Он погрузил
наши чемоданы, и машина тронулась. Мы ехали длинной улицей по направлению к
окраине, мимо цветущих садов и оглядывались назад, прощаясь с городом, а потом
очутились среди зеленых холмов, и дорога пошла в гору. То и дело мы обгоняли
воловьи и коровьи упряжки, тащившие повозки басков, мелькали аккуратные,
выбеленные фермы. Бискайя — плодородный, цветущий край, дома чистенькие,
деревни, видимо, зажиточные. В каждом селении была площадка для игры в пелоту,
где ребятишки кидали мяч под жарким солнцем. На церквах виднелись надписи,
запрещающие ударять мячом в церковные стены, домики были крыты красной
черепицей, — а потом дорога свернула и пошла еще круче, и мы стали подниматься
по склону горы, и под нами была долина, а холмы уходили назад, в сторону моря.
Моря не было видно. Оно было слишком далеко. Видны были только холмы и еще
холмы, и угадывалось, в какой стороне море.
Мы пересекли испанскую границу. Там была речка и мост, и в
одном конце его толстые усатые французы в кепи, а в другом — испанские
карабинеры в лакированных треуголках, с короткими ружьями за спиной. У нас
открыли только один чемодан, взяли наши документы и заглянули в них. С той и с
другой стороны кордона было по большой лавке и по гостинице. Шоферу пришлось
зайти в помещение пограничной стражи и заполнить какие-то бумаги, и мы вылезли из
машины и подошли к реке посмотреть, есть ли там форель. Билл пытался заговорить
по-испански с одним из карабинеров, но из этого ничего не вышло. Роберт Кон,
показывая пальцем на воду, спросил, водится ли здесь форель, и карабинер
сказал, что да, но ее немного.
Я спросил его, ловит ли он рыбу, и он ответил, что нет, он
этим не занимается.
К мосту подходил бородатый старик с длинными, выгоревшими на
солнце волосами, в сшитой из мешковины одежде. Он опирался на длинную палку, а
за спиной у него, головой вниз, висел козленок со связанными ногами.
Карабинер махнул ему саблей, чтобы он воротился. Старик, не
сказав ни слова, повернул и пошел обратно по белой дороге в Испанию.
— Почему старика не пустили? — спросил я.
— У него нет пропуска.
Я предложил карабинеру сигарету. Он взял и поблагодарил
меня.
— Что же он будет делать? — спросил я.
Карабинер сплюнул в пыль.
— Да просто перейдет реку вброд.
— Много у вас тут контрабанды?
— Да, — сказал он, — бывает.
