— А не пойти ли нам поужинать? — спросил Кон.
— Вы что, есть захотели?
— Да. А что? Я проголодался.
— Поешьте чесноку, Роберт, — сказал Майкл. — Поешьте.
Кон не ответил. Он выспался и был совершенно трезв.
— Пойдемте ужинать, — сказала Брет. — Мне еще нужно принять
ванну.
— Идем, — сказал Билл. — Доставим Брет в отель.
Мы попрощались со множеством людей, пожали множество рук и
вышли. На улице было темно.
— Как вы думаете, который теперь час? — спросил Кон.
— Уже завтра, — ответил Майкл. — Вы проспали два дня.
— Нет, правда, — сказал Кон, — который час?
— Десять часов.
— Сколько мы выпили!
— Вы хотите сказать, сколько мы выпили. Вы-то спать
улеглись.
Когда мы шли к отелю по темным улицам, мы видели, как в небо
взвивались ракеты. А когда подходили к отелю, в конце переулка увидели площадь,
запруженную густой толпой, обступившей танцоров.
Ужин в отеле подали обильный. Это была первая трапеза по
удвоенным на время фиесты ценам, и к обычному меню прибавили несколько блюд.
После ужина мы пошли в город. Помню, что я решил не ложиться всю ночь, чтобы в
шесть часов утра посмотреть, как быки побегут по улицам. Но мне очень
захотелось спать, и около четырех часов я лег и уснул. Остальные не ложились.
Моя комната была заперта, а я не мог найти ключ и улегся на
одну из кроватей в комнате Кона, этажом выше. Всю ночь на улицах шумела фиеста,
но я был такой сонный, что это не помешало мне спать. Разбудил меня треск
разорвавшейся ракеты — сигнал, что на окраине города быков выпустили из
корраля. Сейчас они промчатся по всему городу, устремляясь в цирк. Я спал
тяжело и, просыпаясь, чувствовал, что опоздал. Я накинул пальто Кона и вышел на
балкон. Внизу, подо мной, узкая улочка была безлюдна. На всех балконах
теснились зрители. Вдруг улицу залила толпа. Люди бежали все вместе, сбившись в
кучу. Они пробежали мимо отеля и свернули к цирку, потом появились еще люди,
они бежали быстрее, а позади несколько человек отставших уже пробежали во весь
дух. После них образовался небольшой просвет, и затем по улице, крутя рогами,
галопом промчались быки. Минута — и все исчезло за углом. Один из толпы упал,
скатился в канаву и лежал неподвижно. Но быки пронеслись мимо не заметив его.
Они бежали плотным стадом.
После того как быки скрылись из виду, со стороны цирка
донесся рев толпы. Рев долго не умолкал. И наконец — треск разорвавшейся
ракеты, возвестивший, что быки пробежали сквозь толпу на арену, а оттуда в
загон. Я вернулся в комнату и лег в постель. Все время я простоял босиком на
каменном полу балкона. Я подумал, что вся наша компания сейчас, вероятно, в
цирке. Согревшись в постели, я заснул.
Я проснулся, когда пришел Кон. Он начал раздеваться и
подошел к окну, чтобы закрыть его, потому что с балкона через улицу, как раз
напротив, люди заглядывали к нам.
— Ну, видели? — спросил я.
— Да. Мы все были там.
— Жертвы были?
— Один бык врезался в толпу на арене и помял человек семь.
— Брет не испугалась?
— Это произошло так быстро, что никто не обратил внимания.
— Жалко, что я проспал.
— Мы не знали, где вы. Мы подходили к вашей комнате, но
дверь была заперта.
— А где вы были ночью?
— Танцевали в каком-то клубе.
— Мне очень спать захотелось, — сказал я.
— А мне как спать хочется! — сказал Кон. — Когда же это
кончится?
— Только через неделю.
Билл приоткрыл дверь и просунул голову.
— Где ты был, Джейк?
— Я смотрел на них с балкона. Ну как?
— Замечательно.
— Куда ты идешь?
— Спать.
Все проспали до двенадцати. Мы позавтракали за одним из
столов, расставленных под аркадой. Город был переполнен. Нам пришлось
дожидаться свободного места. После завтрака мы пошли в кафе Ирунья. Там было
тесно, и, чем ближе подходило время боя быков, тем становилось теснее и толпа
вокруг столиков все густела. В кафе стояло низкое, многоголосое жужжание, как
всегда перед боем быков. В другие дни кафе никогда не жужжало так, как бы
переполнено оно ни было. Жужжание нарастало, оно захватывало и нас, и мы уже
были частью его.
Я запасся шестью билетами на все бои. Три места были
barrera, в первом ряду, у самой арены, а три sobrepuerta — скамьи с деревянными
спинками в одном из средних рядов амфитеатра. Майкл считал, что Брет лучше
сидеть повыше для первого раза, и Кон пожелал сидеть с ними. Мы с Биллом решили
сесть в первом ряду, а лишний билет я отдал официанту и попросил продать его.
Билл начал учить Кона, что делать и куда смотреть, чтобы не замечать лошадей.
Билл уже видел бой быков.
— Об этом я ни капли не беспокоюсь. Я только боюсь, что мне
будет скучно, — сказал Кон.
— Вы так думаете?
— Не смотрите на лошадь после того, как бык забодает ее, —
сказал я Брет. — Следите за быком и за тем, как пикадор старается не подпустить
его, а потом не смотрите на лошадь, если она ранена, пока она не околеет.
— Я немного волнуюсь, — сказала Брет. — Не знаю, смогу ли я
все это выдержать.
— Отлично выдержите. Неприятно только смотреть на лошадей, а
они бывают не больше двух-трех минут с каждым быком. Вы просто отвернитесь,
когда страшно будет.
— Все будет хорошо, — сказал Майкл. — Я присмотрю за ней.
— Я думаю, вы не соскучитесь, — сказал Билл.
— Я схожу в отель за биноклем и вином, — сказал я. — Потом
вернусь сюда. Только не напивайтесь.
— Я пойду с тобой, — сказал Билл.
Брет улыбнулась нам.
Мы пошли кругом под аркадой, чтобы не идти по жаре через
площадь.
— Злит меня этот Кон, — сказал Билл. — Такое в нем чисто
еврейское зазнайство — он, видите ли, не ждет от боя быков ничего, кроме скуки.
— А мы поглядим на него в бинокль, — сказал я.
— Да ну его к чертям!
— Они и так его припекают.
— Ну и пусть.
На лестнице отеля мы встретили Монтойю.
— Пойдемте, — сказал Монтойя. — Хотите познакомиться с Педро
Ромеро?
