– Не волнуйтесь, мы ее вернем, – любезно откликнулся тот.
– Насколько я понимаю, это новый поворот: сосунок не
выигрывает и не проигрывает, а «хозяйка» все подчищает, – пошутил Мейсон.
– Будь я проклят, если это не так, – признал кассир.
Пропуская Петти, Мейсон придержал дверь. У бара они
остановились, чтобы выпить. Подошел мужчина с галстуком-бабочкой.
– Надеюсь, мы увидим вас снова, мистер Мейсон.
– Благодарю вас, – вежливо ответил адвокат.
Они спустились по лестнице, и, словно по заранее поданному
сигналу, лимузин подкатил к крыльцу.
Мейсон посадил Петти в машину. Она прижалась к нему и вновь
дернула шелковый шнур.
– По-моему, вы просто замечательный, – проворковала девушка.
– Я так рада, что вы заставили меня остановиться. Начиная играть, я никогда не
могу этого сделать, пока все не спущу. Рано или поздно там до тебя всегда
добираются.
– Ну, сейчас у тебя все в порядке.
– У меня никогда не было столько денег… Боже, если бы я
только могла удержаться и не играть до тех пор, пока не истрачу их на
что-нибудь стоящее!
– Тебе позволяют уезжать с выигрышем?
– Если кто-нибудь покупает мне жетоны, то да.
– Тогда не возвращайся, пока все эти деньги не кончатся, –
посоветовал Мейсон. – Держись подальше от столов. На что ты собираешься их
потратить?
Сейчас Петти была слишком возбуждена, чтобы пытаться его
соблазнить.
– Боже, мистер Мейсон, если бы вы только знали, как много
эти деньги для меня значат. Скажите, зачем вы пришли на виллу «Лавина» и
спросили меня?
– А ты не знаешь?
– Нет.
– Ты меня сегодня подвела.
– Я подвела? – воскликнула она. – Я никогда в жизни вас
раньше не видела!
– А как насчет Пола Дрейка?
– Кто это?
– Он иногда на меня работает.
– Я… – Внезапно она замолчала.
– Ну? – подтолкнул ее Мейсон и вдруг услышал шуршание ее
юбки.
– Не мешайте, – попросила девушка. – Я прячу деньги в чулок.
– Потом тесно прижалась к нему в темноте лимузина и спросила: – Я вам нравлюсь?
– Так как насчет Пола Дрейка? – повторил Мейсон.
– Я говорю не о Поле Дрейке. Я говорю о нас с вами. Я вам
нравлюсь?
– Да.
Она провела рукой по спинке сиденья, нащупывая пальцами
скрытый выключатель. Над пепельницей зажглась крошечная лампочка, заполнив
салон мягким освещением.
– Расслабьтесь, – засмеялась Петти. – Я не собираюсь вас
кусать.
Мейсон посмотрел на нее сверху вниз. Подняв глаза, она
встретилась с его взглядом. Ее яркие красные губы были раздвинуты, обнажая
жемчужные зубы.
– Вы мне нравитесь, – повторила девушка. Кончики ее пальцев
заскользили вверх и вниз по его затылку. – А я вам нравлюсь?
– Разумеется.
– Но вы не показываете признаков избытка энтузиазма.
– Ты хотела бы, что я проявил избыток энтузиазма?
– Ну, могли хотя бы просто проявить энтузиазм, а потом мы
двинулись бы дальше. – Ее левая рука скользнула по его пальто, потом пальцы
ухватились за левый лацкан и начали его подергивать, притягивая Мейсона к ней
ближе.
– Ты помнишь тот вечер, когда ограбили Родни Арчера, Петти?
– спросил он.
Она замерла, напрягшись.
– А что такое? – спросила холодным, настороженным голосом.
– Ты видела в тот вечер Марту Лавину?
Петти резко отодвинулась.
– Хорошо, продолжайте в том же духе, будьте нудным старым
адвокатом, если вам так хочется. Вы мне нравитесь. А вам нужно только задать
мне кучу вопросов. Но, между прочим, я живой человек, хотя вам этого никогда не
понять. Вы думаете обо мне лишь как о свидетеле.
– Все, о чем я спрашиваю, – это видела ли ты Марту Лавину в
тот вечер, – мягко повторил Мейсон.
Она резко щелкнула выключателем, погрузив салон в полную
темноту.
– Нет? – спросил Мейсон через несколько секунд. – Ты
собираешься отвечать на мой вопрос?
Ответа не последовало, и вдруг он услышал, что она плачет.
Мейсон попытался найти ее в темноте.
– Отстаньте от меня! Не прикасайтесь ко мне! – всхлипнула
Петти, когда он коснулся ее плеча.
– В конце концов, – проговорил Мейсон, – давай посмотрим на
это трезво. Ведь я только спросил тебя… – И почувствовал, как ее плечо
затряслось от рыданий, потом она стряхнула с себя его руку.
Почти одновременно машина затормозила и остановилась.
– В чем дело? – удивился Мейсон.
Петти не ответила.
Дверца лимузина открылась. Водитель сдвинул в сторону темную
шторку и сказал:
– Вилла «Лавина».
Мейсон взглянул на часы. Поездка обратно заняла ровно шесть
с половиной минут.
Он вышел из машины; Петти осталась внутри, она сидела,
повернувшись к нему спиной, опустив голову, прижав к глазам носовой платок.
– Идешь? – спросил Мейсон.
– Нет, – приглушенно ответила она.
Шофер закрыл дверцу, укоризненно взглянув на Мейсона.
– Я вам что-то должен? – спросил тот.
– Ничего, сэр.
Адвокат поднялся по ступенькам на крыльцо виллы «Лавина-3».
– Теперь вам нужна ваша машина? – поинтересовался швейцар у
дверей.
– Через минуту, – бросил ему Мейсон.
Он вошел в ночной клуб, еще раз сдав шляпу и пальто.
Метрдотель, который до сих пор был чрезвычайно почтителен к нему, теперь повел
себя как-то странно.
– Боюсь, у нас почти все занято, – извинился он.
Мейсон огляделся в поисках красной гвоздики, отличавшей
детективов Пола Дрейка, но не увидел ни одной.
– Думаю, у нас нет свободных столиков, – повторил метрдотель
на этот раз со стальными нотками в голосе.
– Я только зайду в мужскую комнату, – сказал ему адвокат и,
обогнув танцевальную площадку, направился в глубь ресторана, при этом бегло
оглядывая столики. Никаких признаков людей с красными гвоздиками не было.
Мейсон пересек холл для отдыха, открыл дверь в коридор,
который привел его к черному ходу. Открыв его дверь, он оказался на маленьком
служебном крыльце, заваленном большими мешками с мусором.
