– В таком случае, – проговорил Мейсон, – не проще ли было
написать на клочке бумаги что-нибудь вроде: «Мистера Фритча интересуют лишь
события ночи нападения, так что не переживайте, о вашем бизнесе он вас
расспрашивать не станет», ну, или что-то в таком плане?
– Мистер Мейсон, ну как вы не поймете! – воскликнул Арчер. –
В тот момент подобный вариант мне просто в голову не пришел. А ведь так и в
самом деле было бы гораздо проще, не правда ли?
– А то! – саркастически заметил Мейсон. – А сами вы, значит,
до этого не додумались?
– Честно говоря, нет.
– Кстати, – внезапно произнес Мейсон, – ведь на самом деле в
тот вечер вы были в ресторане не с Мартой Лавиной, а с другой женщиной, верно?
– Нет, сэр, это не так.
– Но разве, зайдя в аптеку, чтобы вызвать полицию, вы не
сделали сначала еще один звонок?
Свидетель заколебался.
– Так да или нет? – продолжал настаивать Мейсон.
– Я… возможно, я действительно позвонил еще кому-то. Не
помню.
– А разве вы звонили не на виллу «Лавина-2»?
– Я… я не помню.
– Но вы не исключаете такую возможность?
– Понимаете, мистер Мейсон, я… я тогда просто пребывал в
смятении. И вообще, я не могу помнить каждую мелочь.
– Вы были взволнованы? С чего бы это?
– Естественно. Нервы-то у меня все же не железные. Во время
нападения я… ну, я очень испугался. Мне казалось, что моя жизнь висит на
волоске.
– А что испугало вас больше всего?
– То, как дверца неожиданно распахнулась и перед самым моим
носом возникло дуло пистолета.
– И это испугало вас настолько, что сейчас вы даже не можете
вспомнить, ходили ли вы в аптеку через дорогу и звонили ли оттуда на виллу
«Лавина-2» или нет?
– Я… я не помню, сэр.
– Вы так сильно испугались?
– Да, мне пришлось пережить не самые приятные минуты в моей
жизни.
– Вас испугало то, что вы увидели направленное вам в лицо
дуло пистолета?
– Да, именно это меня испугало.
– Однако же, несмотря на то что вы были настолько испуганы,
что не можете вспомнить, звонили ли вы на виллу «Лавина-2» или нет, вы все же
пытаетесь убедить суд и присяжных, что смогли совершенно точно опознать
нападавшего, видев его лицо лишь мельком?
– Конечно, я был испуган, но это не помешало мне запомнить
нападавшего в лицо.
– Но ведь вы видели его лишь мельком?
– На это я могу ответить только то, что тем напавшим на меня
человеком был подсудимый.
– Однако вы все-таки не отрицаете возможности того, что,
войдя в аптеку, вы первым делом, до того как вызвать полицию, набрали номер
виллы «Лавина-2»?
– Нет, не отрицаю. Я тогда вообще плохо соображал, что
делаю.
– И когда на вилле вам ответили, вы попросили к телефону
миссис Лавину?
– Может быть… Хотя нет, нет, конечно же!
– Однако первой вашей реакцией было «может быть».
– Я разволновался.
– Разволновались настолько, что могли попросить к телефону
Марту Лавину, которая в этот момент находилась в вашей машине?
– Я имел в виду, что разволновался настолько, что сразу
как-то даже не воспринял этот ваш вопрос. Нет, совершенно однозначно заявляю вам,
что позвать к телефону Марту Лавину я не просил.
– Тогда зачем вообще вам понадобилось звонить на виллу
«Лавина»?
– Но я не помню, звонил ли я туда вообще.
– И в том, что точно туда не звонили, тоже не уверены?
– Нет. Мистер Мейсон, если на телефонной станции реально
значатся эти звонки на виллу, то, разумеется, я соглашусь, что так оно и было в
действительности.
– Хорошо, спасибо. У меня все, – сказал Мейсон.
– У обвинения есть вопросы к своему свидетелю? – спросил
судья Иган.
– Мистер Арчер, – заговорил Фритч, – насколько я понимаю, в
настоящий момент вы затрудняетесь ответить, звонили вы на виллу «Лавина» или
нет? В конце концов, с тех пор прошло уже довольно много времени и вы просто не
помните подобных подробностей, а потому вынуждены лишь строить предположения. Я
правильно вас понял?
– Совершенно верно.
– Спасибо. У меня все, – сказал Фритч.
– Прошу прощения, – встрепенулся Мейсон, – у меня есть еще
всего один вопрос к свидетелю. Мистер Арчер, а другие события того вечера вы
помните вполне отчетливо, не так ли?
– Да, сэр.
– Вы помните, что заказали в ресторане чилийское вино?
– Да.
– И вы знаете, что это было именно чилийское вино?
– Да.
– Красное вино?
– Да.
– Вы это точно помните?
– Да, сэр.
– Вы помните, как просили принести именно чилийское вино?
– Да, сэр.
– Вы помните, что ели бифштекс?
– Да, сэр.
– И помните, как он был приготовлен?
– Да, сэр. Это был бифштекс с кровью.
– Помните, как делали этот заказ?
– Да, сэр.
– Однако же при всем при этом вы не помните, звонили ли в
промежуток между нападением и вызовом полиции на виллу «Лавина»?
– Нет, сэр.
– Спасибо, – сказал Мейсон. – У меня все.
Судья Иган объявил:
– В заседании суда объявляется перерыв до двух часов дня. Во
время перерыва присяжным следует помнить о запрете вести обсуждение
рассматриваемого дела или позволять кому-либо обсуждать в своем присутствии
вопросы, имеющие отношение к нему, равно как высказывать какие бы то ни было
мнения и суждения касательно существа дела или же читать в газетах сообщения
отдела уголовной хроники. Суд удаляется на перерыв.
Пробравшись к Мейсону сквозь толпу, Дрейк схватил его за
руку и принялся ее восторженно трясти.
– Черт возьми, Перри, это было великолепно! Ты разгромил их
и поверг в бегство! Зрители в зале на твоей стороне, по-моему, уже никто даже
не сомневается в том, что Марта Лавина и Родни Арчер безбожно заврались!
Тем временем Арчер, покинув свидетельское место, направился
к выходу из зала, а по пути ненадолго задержался возле стола Перри Мейсона.
