– А разве… нет точных указаний? – осторожно поинтересовалась сеньорита и тут же спохватилась: – Мне все равно, но только не в зеленый.
– Тогда давайте сделаем фиалковый, – хищно прищурилась сеньора. – Одна из бабушек его светлости имела именно такие необыкновенные очи. Раскройте-ка глазки… форма у вас очень красивая, и зря вы их не подводите и не красите ресницы.
– Мне это было не нужно, – почти прошептала Илли, только теперь осознавая, насколько это правда.
И не важно, что тетушка выдавала ей для переделки и перелицовки собственные выцветшие и прохудившиеся платья и юбки, – она могла бы, перешивая, украсить их обрывками кружев или вышивкой. Но специально шила простые, чуть бесформенные и безликие наряды, похожие на платья, привезенные из приюта. Ей нельзя было нравиться молодым сеньорам, которые могли случайно забрести в их тихий городок.
– Зато теперь необходимо, – кастелянша очень ловко капнула что-то в глаз сеньориты и придержала ее крепкой рукой, не давая потереть пальчиком.
– Всего пара мгновений – зелье очень качественное, и к вечеру цвет проявится во всей красе. Подставьте второй глазик и не дергайтесь. Замечательно! С вами приятно работать. Теперь идем смывать волосы.
И снова она вертела послушную девушку как хотела, смывала с волос краску, вытирала, поливала их какой-то жидкостью и закручивала на резные костяные бигуди.
Затем снова смывала, вытирала, подсушивала, укладывала щипчиками. Наконец полюбовалась на результат и взялась за лицо, гадая про себя, насколько хватит терпения у этой удивительной сеньориты, чтоб не заглянуть в зеркало. Как выяснилось, раньше не хватило его у нее самой.
– Вы хотите посмотреть, что у нас получилось? – отобрав у девушки заляпанный краской балахон, кастелянша подала ей светло-синее полотняное платье с кружевным широким воротником.
– Посмотрю, – согласилась Илли безучастно, ожидая, пока сеньора застегнет на спине застежку.
– Хорошо, – вздохнула та, – буду сама вам каждое утро приносить молоко. Скажу повару, что кормлю приблудного кота.
– Не нужно. Мне понравился омлет, ваш повар действительно великолепно его готовит, – вежливо улыбнулась сеньорита. – Это поистине была плохая привычка.
Особенно если учесть, что теперь ей каждый раз вспоминается, с каким энтузиазмом его высочество подливал ей вторую порцию.
Твердая рука сеньоры Клоры неумолимо повернула ее лицом к зеркалу, и все мысли о его высочестве разом испарились из головы девушки.
Пресветлые духи, а это кто?
Нет… не может быть. Она серенькая… невзрачная… а эта сеньорита яркая, как ограненный алмаз.
Волосы, обрамляющие ее лицо крупными блестящими завитками, почему-то не рыжие, как ожидала Иллира, а каштановые, того богатого оттенка, какой имеет только редкий соболь из северных лесов Дирлиндского герцогства. И брови, и ресницы стали черными, подчеркнув аристократичную бледность кожи, а подведенные глаза кажутся большими и глубокими. И несмотря на то что фиалковый цвет пока неярок, он уже освещает ее личико волшебным светом.
– Но как же… – Все теории Илли разом пошатнулись – да ведь теперь ее не заметить не сможет даже слепой.
– Такой у меня приказ, – гордо оглядев в зеркало полученную работу, сообщила сеньора. – А теперь бери веник, смети все волоски и брось в очаг, и эти тряпки тоже, дрова там есть, огниво на полочке. Я пока помою ванну. Не нужно, чтоб служанки о чем-то догадались.
Еще через полчаса, когда все улики были уничтожены, соучастницы сидели в креслах возле столика, и старшая показывала младшей снадобья, тушь, румяна и помаду, хранящуюся в удобной шкатулочке, и поясняла, как и когда лучше этим пользоваться.
– Во дворце у опытных фрейлин есть святое правило: лучше пойти на бал с ненакрашенными губами, чем взять помаду, любезно одолженную подружкой. Всякое может случиться. И хотя магистр сразу найдет виноватую и ее вмиг выгонят из фрейлин, ослепленных ревностью девушек ничто не останавливает.
– А как я попаду во фрейлины? – поинтересовалась Илли, тяжело вздохнув про себя.
Слышала она уже кое-что про интриги королевских фрейлин от сеньоры Павринии и отлично уразумела, что никогда не хотела бы оказаться фрейлиной.
– Не знаю. Но раз приказ поступил – обязательно попадешь.
Ну, вот как раз тут она и не сомневается: раз ее величество так задумала, значит, все так и будет. И вот это-то и пугало своей неизбежностью.
Глава 14
Кортеж из экипажей, сопровождающих карету ее величества, остановился возле ворот поместья маркиза Эндерстона как раз в момент утреннего чаепития, между завтраком и обедом. Королева направлялась в Енизовский монастырь, куда обычно ездила два-три раза в год, помолиться и проведать тех из своих слуг, кто предпочел доживать свой век в тишине и покое самого богатого и знаменитого убежища для одиноких и сирот.
Приходящие на день из деревни садовник с сыном кинулись отворять ворота, на кухне схватился за сердце повар, помчался вниз, едва не ломая ноги, управляющий. За ним спешили кастелянша и сам маркиз.
И только Иллира, посмотрев в окно на въезжающие во двор экипажи, спокойно вернулась к прерванному занятию. Она помогала управляющему проверить счета и арендные обязательства крестьян. И торопилась закончить, отлично догадываясь, чем завершится этот визит. Но ей собираться недолго, платья и плащи уже отобраны, саквояж уложен с учетом нового образа жизни. Никакого абака и никаких документов. Шкатулка со снадобьями для макияжа, шкатулка с нехитрыми драгоценностями, любовный роман и куча безделушек, платочков, шарфиков, перчаток и тому подобного.
– Сеньорита, вас зовут в столовую. – Служанка, запыхавшись, с восторгом смотрела на сеньориту Дарэю, в который раз удивляясь, как девушка похорошела после того, как начала пить святую воду, привезенную ей из эльфийского леса. Где бы себе такой достать – Ватек сразу забыл бы про эту конопатую кривляку из соседней Лизовки.
– Иду. – Илли поправила у зеркала локон, тронула губы розовой помадой и пошла вниз.
Ей было очень интересно посмотреть, как королева сыграет свою роль. Сама она тщательно готовила несколько фраз, строго говоря себе, что засмеяться нельзя ни в коем случае. Хотя и спишут на нервное переживание, но дамы из свиты запомнят обязательно и при случае не забудут кольнуть, как тетушкины приятельницы.
Управляющий, стоявший у дверей, ободряюще ей подмигнул, распахнул створки и оповестил:
– Сеньорита Дарэттия Эндерстон, племянница его светлости маркиза Маднеза Эндерстона.
Илли неторопливо прошла в комнату, остановилась перед столом, за которым рядом с маркизом важно восседала в окружении придворных ее величество, и, не поднимая глаз, изящно присела в поклоне.
– Маднез, да вы просто старый скряга! – охнула ее величество. – Вы почему прячете в глуши такой цветочек?
