Антон надел черные очки. Допустим, он останется жив. Не дай бог, если его кто-нибудь сейчас узнает и изумится, увидев, чем занимается в свободное от службы время федеральный судья. Костин развернулся и стал обшаривать взглядом тротуар под собой. Обнаружив обломок асфальта размером со столовскую котлету, он поднял его, приблизился к иномарке и изо всех сил запустил им в лобовое стекло.
Оно хрястнуло как полено под топором. Толпа в оцепенении остановилась. Люди с ужасом думали о том, что произойдет сейчас с придурком, бросающим такие штуковины в дорогостоящие тачки.
Но вместо того чтобы выскочить из машины, водитель заставил двигатель взреветь. Белая иномарка дала задний ход и скрылась за ближайшим поворотом.
Только сейчас Антон с ужасом подумал о серьезности того, что могло произойти в случае его ошибки, если это не был бы хвост. Но рассуждать на вольные темы уже не было времени. Раз его вычислили братки, значит, это легко могут сделать и посланцы Земцова. Макс, наверное, уже получил свой строгач и сейчас пытается избежать служебного несоответствия. Ему это так же важно, как Пастору – вернуть общак. Налицо сходство интересов.
Антона словно силой невидимого магнита снова потянуло в сторону банка. Иногда с ним по службе происходили вещи необъяснимые. Например, подкорка давала импульсы вопреки логике. Тогда он пытался выяснить причину этого явления, не борясь с его сутью. Сейчас что-то неудержимо влекло Костина к колодцу. Он был почти уверен в том, что в нем находится разгадка его сегодняшнего глупейшего положения. Кто такой Востриков?
Разместившись в глухом дворе, он достал мобильник и долго говорил с целым десятком разных людей. Но дело того стоило. Он звонил и в информационный центр УВД, и в адресное бюро, представляясь прокурором Пащенко. Пароль, так называемую дорожку, по которой в известных структурах выдают конфиденциальные данные, он узнал у дежурного по РУВД, представившись прокурором района Смирновым. Система работала как часы. Любой, кто знал фамилию хоть одного сотрудника силовых структур и пароль, мог получить по телефону всю информацию о нужном человеке. Интересно, а бандитам это известно? Глупый вопрос!..
Информация на самом деле стоила таких хлопот. Из всех Востриковых, обитающих в Смоленске, только один представлял для Антона оперативный интерес. Не потому, что он проживал в элитном доме, а потому, что приобрел он эту квартиру вчера. Совпадение? Глупое, но интересное. Следующим был звонок в ИЦ. Так кто же такой Востриков?..
У него вспотели ладони, когда женщина-оператор приятным голосом изложила ему всю информацию. Антон сообщил ей данные того, «элитного» Вострикова, и ему передали сведения об этом человеке! Совпадал возраст и судимости, о которых ему рассказали бомжи у банка!..
По Вострикову оставалось сделать один звонок, чтобы прояснить картину, но, не желая спугнуть удачу, он отложил его на потом. В том же центре УВД он получил исчерпывающую информацию по Лякину – Тимуру, Муренкову – Мурене и Матюшкову – Филателисту.
А вот теперь – этот самый звонок.
– Здравствуйте, это УИН?.. Скажите, Буров у вас еще работает? Уже начальник отдела? А сейчас он на службе?.. Ну, бывают ведь выходные, больничные, отпуска?.. Не болеет никогда? Молодец-то какой! Всего хорошего.
Когда Антон шесть лет назад служил в прокуратуре, Алексей Буров работал опером в СИЗО. Познакомились они просто. Именно так всегда и сходятся следователи с оперативниками. Антону нужна была информация по темным делишкам одного арестованного им парня, который шел в полный отказ. А кто может помочь раскрутить такого твердолобого типа, как не опер из СИЗО?
Антону было неизвестно, какие копперфильдовские фокусы выделывал в тюрьме Буров. Это дела оперативные, его, следователя, не касающиеся. Только уже через двое суток у Костина на столе лежала необходимая информация. Вот так и знакомятся люди в погонах. Благодаря ошибкам в жизни других.
Они подружились, но общались от случая к случаю, опять же, как и большинство людей в погонах. Когда что-то необходимо одному или другому по работе. Мол, одно дело делаем, тут уж не до претензий, не спросишь, почему звонишь только тогда, когда тебе что-то нужно. В этой среде несколько иной уклад общения.
Тогда Буров был простым опером, но, как видно, с тех пор успел сделать несколько карьерных рывков и стал начальником отдела. Интересно – какого именно? Лучше бы статистического, связанного со всевозможными архивами. Это было бы именно то, что так нужно сейчас Костину.
Но, войдя в здание управления и предъявив удостоверение, он убедился в том, что должность у Бурова не та, которой можно было бы обрадоваться. «Отдел собственной безопасности» – гласила надпись на табличке, естественно, зоновской работы. «Бей своих, чтобы чужие боялись!» Вот вам еще один неувядаемый лепесток на пышной розе, символизирующей все аспекты деятельности людей в погонах. Вот, на судьях нет погон, поэтому и ОСБ никакого быть не может! Шутка. Конституция гарантирует судьям неприкосновенность! Только непонятно, почему исключительно от людей в погонах.
«Ничего, – с усмешкой подумал Антон. – Скоро и от них спрятаться будет негде. Государственная дума над этим уже работает. Из льгот скоро останется только проезд на общественном транспорте».
За этими мыслями его застал спокойный голос за спиной:
– Привет работникам прокуратуры.
Начальник ОСБ оказался не в кабинете, а подходил к нему.
– Неужели не забыл? – удивился Костин. – Шесть лет прошло. А я вот стою и вспоминаю твое лицо.
Антон слукавил. Он прекрасно помнил, как выглядит бывший опер СИЗО. Фотографическая память на лица – удел всех грамотных работников прокуратуры и сыскарей.
– Заходи, дорогой, заходи. – Буров радушно распахнул перед судьей дверь. – Рассказывай.
Пока хозяин кабинета расправлялся со стульями, Костин с секунду подумал, называть свою новую должность или остаться для него тем, кем был. Так будет меньше ненужных для Антона вопросов. Но, здраво поразмыслив, он решил сказать правду. Буров, конечно, хороший знакомый, только поди угадай, что на уме у начальника ОСБ. Привычки приобретаются быстро. Неизвестно, каковы они у начальника отдела «зачистки». Вот тут-то и возникнут основные подозрения. А таких бизонов, как Буров, не остановить.
– Судья я, Алексей, – весело признался Антон.
Тот некоторое время неподвижно смотрел на него. Очевидно, Буров просчитывал в голове все плюсы и минусы дальнейшего общения.
Но думал он тоже быстро, решил проблему и протянул:
– Да ты что?! Вот это да! Ну, с судьями дружить нужно! Присаживайся, Антон. Или надо величать вас по батюшке?
– Да брось ты, Алексей!
Через десять минут они уже шли в архив. Еще в начале разговора Антон понял, что, зайдя к Бурову, он решил бы любой вопрос, независимо от принадлежности людей и проблем к тому или иному отделу. Майор службы был вхож в какие угодно кабинеты, как брандмейстер – в любые комнаты квартиры во время пожара. Ему были везде рады и лишних вопросов не задавали. Но больше всего Антон удивился тому, что и сам Буров не стал его пытать, спрашивать, зачем да почему. Может, он и вправду решил дружить?
