– Проклятое ружье! Не умею я стрелять из
него. Спуск действует, как консервный ключ, когда открываешь коробку сардин.
– Пойдемте, – сказал Старик. –
Здесь бродит уйма носорогов.
– А как же буйвол?
– Никуда не денется. Пусть потеряет силы
и свалится где-нибудь.
– Вообразите, вдруг мы оказались бы
внизу, когда все эти звери выскакивали из тростника!
– М-да, – хмыкнул Старик.
Все это говорилось шепотом. Я взглянул на
жену. У нее был такой вид, словно она наслаждалась интересным спектаклем.
– Ты не заметила, куда он ранен?
– Не заметила. Как ты думаешь, в
тростнике прячется еще кто-нибудь?
– Их там тысячи. Ну так как же, Старик?
– Может, ваш буйвол лежит где-нибудь за
излучиной. Пойдем, поищем его.
Мы зашагали берегом, взвинченные до крайности,
и когда подошли к узкому краю тростниковых зарослей, услышали, что какой-то
грузный зверь продирается среди высоких стеблей. Я вскинул ружье и ждал его
появления. Но он не показывался, только тростник все колыхался. М`Кола сделал
мне знак не стрелять.
– Это детеныш, – сказал
Старик. – Должно быть, их было два. Но куда же запропастился чертов
буйвол?
– Откуда вы знаете, что это детеныш? Ведь
его не видно.
– Сужу по треску в зарослях.
Мы стояли, оглядывая воду, тенистый берег с
высокими деревьями и уходящее вдаль русло ручья, как вдруг М`Кола указал на
холм справа от нас.
– Фаро, – пробормотал он и протянул
мне бинокль.
Там, на скате холма, подняв голову, глядя в
нашу сторону, насторожив уши и поводя мордой, стоял носорог. В бинокль он
показался мне огромным. Старик тоже разглядывал его в свой бинокль.
– Он не лучше того, которого вы убили
раньше, – сказал он тихо.
– Сейчас я могу всадить ему пулю прямо в
шею!
– Вы имеете право убить еще только
одного, – возразил Старик. – И вам нужен хороший экземпляр.
Я протянул Маме бинокль, но она не взяла его.
– Мне и так хорошо видно. Экая громадина!
– Как бы он на нас не бросился, –
сказал Старик. – Тогда уж вам волей-неволей придется стрелять.
Тем временем из-за большого дерева с кудрявой
верхушкой показался еще один носорог. Этот был чуточку поменьше.
– Ей-богу, детеныш, – сказал
Старик. – А вон то самка. Хорошо, что вы не выстрелили. Она наверняка
бросилась бы на нас.
– Неужели опять та же самка?
– Нет. У той был здоровенный рог.
Нами овладело нервное возбуждение, какая-то
почти хмельная веселость, как всегда при виде чрезмерного до нелепости обилия
дичи. Такое чувство может появиться у человека в любую минуту, когда редкий
зверь или рыба вдруг попадается в невероятном количестве.
– Поглядите на нее. Она подозревает
неладное, хотя не видит и не чует нас.
– Так ведь она слышала выстрелы.
– Она уже догадывается, что люди близко,
но не может понять где.
Самка, такая большая и потешная, что ею можно
было залюбоваться, стояла на самом виду, и я прицелился ей в грудь.
– Вот бы сейчас выстрелить!
– Еще бы, – согласился Старик.
– Что же вы решили делать? –
спросила практичная Мама.
– Обойдем ее, – отвечал Старик.
– Если проберемся низом, не думаю, чтобы
она нас учуяла.
– Как знать. Еще, чего доброго, нападет!
Но она на нас не напала, только опустила
голову и побрела вверх по холму вместе со своим почти взрослым детенышем.
– Теперь пусть Друпи идет вперед и поищет
следы самца. А мы пока посидим тут, – сказал Старик.
Мы сели в тени. Друпи и местный проводник,
обследовав оба берега, вернулись и сообщили, что носорог ушел вниз по ручью.
– Не заметил кто-нибудь, какой у него por? –
спросил я.
– Друпи говорит, что большой. М`Кола
сделал несколько шагов вверх по холму. Вдруг он пригнулся и стал подавать нам
знаки.
– Ниати, – сказал он, приставив руку
к глазам.
– Где? – спросил Старик. М`Кола
указал, пригнулся еще ниже и, когда мы подползли к нему, протянул мне бинокль.
Животные были ниже по ручью, далеко от нас, на верхнем выступе крутого склона в
дальнем конце ущелья; мы насчитали сначала шесть, а потом и восемь буйволов,
черных, с массивными шеями и блестящими рогами. Одни паслись, другие стояли,
подняв головы, и осматривались.
– Вон тот – самец, – объявил Старик,
глядя в бинокль.
– Который?
– Второй справа.
– А по-моему, они все самцы.
– На таком расстоянии ошибиться не
мудрено. А тот справа – очень хорош. Теперь давайте перейдем ручей и попробуем
подкрасться к ним сверху.
– А они не уйдут?
– Нет. Вернее всего спустятся к воде,
когда станет жарче.
– Хорошо, идем.
