Книга Зеленые холмы Африки, страница 3. Автор книги Эрнест Хемингуэй

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Зеленые холмы Африки»

Cтраница 3

Вот уже десять дней выслеживали мы крупных антилоп-куду, а я еще ни разу не видел взрослого самца. Оставалось всего три дня, потому что с юга, из Родезии, надвигались дожди, и, чтобы не застрять здесь, мы должны были доехать, по крайней мере, до Хандени, прежде чем они начнутся. Мы назначили себе крайний срок – 17 февраля. По утрам проходило не менее часа, прежде чем хмурое, взъерошенное небо очищалось от туч, и мы ощущали неуклонное приближение дождей так явственно, словно чья-то невидимая рука отмечала их путь на синоптической карте.

Погоня за зверем, на которого ты давно и страстно мечтаешь поохотиться, хороша, когда впереди много времени и каждый вечер после состязания в хитрости и ловкости возвращаешься хоть и ни с чем, но в приятном возбуждении, зная, что это только начало, что удача еще улыбнется тебе и желанная цель будет достигнута. Иное дело, когда времени в обрез, и если сейчас не убьешь куду, то, быть может, никогда не убьешь его, а то и не увидишь ни разу. Нет, это уже не охота! Тут охотник оказывается в положении тех юношей, которых родители посылают на два года в Париж, чтобы за это время они стали известными писателями или художниками, в случае же неудачи они бывают вынуждены вернуться домой и заняться тем же, чем их отцы. Настоящий охотник бродит с ружьем, пока он жив и пока на земле не перевелись звери, так же как настоящий художник рисует, пока он жив и на земле есть краски и холст, а настоящий писатель пишет, пока он может писать, пока есть карандаши, бумага, чернила и пока у него есть о чем писать, – иначе он дурак и сам это знает. Но сейчас время года было неподходящее, да и денег у нас оставалось мало, так что занятие, которое могло бы доставлять мне каждый день массу удовольствия независимо от результатов, обращалось в то, что в жизни всего неприятнее, – необходимость делать что-либо наспех, в немыслимо короткий срок. Я встал за два часа до рассвета, помня, что у меня в запасе всего три дня, и теперь, около полудня, подъезжая к лагерю, уже изрядно нервничал. А там под тентом сидел Кандиский в своих тирольских штанах и оживленно болтал. Я успел совершенно забыть о нем.

– Хэлло! Хэлло! – приветствовал он меня. – Не было удачи? Ничего не вышло? Где же куду?

– Фыркнул разок и удрал, – ответил я. – Добрый день, дорогая!

Жена улыбнулась. Она все время тревожилась за меня. Она и Джексон, которого мы называли «Старик», с рассвета напряженно прислушивались, ожидая моего выстрела. Прислушивались даже после того, как приехал гость; прислушивались, когда писали письма, когда читали, и все время, пока Кандиский болтал.

– И вы его не убили?

– Нет. Он больше не показывался.

Я заметил, что Старик тоже встревожен и мрачен. Видно, гость был не из молчаливых.

– Выпейте пива, полковник, – обратился он ко мне.

– Мы спугнули одного, – продолжал я. – Стрелять было нельзя. Там уйма следов. Но мы ждали напрасно. Ветер мешал. Спросите у проводников, если не верите.

– Я уже говорил полковнику Филипсу, – вмешался Кандиский, приподняв со стула свой обтянутый кожаными штанами зад и закидывая одну голую волосатую ногу на другую, – нельзя вам здесь задерживаться! Поймите, надвигаются дожди. Когда они начнутся, местность станет непроходимой на двенадцать миль вокруг. Это безумие.

– Да, он говорил это, – подтвердил Старик. – Кстати, – это относилось к Кандискому, – называйте меня просто мистер Филипс. Военные звания у нас в ходу вместо прозвищ. Если вы сами полковник, не обижайтесь на нас. – Затем Старик повернулся ко мне. – Плюньте на солонцы. Перестаньте туда ездить, и вы добудете куду в два счета.

– Конечно, эти солонцы – одна морока, – согласился я. – Все кажется, что вот-вот подвернется удобный случай.

– Попытайте счастья на холмах.

– Ладно, попробую.

– В конце концов, на что вам убивать куду? – спросил Кандиский. – Не принимайте этого так близко к сердцу. Велика важность! За год можно настрелять штук двадцать.

– Об этом, пожалуй, лучше не заикаться в охотничьей инспекции, – заметил Старик.

– Вы меня не поняли, – возразил Кандиский. – Я говорю только, что это возможно. Но, разумеется, никто не захочет сделать такое.

– Да, конечно, – согласился Старик. – В стране куду это нетрудно: чаще всего здесь встречаются крупные антилопы именно этой породы. Но когда они нужны, их нет.

– А я вот не признаю охоты, – сказал Кандиский. – Почему бы вам не поинтересоваться лучше туземцами?

– Мы ими интересуемся, – заверила его моя жена.

– Право же, они прелюбопытный народ! Вот послушайте… – И Кандиский начал что-то ей рассказывать.

– Знаете, в чем беда? Когда я охочусь на холмах, меня мучает мысль, что эти твари внизу, на солонце, – сказал я Старику. – Самки сейчас в холмах, но самцы вряд ли с ними. Приходишь на солонец вечером и видишь следы! Они были на этом треклятом месте! По-моему, они ходят туда во всякое время дня.

– Возможно.

– Я уверен, что там попадаются все новые самцы. Вероятно, они приходят на солонец раз в несколько дней. Некоторые, безусловно, уже пуганые: ведь Карл убил одного. Если бы он хоть уложил его с первого выстрела, а не гонялся за ним по всей округе! Бог мой, хоть бы раз он уложил зверя с первого выстрела! Ну, да ничего, придут другие куду. Остается только ждать: не могли же все они пронюхать о нас. А все-таки Карл здорово испортил нам охоту здесь.

– Он всегда так волнуется, – заметил Старик. – Но он славный малый. Помните, как ловко он уложил леопарда? Лучшего выстрела и желать нельзя. Подождем, пусть антилопы успокоятся.

– Правильно. Я на него и не сержусь.

– А не засесть ли вам у солонца на весь день?

– Ветер, черт бы его побрал, начал кружить и разнес наш запах во все стороны. Что толку теперь там сидеть? Разве что наступит затишье. Сегодня Абдулла захватил ведро золы.

– Да, я видел.

– Подобрались мы к солонцу, там ни ветерка, и уже совсем рассвело – можно было стрелять. Абдулла все время подбрасывал золу, проверял, нет ли ветра. Я велел туземцам остановиться и вдвоем с Абдуллой двинулся вперед. Мы шли очень тихо. На мне были башмаки на войлочной подошве, а почва там черная и рыхлая. Но все-таки мы спугнули этого проклятущего куду уже в пятидесяти шагах.

– А уши у куду вам ни разу не удалось разглядеть?

– Уши? Если бы мне удалось разглядеть уши какой-нибудь из этих подлых тварей, она была бы уже освежевана.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация