– Нет. Вам выгоднее ехать одному. Чем
больше людей, тем меньше дичи. На куду нужно охотиться в одиночку. Я перевезу
снаряжение и присмотрю за маленькой Мемсаиб.
– Ладно, – согласился я. – А
Гаррика или Абдуллу тоже не брать?
– Конечно, нет. Возьмите М`Кола, Камау и
этих двоих. Я велю Моло упаковать ваши вещи. Поедете налегке.
– Послушайте, Старик, как вам кажется,
они правду говорят?
– Не знаю, – ответил Старик. –
Надо рискнуть.
– Как по-ихнему черная антилопа?
– Тарагалла.
– Похоже на «Валгаллу», – я запомню.
А у самок тоже есть рога?
– Конечно, но их легко отличить: самцы
черные, а самки коричневые. Ошибиться невозможно.
– М`Кола видел когда-нибудь эту антилопу?
– Не думаю. У вас лицензия на четырех.
Как только попадется что-нибудь подходящее, действуйте.
– А трудно их убить?
– Да, они живучи, не то что куду. Если
подраните такую антилопу, подходите с опаской.
– А сколько времени в моем распоряжении?
– Нам ведь пора уезжать отсюда.
Постарайтесь вернуться завтра к вечеру. А в общем – смотрите сами. Мне кажется,
наступает решительная минута. Вы убьете куду.
– Знаете, что мне это напоминает? Когда я
был еще мальчишкой, мы прослышали, что в черничных зарослях за Пидженом и
Стердженом течет река, в которой никто еще никогда не удил рыбу.
– И что же оказалось?
– Вот слушайте. Мы добрались туда с
большим трудом, пришли вечером, уже в сумерки, и увидели глубокую заводь, а
дальше река текла длинной и ровной полосой. Вода была нестерпимо холодная,
просто ледяная, и когда я бросил в нее окурок, на поверхность выскочила большая
форель, за ней другая, третья, они хватали и снова выплевывали окурок до тех
пор, пока от него не осталась одна труха.
– И крупные были форели?
– Крупнее я в жизни не видывал.
– Господи помилуй! – сказал
Старик. – И что же дальше?
– Я размотал удочку, закинул ее, а было
уже совсем темно, над нами летал козодой, стоял жуткий холод, и я поймал трех
рыб одну за другой, – они клевали, едва наживка касалась воды.
– И вы их вытащили?
– Всех трех.
– Бессовестный лгун!
– Клянусь богом, это правда.
– Ну, хорошо, верю. Остальное доскажете,
когда вернетесь. Так это были крупные форели?
– Я же сказал – крупнее не бывает.
– Господи твоя воля! – пробормотал
Старик. – Как же такому молодцу не подстрелить куду! Ну, в путь!
В палатке я рассказал обо всем жене.
– Ты в самом деле решил ехать?
– Да.
– Тогда живей! – сказала она. –
Не теряй времени на разговоры. Собирайся!
Я взял плащ, запасные башмаки и носки,
купальный халат, коробочку с хинином, цитронелловое масло от москитов, записную
книжку, карандаш, обоймы с патронами, кинокамеру, аварийный набор инструментов,
нож, спички, чистую рубашку, книгу, две свечи, деньги, флягу…
– Что еще?
– Мыло взял? Захвати гребень и полотенце.
А носовые платки?
– Возьму.
Моло уложил все в рюкзак, я тем временем
разыскал свой бинокль, М`Кола взял полевой бинокль Старика и флягу с водой, а
Кэйти вынес ящик с провизией.
– Захватите побольше пива, –
посоветовал Старик. – Вы можете оставлять его в машине. Виски осталось
немного, но одну бутылку, так и быть, возьмите.
– А вы как же?
– Не беспокойтесь. В том лагере есть еще.
Мы послали туда две бутылки с мистером К.
– Мне довольно одной фляжки, –
сказал я. – Давайте разольем эту бутылку.
– Тогда возьмите побольше пива. У нас его
вдоволь.
– Это еще что такое? – спросил я,
указывая на Гаррика, который садился в машину.
– Он говорит, что вы и М`Кола не сможете
объясняться с местными жителями. Вам понадобится переводчик.
– Он мне как бельмо на глазу!
– Но вам и впрямь понадобится человек для
того, чтобы переводить на суахили то, что будут говорить тамошние жители,
которых вы встретите.
– Ну, ладно. Но скажите ему, чтобы он не
вздумал командовать и держал свой проклятый язык на привязи.
– Мы проводим вас до вершины
холма, – сказал Старик. Вандеробо вскочил на подножку, и машина
тронулась. – За Дедом заедем в деревню.
Все обитатели лагеря вышли из палаток.
– Соли взяли достаточно?
– Да.
В деревне нам пришлось ждать, пока Дед и
Гаррик выйдут из своих хижин. Только что перевалило за полдень, но небо
заволокли тучи. Я глядел то на жену, такую милую, спокойную, изящную в своем
защитном костюме, сапогах и надетой набекрень широкополой шляпе, то на Старика,
рослого, грузного, в выцветшей вельветовой безрукавке, побелевшей от стирки и
солнца.
– Ну, до свиданья! Будь умницей.
– Не беспокойся. Как жаль, что я не могу
поехать с тобой.
– Это охота в одиночку, – сказал
Старик. – Нужно налететь быстро, сделать свое грязное дело и так же быстро
убраться, а у них и без того слишком большой груз.
Вышел Дед и забрался на заднее сиденье рядом с
М`Кола, напялившим мою старую защитную куртку, в которой я когда-то охотился на
перепелов.
– М`Кола надел вашу куртку, – сказал
Старик.
– Он любит таскать в карманах всякую
всячину, потому и надел ее, – объяснил я.
М`Кола понял, что мы говорим о нем. Я уже
успел позабыть про невычищенное ружье. Теперь я вспомнил об этом и сказал
Старику:
– Спросите, откуда у него куртка. М`Кола,
ухмыляясь, ответил что-то.
– Говорит, что она его собственная.
Я тоже улыбнулся, а М`Кола потряс лысой
головой, и так, по молчаливому уговору, история с ружьем была забыта
окончательно.
– Куда же запропастился Гаррик? –
спросил я. Наконец он вышел с одеялом в руках и примостился на заднем сиденье
рядом с М`Кола и Дедом. Вандеробо сел впереди, между мной и Камау.
