– Нельзя. Нет места.
Он снова стал что-то говорить мне жалобно,
умоляюще.
– Нет места.
Я вспомнил про свой перочинный ножик, достал
его из кармана и протянул Деду. Но он сунул мне нож обратно.
– Нет, – сказал он. – Нет.
Потом он умолк и смирно стоял в стороне. Но
когда машина тронулась, он побежал следом, и я услышал в темноте его крик:
– Бвана! Хочу с бваной!
Мы ехали по дороге, которая после всех
мытарств казалась нам в свете фар настоящей аллеей бульвара. Несмотря на
темноту, мы благополучно проехали пятьдесят пять миль. Я бодрствовал, пока мы
не одолели самую трудную часть пути, где приходилось при свете фар отыскивать
дорогу в зарослях, – а потом уснул и, просыпаясь время от времени, видел
то освещенную фарами стену высоких деревьев, то обнаженный бугор, то – когда
машина на первой скорости одолевала крутой подъем – почти вертикальные столбы
электрического света впереди.
Наконец, когда спидометр показывал уже
пятьдесят миль, мы остановились у какой-то хижины, и М`Кола, разбудив хозяина,
спросил, как проехать к лагерю. Я снова заснул, а когда проснулся, мы уже
сворачивали с дороги, и впереди между деревьями виднелись костры лагеря. Как только
фары осветили зеленый брезент палаток, я закричал, мой крик подхватили
остальные, взревел клаксон, я с грохотом разрядил ружье в воздух, и вспышка
прорезала темноту. Машина остановилась, и я увидел Старика – он выскочил из
палатки, грузный и нескладный в своем халате, обхватил меня за плечи и сказал:
«Ах вы проклятущий истребитель быков», – а я хлопал его по спине.
Потом я сказал:
– Взгляните, какие рога, Старик.
– Видел! Они занимают полмашины. Через
минуту я уже крепко обнимал жену, такую маленькую, совсем затерявшуюся в
стеганом просторном халате, и мы говорили друг другу всякие нежные слова. Потом
вышел Карл, и я крикнул:
– Здорово, Карл!
– Я так рад, – сказал он. –
Чудесные рога. М`Кола уже вытащил рога из машины, он и Камау держали их на виду
в свете костра.
– Ну, а у вас как дела? – спросил я
Карла.
– Убил еще одного из этих… как они
называются? Тендалла.
– Вот хорошо! – Я был спокоен, зная,
что лучших рогов, чем у моей антилопы, не бывает, и охотно допускал, что у
Карла неплохая добыча. – Сколько дюймов?
– Э, пятьдесят семь, – ответил Карл.
– Покажите. – Я почувствовал, что
внутри у меня все похолодело.
– Они вон там, – сказал Старик, и мы
подошли ближе. То были самые большие, самые раскидистые и красиво изогнутые,
самые темные, самые массивные и прекрасные рога в мире! Внезапно, ужаленный
острой завистью, я почувствовал, что и смотреть не смогу теперь на свою добычу.
Нет, нет, никогда.
– Чудесно! – Я хотел сказать это
весело, но у меня вырвалось какое-то хриплое карканье. Я попытался исправить
неловкость. – Ох, и здорово же! Как это вам удалось?
– Их там было три, – сказал
Карл. – Все такие же крупные, как этот. Я не мог решить, какой самый
крупный. Туго нам пришлось! Я стрелял по нему четыре или пять раз.
– Какой дивный куду! – сказал я. Это
прозвучало уже чуточку лучше, но я знал, что обмануть никого не удастся.
– Очень рад, что и вы вернулись не с
пустыми руками, – сказал Карл. – Какие красавцы! Утром вы мне
непременно все расскажете. Сейчас вы, наверно, слишком устали. Спокойной ночи.
Деликатный, как всегда, он отошел, чтобы дать
нам возможность поговорить на свободе.
– Пойдемте выпьем, – крикнул я ему.
– Нет, благодарю, я, пожалуй, лягу. У
меня что-то голова болит.
– Спокойной ночи, Карл.
– Спокойной ночи. Спокойной ночи и вам,
милая Мама.
– Спокойной ночи, – отозвались мы
все хором. У костра за виски с содовой я рассказал им все наши приключения.
– Быть может, они еще найдут этого
самца, – сказал Старик. – Мы им предложим деньги за его рога. Пусть
пришлют их в охотничью инспекцию. Сколько дюймов в тех рогах, что подлиннее?
– Пятьдесят два.
– Над изгибом?
– Да. Может быть, даже чуть больше.
– Несколько дюймов ничего не значат. У
вас замечательные куду.
– Конечно. Но почему Карлу всегда удается
так посрамить меня?
– Ему везет, – ответил
Старик. – Боже, какой куду! Я только раз в жизни видел рога длиннее
пятидесяти дюймов. Это было в Калале.
– Мы еще до отъезда из прежнего лагеря
узнали, что Карл убил куду, привез эту новость шофер его грузовика, –
сказала Мама. – А я все время молилась за тебя. Спроси у мистера Джексона.
– Вы себе не представляете, что мы
почувствовали, когда увидели торчавшие из вашей машины здоровенные рога, –
сказал Старик. – Ах вы старый плут!
– Просто чудо, какие рога, – сказала
моя жена. – Пойдемте, поглядим на них еще раз.
– Теперь вам будет что вспомнить, а это
самое главное, – заметил Старик. – Ей-богу, отличные куду.
Но мне было досадно, я не мог успокоиться всю
ночь. Только утром все прошло. Прошло и никогда больше не возвращалось.
Мы со Стариком встали еще до завтрака и пошли
взглянуть на рога. Было серое, хмурое, холодное утро. Приближался дождливый
сезон.
– Три чудесных трофея, – сказал
Старик.
– Ну, сегодня даже рядом с добычей Карла
мои куду очень недурны, – отозвался я.
Да, как ни странно, это было так. Я примирился
с удачей Карла и радовался за него. Право же, все три пары рогов были хороши, и
такие длинные!
– Я рад, что вам полегчало, – сказал
Старик. – Мне тоже.
– Ей-богу, я очень рад за Карла, –
сказал я от всей души. – С меня хватит того, что я добыл.
– Как все-таки сильны в нас первобытные
инстинкты, – отозвался Старик. – Дух соперничества побороть
невозможно. А он все портит.
– Я от него избавился. Теперь все в
порядке. Очень интересная была поездка.
– Ну еще бы!
– Скажите, Старик, что это за обычай у
туземцев, когда жмут руку и тянут за большой палец?
