— Хорошая новость. Остается ждать результатов.
— Не совсем так, — ответил Тимофеев.
— Что-то я тебя не понимаю. В чем там дело? — нахмурился Андрей Макарович.
— Наши люди за ним присматривают. Мне об этом докладывают едва ли не ежедневно. Но в наше время никто бесплатно не работает, я бы хотел попросить у вас для них некоторую сумму.
Курганов понимающе кивнул: все предсказуемо, во внеурочное время к нему кабинет заходят именно для того, чтобы попросить деньги.
— О какой сумме идет речь?
— Полтора миллиона рублей, думаю, на первое время хватит.
— Хорошо, посиди здесь, я сейчас принесу, — сказал Андрей Макарович и прошел в соседнюю комнату.
На первый взгляд самая обыкновенная, мало отличающаяся от кабинета, но в действительности комната была с секретами, о которых знали лишь изготовители. Более всего она походила на бронированный сейф с укрепленными стенками, где между кабинетом и комнатой помещались раздвижные металлические пластины, способные скрыть самую большую тайну. В дневное время пластины задвигались вовнутрь стены, а их роль выполняла легкая дощатая дверь с несложным английским замком.
Закрыв за собой дверь, Андрей Макарович подошел к мониторам, встроенным в стенку. С любопытством воззрился на один из них, показывающий его стол, за которым в одиночестве сидел Тимофеев. Смиренно, будто бы первоклассник перед строгим учителем, он положил руки на стол и взирал на закрывшуюся дверь. Ни в поведении, ни в поступках ровным счетом ничего такого, что могло бы насторожить. Один из сотен заурядных просителей, что прошли через его кабинет. И все-таки что-то было не так. Тимофеев в последнее время вызывал у него настороженность, да и сейчас вел себя в пустом помещении весьма неестественно, слишком уж смиренно, что ли, как если бы догадывался, что за ним подсматривают.
Разумеется, он не рассчитывал увидеть, что тот начнет рыться на его столе в деловых бумагах или захочет открыть сейф, вызывающе торчавший из угла кабинета. Но Тимофеев должен был хотя бы принять другую позу, более непринужденную, что ли, а не пребывать в прежней, столь его сковывающей. Например, он мог бы откинуться на спинку стула и взирать себе в потолок, а то и вовсе пялиться в приоткрытое окно; мог бы закинуть ногу на ногу и, помахивая стопой, что-нибудь чертить на листке бумаги. А он сидел на стуле неподвижно, как будто бы его вколотили в него.
Стукнув по клавишам, Андрей Макарович максимально приблизил лицо Тимофеева. Теперь, рассматривая его буквально в упор, генеральный директор понимал, что тот был не так прост, как ему казалось раньше. Бледно-карие глаза казались выцветшими и окидывали окружающее пространство, поглядывая то на один, то на другой угол. Чего же он хочет такое увидеть? На какое-то время взор Тимофеева уперся в сейф, застыв, как если бы он пытался разгадать цифровой код, а потом остановился на дверном косяке, откуда темным краем слегка проглядывала металлическая пластина.
Все это более чем странно! Открыв сейф, Андрей Макарович вытащил пачку долларов и, сунув ее в карман, направился к двери. Тимофеев сидел на прежнем месте, не шелохнувшись.
Вернувшись в комнату, Курганов положил перед ним пачку денег, сдержанно добавил:
— Вот… Держи меня в курсе дела.
Без излишней спешки, весьма достойно, тот взял деньги и аккуратно сунул их в карман пиджака, собрав материю в мелкие складки. Генеральный едва сдержался от ухмылки: Тимофееву явно не к лицу дорогая одежда.
— Разумеется, Андрей Макарович.
Часть II. Ограбление
Глава 7. Самый надежный банк
Одному брать банк будет не под силу, в таком деле нужна сплоченная команда. В первую очередь требовался человек, прекрасно разбирающийся в электронике. И такой человек у Степана на примете был — звали его Назар Сумароков.
Если охарактеризовать его в двух словах, то это был самородок, гений, которого выперли с четвертого курса Бауманки по банальнейшей причине — пропуски занятий. Но в действительности дело обстояло намного серьезнее. Однажды, забавляясь, Сумароков проник в компьютерные файлы одного профессора, про которого уже давно на факультете ходили слухи, что он имеет нетрадиционную ориентацию. Порывшись в его документах, Назар обнаружил сотни компрометирующих фотографий, которые тотчас выложил на стене университетского сайта. Профессор из-за своих сомнительных приключений вынужден был уйти со скандалом из вуза, а вслед за ним после недолгого разбирательства исключили и самого Назара. История, можно сказать, простая — серверы взламывали и до него, подобное будет повторяться и впредь, но удивление вызывал тот факт, что профессор считался одним из ведущих специалистов по компьютерным программам. А многие его разработки, как предельно надежные, были установлены во многих ведущих банках России. Именно такие системы, с повышенной степенью защиты, профессор установил и на собственном компьютере, полагая, что взломать их — равносильно тому, что проникнуть в компьютерную базу Пентагона. А Назар взломал, причем проделал это запросто, почти играючи, расшвыривая направо и налево установленные степени защиты.
Так что Сумароков парень был неординарный, мыслящий, с большим потенциалом. И если ему не оторвут руки в ближайшем будущем, то он будет способен изрядно попортить нервишки специалистам по электронной безопасности. Все свое свободное время, как и всякий ботаник, Назар проводил за компьютером, путешествуя где-то в виртуальных мирах, напрочь оторвавшись от действительности. Вряд ли он мог назвать цены на буханку хлеба или на литр молока, зато прекрасно разбирался в ценах на нефть и золото, скупая акции едва ли не по всему миру. Для счастья ему не нужны были особняки и дорогие машины — всего-то достаточно чашки крепко заваренного кофе и тихого уголка, где он мог бы разместить свой компьютер.
Жил он с того, что снимал со счетов богатых клиентов небольшие суммы и переводил их в офшорные зоны, где на его имя был открыт счет. При этом Назар руководствовался неким «робингудовским» кодексом чести: снимал деньги исключительно у тех клиентов банка, которые, по его мнению, были нечистыми на руку и для которых пропажа пары тысяч долларов с личного счета покажется всего лишь необременительным пожертвованием. А так как Россия никогда не испытывала недостатка в таких людях, то он сумел сколотить себе небольшое состояние. В общем-то, Назар мог отойти от криминальных делишек, проживая добропорядочным рантье, но врожденная склонность к приключениям и разного рода авантюрам неизменно толкала его на риск. И Сумароков, повышая квалификацию, без конца взламывал труднодоступные серверы, забирался в компьютеры высших должностных лиц и скачивал на свой компьютер компрометирующие материалы. В какой-то степени это тоже был востребованный товар, который можно неплохо продать заинтересованному покупателю. Вот только он забывал о том, что когда-нибудь за подобный бизнес могут просто проломить голову.
Последние месяцы Сумароков, забавляясь, вывешивал компрометирующие фотографии важнейших сановников в Интернете: то они были в роли ловеласов среди молодых красоток где-нибудь в сауне; то загорающими на палубе шикарной яхты опального олигарха; то поддерживаемые под руки партийными соратниками во время хмельной вечеринки, а то и вовсе писающими в подворотне жилого комплекса под присмотром бдительной охраны. Весьма забавно было сравнивать эти фотографии с официальными, где они располагались в просторном кабинете солидного учреждения, а то стоящими у трапа самолета, встречая первых лиц государства.
