— Игорь Леонидович… — зашептал он, опасливо косясь по сторонам. — Эти хреновы огнеборцы провели нас в кабинет… попробовали бы только не провести… Все плохо, Игорь Леонидович, сейф перед пожаром был открыт, из него все вытащили, там ничего не осталось…
Затрясся управляющий, не жалующийся на слух. Игорь Леонидович из последних сил обуздывал ярость. Повернулся к работнику, сжимая кулаки — эх, с каким бы удовольствием он сейчас поколотил его лобешником об капот! Возможно, этим он сейчас и займется…
Оживился мобильник в кармане, что ж, кому-то временно повезло. Но когда он услышал вкрадчивый тягучий голос на другом конце эфира, он забыл о том, что собирался сделать, и чуть не стал по стойке смирно.
— Игорь Леонидович? Здравствуй, мой сладкий, — проворковал абонент. — Надеюсь, не спишь? Не сорвал тебе кайф?
— Добрый вечер, не сплю… — Игорь Леонидович споткнулся, называть абонента по имени-отчеству на весь эфир было противопоказано. Ну, что еще?! Он раздраженно покосился на дымящиеся развалины. Возможно, абонент еще не в курсе. А если и в курсе — ему до этого вообще никакого дела нет…
— Так подъезжай, душа моя, покалякаем, — обрадовал абонент приятным известием. — Я тут в тачке сижу… Где это я? — ах, да, в Березовой роще. Как встанешь у входа, так увидишь. Давай, дорогой, жду.
Этот сладенький голос не вызывал никаких положительных эмоций. Теневой куратор, смотрящий над городом, человек, от голоса которого должен трепетать любой — даже коммерсант такого крупного ранга, как Игорь Леонидович… Он повертел побелевшим кулаком под носом облезающего управляющего, сплюнул, буркнул помощнику, чтобы остался, тряс полицию и собирал поступающую информацию. Одна машина осталась у пепелища, в другую он загрузился вместе с сотрудниками и покатил по проспекту…
— Входи, дорогой, будь как дома, посидим, поквакаем, — добродушно возвестил короткий плешивый тип, сидящий на заднем сиденье заурядной легковушки. Его лицо в темноте не читалось, в салоне находился он один — шофера выгнал погулять. Прочерчивался бледный неказистый силуэт.
— Добрый вечер, Пал Палыч, — смиренно поздоровался Игорь Леонидович, присаживаясь рядом и закрывая дверь.
— Центровая у тебя тачка… — пробормотал собеседник, глядя в окно. — Лямов на семь потянет? Или я отстал от жизни? Ладно, дорогой, не нервничай, имеешь право, заслужил…
— Что-то случилось, Пал Палыч?
— Взвинченный ты какой-то, Игорек, — подметил собеседник.
— У меня банк сгорел, Пал Палыч…
— Серьезно? — изумился «куратор». Игорь Леонидович, невзирая на «характерную» внешность, был человеком проницательным — изумление звучало не наигранным. — Вот так форшмак… И когда, дорогой?
— Только что, — отозвался он.
— М-да уж, всегда имеется место сюрпризам, — собеседник шевельнулся, сменил позу. — Надеюсь, ничего криминального? Проводка или что-то в этом роде? По ошибке сжег свой банк? — мужчина усмехнулся. — Ты уж следи, дорогой, за своими игрушками. Господи, как эти проблемы ускоряют процесс нашего старения…
— Я разберусь, Пал Палыч.
— Да уж разберись. Но я, собственно, не за этим тебя на каляк позвал… — собеседник закряхтел, снова начал гнездиться — ему не нравилась ни одна из принимаемых поз. — Я сочувствую, что так случилось с твоим банком, удивительное совпадение, гм… Но тут люди на тебя жалуются, Игорек. Автосалон у ТЭЦ-2 позавчера сожгли, слышал, наверное? Ужасная трагедия для пацанов. Лишились здания и около семидесяти нормальных тачек — вот, вроде твоей. Это бизнес Кислого, помнишь? У вас с ним вечно какие-то трения. Страховку он получит, но разве дело в страховке, она не покроет убытки. Живоглоты уже копают, бродяжат по пепелищу, свидетелей опрашивают. Но дело пока не открывают, ждут, что мы им скажем. И знаешь, что интересно, дорогой? Составлены приметы злоумышленников, напавших ночью на салон. Это люди Рябого. А Рябой на кого шестерит? На тебя. Он и не чихнет без твоего ведома, верно? — собеседник засмеялся дряблым смехом. — Чего уставился на меня, как на пояс шахида, дорогой? Рябой пропал, на мобилу не отвечает, с его людьми связи нет. Думали, что прокатит, Игорек? Так ты представляешь, нашелся порядочный мент, который раскопал все это дерьмо и нарисовал на компьютере рожи злоумышленников… Порядочный мент, надо же. — Пал Палыч недоверчиво покрутил шеей. — И куда катится мир?
— Пал Палыч, вы о чем? — Игорь Леонидович почувствовал, как спина покрывается холодным потом. — Я Рябого уже неделю не видел, у него своя контора на Бурлинской, я же ему не нянька. В натуре, Пал Палыч, я честный предприниматель, я не жгу никакие салоны…
— Мать честная, да чего же так холодно? — поежился Пал Палыч. — Ты представляешь, этот рулило вышел и печку выключил, ну, что за народ. Быстрее бы уж объявили глобальное похолодание, — пошутил влиятельный господин. — Может, потеплеет… Знаешь, Игорек, ты будешь удивляться, но все, что нарыли пацаны и менты, указывает на тебя. Невероятно, правда?
— Пал Палыч, я зуб даю… — забормотал севшим голосом предприниматель. — Зачем мне наезжать на Кислого? Да, мы не закадычные кореша, но… зачем? В натуре, если вам нужно назначить главного виноватого…
— Уймись, Игорек, уймись, будь мужчиной, признай свой косяк. И нас не держи за тузов колыванских. Нормальные пацаны на лажу не купятся. Ты же не хочешь на серьезное качалово отправиться? Мне тоже крайне неприятна эта ситуация, но кто виноват? Прости, но тебя поставили на счетчик. Пацаны предлагают урегулировать проблему мирно, без кипиша и уголовных дел. У тебя есть пара ресторанов, кажется, как их… «Млечный путь» и «Кал…»… «Кальцедония» — тьфу, язык сломаешь… В общем, перепишешь их на Кислого, и пацаны простят свои обиды. Будем считать, что их убытки покрыты, а ты подсушил свою подмоченную репутацию. И не быкуй, Игорек, мы помним, кто ты такой на самом деле, так что лучше не возникать, чтобы до греха не довести.
— Пал Палыч, меня же подставляют… — затрясся от обиды и возмущения предприниматель. — Ума не приложу, за что и кому это надо, но в натуре подставляют… Вчера Кислого на меня навели, сегодня мой банк сожгли… Пал Палыч, не гоните коней, позвольте, я сам разберусь, я выясню, что за падла под меня роет…
— Разбирайся, Игорек, — раздраженно шевельнулся собеседник. — Делай что хочешь. Ты свободный человек в свободной стране. Но кабаки ты на Кислого перепишешь — прости, решение принято. Если пацаны решат, что мало, мы рассмотрим их запрос. Не нужна нам дополнительная кутерьма в регионе. Шум пойдет, вонь — сам понимаешь. А как передашь свой бизнес — там и разбирайся, сколько влезет. Ну, давай, Игорек, выметайся, не задерживай меня. Кликни там этого склеротика — хватит уже курить. А как примешь правильное решение — кашляни на мобилу, лады?
Его трясло от страха, от негодования, когда он садился обратно в машину. Охранники помалкивали, чувствовали, что у босса не лучший день. Он лаконично бросил: «Домой!» — и откинул голову на спинку. Джип осваивал ночные улицы, приближаясь к площади Калинина, в восьми верстах от которой в живописном уголке Игорь Леонидович возвел себе дом. Лихорадка не унималась, он сжимал зубы, но все накопившееся рвалось наружу. Он решительно не понимал, что происходит. Кто его столь цинично и подло подставляет? Это же колоссальные убытки и гарантированные неприятности иного плана! Сделка с банком «РГС» была тайной, о ней знали лишь несколько человек. Если всплывет информация, что за спиной у «надзорных органов» Игорь Леонидович проворачивает выгодное многомиллиардное дельце — его же колесуют!
