— Ты уверен?
— Абсолютно уверен.
— Тогда возьмем другой вариант. Он во мне уверен, знает, что я не виновен, но и помнит, что я через зону прошел. Так ему теперь еще интереснее меня использовать, как своего человека в преступной среде, за которую он наш цех принимает. Он, наоборот, от меня не отстанет, требуя информации об этом чертовом Хохле. Как тебе этот вариант? То-то! И при таком раскладе я опять в дерьме.
— Ничего не «то-то», Серега! Я же Ивана Захаровича не первый день знаю. Он нормальный мужик и к моей просьбе прислушается, да и к Катькиной тоже. Не переживай, не будет он тебя доставать, я гарантирую.
— Гарантируешь? Ну ладно, пусть будет по-твоему.
— А оттуда тебе все равно уходить надо. Гадкое какое-то место, судя по ситуации. Я все равно тебе местечко подыщу, ладно?
— Ладно, если не в тягость.
Работать в этот день Сергею больше не пришлось. Приехал заказчик с машиной, и пришлось ее загружать торцованной доской, которую Резенков готовил два дня. Потом пришлось еще ехать к нему на участок и с водителем разгружать там доски. Мужик хорошо заплатил за помощь, и Сергей решил использовать эту «премию» с пользой — купить себе наконец нормальный электрический чайник. Купить его можно было в это время суток только в супермаркете, который работал до одиннадцати вечера. В результате Резенков вернулся назад, когда на часах было уже около двенадцати.
Спать не хотелось. Он неторопливо отпер дверь, по пути вытащил чайник из коробки и зашел в туалет налить в него воды. В таких приборах желательно сначала вскипятить воду, а потом уже, вылив ее, можно было начать пользоваться постоянно. Этим он и решил заняться. А заодно и на ночь чайку попить.
Когда он открыл дверь в свою спальную подсобку, то сразу понял, что там кто-то есть. То ли почувствовал запах чужого тела, а может, старые рефлексы сработали. Главное, что не было опасности, это Сергей почувствовал сразу. Прислушиваясь, он медленно поднял руку к выключателю на стене и зажег свет. Спрятаться в его комнате было абсолютно негде, за исключением… Конечно, край старого шерстяного одеяла спускался с лежанки не так, как он сам его оставлял.
— Эй, кто там под кроватью, вылезай! — строго сказал Сергей.
Тут же началось шевеление, и появились знакомые вихры Лешки-Шкета. Лицо паренька было перекошено от страха. Он даже не сразу стал вылезать, а первым делом осмотрелся по сторонам. Один ли Сергей пришел или еще с кем-то.
— Лешка! Ты чего? — удивился Резенков и присел на корточки. — Крыша поехала?
— Ты один? — торопливо стал спрашивать Лешка, вылезая из-под лежанки и отряхиваясь от пыли. — В цеху никого нет?
— Да нет никого, ни одной живой души. Что случилось-то? Ты от кого прячешься?
Что-то очень тревожное было в лице парня, что заставило спрашивать серьезно, а не шутить. Дело пахло бедой.
— Только и остается мне прятаться, Серега, — заглядывая собеседнику в глаза, стал говорить Лешка. — Жить мне осталось до тех пор, пока меня Баржа с Фофаном не найдут или Коля Хохол. В такое я дело вляпался, что…
— Тихо, тихо, — поднимая Лешку с пола, заговорил Резенков. Ему показалось, что у парня сейчас слезы на глаза навернутся. — Давай все по порядку. И не бойся. Пока я рядом, тебя ни одна собака не тронет. Я тебе обещаю!
И Лешка, трясясь от страха, как в ознобе, стал рассказывать. Оказалось, что Сергей многого о пареньке не знал, а сам Шкет держал от него в тайне свою нелегкую долю. Как-то года два назад он крепко попал на крючок к Хохлу. Попался на самом элементарном долге, когда сел за руль машины друга и стукнул другую машину. Хохол помог деньгами, предложил работать у него в цеху и постепенно отдавать. Потом умерла у Лешки бабка, и снова Хохол «по-дружески» помог с похоронами. Долг Лешки увеличился.
А потом, как это обычно бывает в этой среде, Хохол заявил, что у него у самого проблемы и ему срочно нужны деньги. Вариантов было два: либо продавать дом и жить на улице, либо начать торговать наркотиками. На второе Лешка не решился. Но Хохол «сжалился» и предложил третий вариант отработки долга. Лешка должен был стать его стукачом, все вынюхивать, подслушивать и докладывать лично Хохлу. А еще иногда выполнять кое-какие щепетильные поручения. С передачей каких-то пакетов. Леха догадывался, что это были или деньги, или наркотики.
Так он и жил, замкнувшись в себе. А недавно, когда Хохол увидел его — Резенкова — в цеху, то велел следить за ним и подслушивать. Лешка клялся, что только делал вид, а на самом деле ничего Хохлу про Сергея не рассказывал. Хотя и рассказывать было как бы и нечего.
А неприятность случилась сегодня вечером. Лешка шел домой от девчонки и решил, по обыкновению, срезать угол дворами и пустырем. И вдруг… Сначала он узнал голоса, точнее, голос одного из близких дружков Хохла — Батона. Батон и двое парней, которых в темноте Лешка не видел, кого-то пытали или допрашивали. Он случайно оказался так близко от того страшного места, что теперь приходилось стоять, не шевелясь и чуть дыша.
Из разговоров он понял, что допрашивали того самого дружка Леника, с которым его видел Сергей. Это был Зиман. И претензии Зиману предъявляли очень серьезные. Помимо того, что он должен был огромные деньги за «товар», который, как клялся, у него отобрали в полиции, его еще обвиняли в том, что он не поддерживает Хохла против Фомы. Фактически не признает Магомеда. Тут Резенков впервые узнал о противостоянии в уголовной среде и борьбе за власть.
Как понял Лешка, Зиман и в самом деле стоял за Фому, о чем громогласно заявлял и даже имел наглость угрожать Батону. А потом… потом они его несколько раз ударили ножом и ушли. Лешка побоялся подходить к телу, он вообще очень сильно испугался. Как можно тише постарался удалиться от того места, а потом не выдержал и побежал. И тут-то по закону подлости ему «повезло» столкнуться с Батоном и двумя его подручными, которые убивали Зимана. Лешку, конечно, узнали и стали догонять, но ему все-таки удалось убежать. Он даже не сомневался, что его самого ждет только нож, и ничего больше.
Страх страхом, но домой Лешка осторожно наведался и, не включая света, собрал кое-что из вещей и свои документы. А вот уйти не успел. На пороге кто-то стал скрести. Он хотел удрать через окно, но вспомнил, что забыл запереть дверь, когда входил в дом. И этот кто-то ввалился к нему. Даже в темноте он узнал Зимана. Какого черта он пришел именно к нему, Лешка не знал. Наверное, в полубессознательном состоянии, смертельно раненный, он почти дополз до ближайшего места, где был хоть кто-то из его знакомых. А с Леником они к Шкету наведывались частенько.
Зиман ввалился и сразу упал. Лешка подошел, пощупал пульс и не нашел его. И дыхания не чувствовалось. Он решил, что Зиман умер, и убежал. Теперь Лешка не знал, что ему делать, и пришел к единственному человеку, которому он верил, — к Резенкову.
— Значит, вляпался ты, парень, — со вздохом сказал Сергей. — Да-а! Значит, вот тут какая война идет.
— Война, это точно. Они, как я понял, и считали, что Зиман «товар» припрятал, чтобы Хохла подставить перед Магомедом, поссорить их. И еще, я так понял, они считают, что Фома с зоны уже не вернется. Наверное, его там убьют.
