Он постепенно продвигался к дню, когда меня похитили, но потом остановился.
— Вы не возражаете, Энни, если мы снова включим видеокамеру?
— Возражаю, Гари. — То, как он обращался ко мне по имени, напоминало мне Выродка. — А еще я хочу, чтобы там, за зеркалом, тоже никого не было.
— Я не хотел огорчать вас. — Наклонив голову, он посмотрел на меня серо-голубыми глазами. — Но это существенно облегчило бы мою работу, Энни.
Славный ход. Но, учитывая то, что я уже выполнила за него его работу, когда сама смогла выбраться оттуда, я не была расположена помогать ему и дальше. Они оба ждали, что я соглашусь, но я ничего не ответила.
— Энни, что вы делали четвертого августа прошлого года?
Я уже забыла дату, когда меня похитили.
— Я не знаю, Гари. Если вы спрашиваете о дне, когда меня похитили, то я проводила открытую презентацию дома. Это было воскресенье и первый уик-энд месяца. Думаю, вы сами сможете вычислить этот день.
— Может, вы предпочли бы, чтобы я не обращался к вам по имени?
Застигнутая врасплох уважительным тоном его голоса, я взглянула ему в лицо, пытаясь понять, не подкалывает ли он меня. Но оно было совершенно искренним, и я так и не поняла, то ли это какой-то трюк, чтобы завоевать мое доверие, то ли он действительно переживает по этому поводу.
— Все нормально, — сказала я.
— Какое второе имя вашей матери, Энни?
— У нее нет второго имени. — Склонившись к нему через стол, я заговорщицким шепотом спросила: — Ну что, я прошла тест?
Я понимала, что ему необходимо меня проверить, но, блин, у них же есть мои фотографии, и я абсолютно уверена, что уж точно не выгляжу как девушка, которая замечательно провела прошедший год. Кожа да кости, слипшиеся редкие волосы, платье в пятнах от пота.
В конце концов он добрался до того, чтобы напрямую спросить, что же все-таки произошло. Я сказала, что Выродок захватил меня во время показа дома. Впрочем, тогда я назвала его настоящее имя, по крайней мере то, которое он сам мне назвал. Я хотела объяснить подробнее, но Гари остановил меня.
— Где он сейчас?
— Он мертв.
Они внимательно посмотрели на меня, но я не собиралась продолжать, пока они сами не дадут ответы на мои вопросы.
— Где моя семья?
— Мы позвонили вашей матери, она приедет завтра, — сказал Гари.
Я разволновалась при мысли, что скоро снова увижу маму, поэтому опустила глаза на свой рюкзак и начала считать полоски на ткани. Но почему она еще не здесь? С тех пор как я вышла на контакт с полицией, прошло уже несколько часов. Сколько времени нужно, чтобы приехать сюда машиной? Эти двое, например, добрались довольно быстро.
— Я хочу знать, где сейчас нахожусь.
— Простите, — сказал Гари. — Я думал, вы в курсе, что находитесь в Порт-Норсфилде.
— Можете показать мне на карте?
Гари кивнул Диане, и та вышла из комнаты. Когда она принесла карту, он показал городок к северо-западу от Клейтон-Фолс — три четверти длины всего острова и прямо на западном побережье. Дороги к любому из населенных пунктов в этой глуши обычно плохие, и ехать приходится медленно. Я прикинула, что на поездку от Клейтон-Фолс должно уйти часа четыре.
— А как же вам удалось добраться сюда так быстро?
— Вертолетом, — ответил Гари.
Вид металлической стрекозы, наверное, всколыхнул этот сонный городок.
Значит, я была права, когда думала, что никогда еще не уезжала так далеко от дома. Я смотрела на точку с надписью Порт-Норсфилд, в которую упирался палец Гари, и моргала, чтобы скрыть слезы.
— Как вы добрались сюда? — спросил Гари.
— Приехала на машине.
— Откуда вы приехали? — Его палец постучал по карте.
— Из хижины где-то в горах.
— Сколько времени вы ехали, Энни?
— Примерно час.
Он кивнул и показал мне на карте гору рядом с точкой города.
— Это здесь? Зеленая Гора?
У того, кто давал это название, явно не хватало воображения.
— Я не знаю. Я была на ней, но вниз не смотрела.
Он послал Диану, чтобы она принесла подробную карту города. До ее возвращения мы сидели с Гари и смотрели друг на друга — слышно было только, как он притопывает ногой под столом. Когда она пришла, Гари дал мне ручку и попросил прорисовать маршрут, которым я ехала. Я изо всех сил старалась изобразить свой путь.
— Вы могли бы показать нам дорогу?
— Я ни за что не вернусь туда. — Ключи от фургона по-прежнему были у меня в руке, и теперь я толкнула их Гари через стол. — Фургон стоит на другой стороне улицы.
Он дал ключи Диане и послал ее на улицу. Она, должно быть, передала их кому-то еще, потому что через несколько секунд уже вернулась. В голове крутилась одна мысль: если я нахожусь от мамы всего в четырех часах пути, она могла бы уже выехать ко мне и тогда попала бы в Порт-Норсфилд еще до ночи.
— Почему моя мама будет добираться сюда так долго?
— Ваш отчим сегодня ночью работает, и до утра они выехать не смогут.
Гари просто констатировал это как факт, и я восприняла это тоже как факт, но мне было непонятно, почему она не могла сесть за руль сама. Не говоря уже о том, что когда это Уэйн работал по ночам? У него вообще работа появлялась довольно редко. Я предполагала, что это Гари сказал им, чтобы они приехали сюда не раньше, чем на следующий день, чтобы он мог спокойно допросить меня без них.
Гари извинился и на несколько минут оставил меня в комнате с Дианой. Я уставилась в стену у нее над головой.
— Ваша мама скоро будет здесь. Она очень обрадовалась, когда услышала, что вас нашли, — она очень скучала по вас.
Никто меня не находил, я сама нашлась.
Вернувшись, Гари сказал, что послал несколько человек найти эту хижину: один из местных копов охотился в тех местах и сказал, что, похоже, знает, где это может быть. Я до сих пор не сказала им о том, что убила Выродка, и о своем ребенке, и от одной мысли обо всех вопросах, которые могут у них возникнуть, голова моя начала раскалываться. Мне необходимо было остаться одной. Мне необходимо было куда-то уйти от всех этих людей.
— Я не хочу больше отвечать ни на какие вопросы.
Похоже было, что Гари хотел надавить на меня, но Диана сказала:
— Предлагаю всем сегодня хорошенько выспаться, а завтра с утра собраться и продолжить. Подойдет вам такой вариант, Энни?
— Конечно, как скажете.
Они заказали для меня номер в мотеле, а сами поселились в комнатах по обе стороны от моей. Диана спросила, может, я хочу, чтобы она побыла со мной, но я это быстро пресекла — мне не хватало еще ночных девичьих посиделок. Она также поинтересовалась, что я хотела бы поесть, но желудок мой был завязан в тугой узел, и мне удалось вежливо отказаться от еды. Телевизор мне включать не хотелось, а телефона в комнате не было, так что я просто легла на кровать и смотрела в потолок, пока не стемнело, а потом выключила свет. Уже засыпая, я вдруг почувствовала, как темнота вокруг начинает давить на меня, а потом я что-то услышала. Скрипнула дверь или это окно открывается? Я вскочила с постели и включила весь свет. Там ничего не было. Я схватила плоскую гостиничную подушку, одеяло, свой рюкзак и забралась в шкаф, где и забылась беспокойным урывочным сном, пока уже утром не услышала, как по коридору катит свою тележку горничная.
