— Добрый вечер, мисс Джонс, — сказал Расс. Эф приблизился к ним:
— Добрый вечер, мэм.
— Здравствуйте. — Наоми оглядела новую дверь и застекленные окна. — Хорошая работа. Это вы сделали?
— Да, — хрипло произнес Эф.
Наоми обращалась к обоим мужчинам, но Лидия заметила, что смотрит она только на Эфа. И он тоже смотрел на нее. Словно не мог поверить, что видит ее перед собой. Он выглядел… влюбленным.
Лидия постаралась скрыть улыбку и поймала взгляд Расса. Он выгнул бровь. Лидия поняла: он тоже видит, что между Наоми и кузнецом что-то есть.
Несколько долгих мгновений Лидия не могла оторвать взгляд от Расса. Наконец усилием воли она отвела глаза и сделала шаг назад:
— Не буду мешать вам работать.
— Я с тобой, — сказала Наоми и посмотрела на Эфа. — Доброй ночи.
— Доброй ночи, дамы, — отозвался Расс.
— Доброй ночи, — пробормотал Эф.
Лидия чувствовала, что мужчины смотрят им вслед. Теперь у нее появилась еще одна проблема — Расс работает вместо плотника.
Наемный рабочий, может быть, ничего и не заметил бы, но ее деловому партнеру проницательности не занимать.
Лидия разрывалась между противоречивыми чувствами. С одной стороны, она была благодарна Рассу за то, что он выполняет эту работу, с другой стороны, именно это ее и пугало. Теперь он будет торчать в отеле все дни напролет, и, значит, она не сможет сделать ничего, что не привлекло бы его внимание. Они с Наоми должны быть еще более осторожными, чем раньше.
Глава 6
В течение следующих дней Лидия старалась держаться от Расса подальше. Это было не так уж трудно, учитывая, сколько всего нужно было сделать перед открытием отеля.
Ночью, четыре дня спустя после разговора по поводу плотника и визита шерифа, рассказавшего о письме, найденном в сумке Реджи Доукинса, Лидия тихонько спускалась по лестнице. Судя по часам, стоявшим рядом с регистрационной стойкой, только что миновала полночь. Сегодня они не ждали тайных гостей. Лидия провела несколько часов в постели, но так и не смогла уснуть. Атмосфера была гнетущей, словно перед грозой. Если действительно будет дождь, лучше снять с веревки лоскутное одеяло, при помощи которого Лидия и Наоми подавали знак прибывавшим женщинам.
Лидия ждала до тех пор, пока не услышала шаги Расса, спускавшегося по лестнице. Приподняв полы своего парчового халата, она прокралась на первый этаж, не взяв с собой ни свечу, ни лампу.
В отеле царила тишина. В узкие окна, выходившие на фасад здания, струился мерцающий лунный свет.
Лидия старалась двигаться как можно тише. Наоми сказала, что четыре дня назад Дэвис Ли чуть не поймал ее, когда она вела тайных гостей в «Источник».
Рука Лидии еще побаливала после того, как она несколько дней вскрывала коробки и ящики с прибывшей посудой и кухонной утварью, но рана уже затягивалась благодаря заботам Кэтрин Блю. Медсестра посоветовала Лидии перевязывать руку еще по меньшей мере пять дней и дважды в день менять повязку.
Спустившись с крыльца, Лидия прошла по колее, прорезавшей траву к отдельно стоящему зданию, в котором размещалась прачечная. Возле строения из песчаника были натянуты две бельевые веревки. Расстояние между ними было достаточным, чтобы два человека могли развешивать белье одновременно. Одеяло в желтую, синюю и красную клетку раскачивалось на ветру.
Лидия потянулась к одеялу, подняв обе руки, и плечо тут же заныло. Она быстро опустила руку, пережидая, пока боль утихнет.
Спустя несколько минут, орудуя одной рукой, Лидия сняла одеяло с веревки и, перекинув его через плечо, направилась в отель.
В хорошую погоду одеяло висело на веревке, сигнализируя о том, что в отеле безопасно. Зимой или в дождь одеялом завешивалось одно из окон, выходящих на фасад, а перед отелем вешался зажженный фонарь.
Лидия повесила фонарь у входа, вошла в отель и заперла дверь. В столовой стояли три больших шкафа красного дерева, предназначенные для хранения посуды и постельного белья. Лидия неуклюже сложила одеяло и, открыв дверцу шкафа, положила его на полку с простынями.
Ноющая боль в руке усиливалась. Гости, прибывшие в отель прошлой ночью — мать и ее замужняя дочь, — уже отправились дальше, в следующий пункт. Сегодня вечером Лидия получила от отца телеграмму, извещавшую о скором прибытии «мешков с картошкой».
Любой, кто прочтет телеграмму, подумает, что речь идет о заказанной отелем провизии. Лишь немногие знали, что в сообщении говорилось о жертвах семейного насилия. Поскольку весь следующий день Лидия собиралась заниматься подготовкой к церемонии открытия отеля, сегодня ночью она хотела удостовериться, что все готово к прибытию очередных гостей.
Стараясь не шуметь, Лидия прошла к буфету и, открыв его, подняла фонарь повыше. Хотя свет фонаря был неярким, его все же было достаточно, чтобы Лидия смогла разглядеть стопку тюфяков, спрятанных Наоми. В помещении было довольно прохладно, но гости обычно размещались у стены, смежной с помещением котельной, здесь было теплее.
Довольная увиденным, Лидия вернулась в кладовую. Ее шлепанцы издавали лишь легкий шуршащий звук. Закрыв дверь кладовой, она погасила фонарь, испустивший напоследок струйку дыма.
Проходя через столовую в узкой полоске света, сочащегося из холла, Лидия посмотрела на раненую руку, она словно пылала огнем. Вдруг ей показалось, что совсем близко мелькнул свет.
Охваченная страхом, Лидия остановилась, но было поздно — лицом к лицу она столкнулась с Рассом. Девушка покачнулась и вцепилась в него, чтобы не упасть.
— Ой!
— Вот это да! — воскликнул Расс и схватил Лидию за плечо. Она вскрикнула от боли.
Расс выругался сквозь зубы и убрал руку с плеча, подхватив Лидию под локоть здоровой руки.
— Прошу прощения, я вас не заметил. Вы в порядке?
Пульсирующая боль понемногу ослабевала. Лидия перевела дыхание:
— Да.
Расс внимательно посмотрел на нее, задержав взгляд на левой руке.
— Я ушиб вас. Извините, не хотел.
Лидия слабо улыбнулась, все еще не в силах унять страх, вызванный его неожиданным появлением.
— Я в порядке.
— Нет, не в порядке.
— Рука болит, но…
— У вас кровь. — Расс подвел Лидию к светильнику.
Побледнев, Лидия смотрела, как на рукаве ее халата расползается багровое пятно. Она прижала ладонь к ране. Наверное, рана открылась, когда она пыталась снять одеяло с веревки. Неудивительно, что боль не утихала.
— Лидия…
Девушка моргнула, приходя в себя.
— Простите?
— Сядьте, и дайте мне взглянуть на рану.
— Пусть лучше Наоми…
