Наоми тоже была не совсем откровенна с Эфом, но это было слабое утешение. Лидия понимала, что не может открыть Рассу правду об их тайной организации и об истинных отношениях с Брэмом.
В общем, можно сказать, что Лидия вовсе и не лгала Рассу. Она просто не говорила ему всей правды. Однако она была совершенно искренна, когда говорила о том, что ей хочется провести день с Рассом.
На следующее утро, когда Расс и Лидия ехали в направлении ранчо, он поймал себя на мысли, что за это время по меньшей мере раз десять подумал о том, как ему хочется обнять Лидию. С той ночи, когда он поцеловал ее в пустой комнате, Расс никак не мог перестать думать о ней.
Но он дал слово и потому вынужден был удовольствоваться малым — смотреть на Лидию ему никто не запрещал.
Поверх темно-красного платья с черной отделкой Лидия набросила черную накидку, но это не помешало Рассу воскресить в памяти волнующую картину: полурасстегнутый корсаж, красивая грудь, едва скрытая кружевами.
Проклятье. Лучше сосредоточиться на дороге.
Морозный воздух пощипывал щеки, побуревшая трава шуршала под колесами кабриолета. Расс наклонился вперед, уперев локти в колени.
Иногда до него долетал тонкий аромат лаванды, смешанный с запахами земли и прелой травы. Расс рассказал Лидии о том, как его родители помогали строить город. На вопрос Лидии о матери Расс ответил, что она умерла от опухоли желудка, когда ему было десять лет.
Лидия рассказала о своей сестре, о том, как беспечно она обходилась с деньгами. История о том, как отец урезал дочери бюджет, заставила Расса улыбнуться. Потом выяснилось, что Изабель тайком брала у отца недостающие деньги.
Иногда Расс смотрел на Лидию, на тонкие черты ее лица, порозовевшего на морозе. Она была прекрасна.
Лидия отвернула полу меховой накидки, укрывавшей ее от холода:
— Ты не замерз? Хочешь укрыться?
— От одного взгляда на тебя меня в жар бросает, — прошептал Расс.
Лидия толкнула его в бок и густо покраснела:
— Замолчи.
Они въехали на землю, принадлежавшую Болдуинам. Через некоторое время вдали показалось стадо лонгхорнов. Обычно скот не выгоняли на это пастбище, но теперь из-за угонщиков скота все изменилось, стадо перегнали поближе к дому, чтобы легче было следить за ним.
Экипаж проехал мимо двух последних коровников и остановился перед длинным, срубленным из сосны домом.
Глаза Лидии засияли.
— Как здесь красиво.
— Рад, что тебе нравится. — Расс хотел, чтобы сегодня Лидии нравилось все.
Вокруг дома шла терраса, проем входной двери был сделан специально под стать фигурам Болдуинов. Это оказалось очень кстати, когда отец стал передвигаться в инвалидной коляске.
Подумав об отце, Расс вновь ощутил чувство вины, но отогнал его. Ничто не должно было испортить этот день. Он спрыгнул с повозки. Лидия с любопытством осматривала дом.
— Его построил твой отец?
— Да. Там одна большая гостиная, кухня и три спальни.
— Впечатляет.
Опершись на руку Расса, Лидия вышла из кабриолета. Лицо ее осветила улыбка. Рассу захотелось усадить Лидию обратно в экипаж и увезти куда-нибудь подальше, где им никто не помешает.
Дверь дома распахнулась, и на террасе появился Джей Ти в сопровождении Мэтта. Глаза старшего Болдуина, такие же синие, как и у его сыновей, весело сверкнули.
— Если бы я знал, что Расс привезет самую красивую девушку в городе, я бы принарядился.
— Здравствуйте, мистер Болдуин, — с улыбкой сказала Лидия.
— Зовите меня Джей Ти.
— А меня — Мэтт, — вдруг сказал брат Расса. Лидия рассмеялась, а Мэтт уставился на нее, как будто впервые видел. Расс задумчиво посмотрел на брата.
— Расс уже показал вам ранчо? — спросил старший Болдуин.
— Мы приехали прямо к дому, па.
— Я видела стадо, — сказала Лидия, — оно такое большое.
— Раньше было еще больше, — мрачно отозвался Мэтт.
— Пойдемте, мисс Кент, — пригласил Джей Ти. — Через минуту будет обед.
— Вы сами готовите? — спросила Лидия.
— По очереди, — ответил Мэтт, распахивая дверь. Джей Ти въехал на своей коляске в дом.
— Ничего выдающегося, но нам нравится.
Расс смотрел на отца, который даже в инвалидной коляске выглядел внушительно. «Интересно, я когда-нибудь смогу избавиться от чувства вины, которое охватывает меня всякий раз, когда я смотрю на отца или думаю о нем?» — спросил себя Расс.
Мэтт пропустил Лидию и загородил дорогу Рассу.
— Перестань себя изводить, — сказал он шепотом.
— Отстань.
— Отец не винит тебя. Никто не винит тебя, только ты сам.
Расс не знал, как долго еще будет винить себя в случившемся, но сейчас не время было это выяснять.
— Пойдем.
Он последовал за Мэттом в дом и помог Лидии снять накидку. Она с удовольствием осматривала комнату: большой, сложенный из камня камин, отполированный временем деревянный пол, оленья шкура, лежащая между двумя длинными диванами.
Пока отец хлопотал на кухне, Расс провел Лидию по дому, показав ей кабинет отца и спальни. Он думал только о ней. О том, как хороша она сегодня, как прекрасны ее блестящие черные волосы, как страстно ему хочется обнять ее. Когда они вернулись в гостиную, Лидия заметила в дальнем углу, за обеденным столом, ящик с инструментами.
— Па решил украсить кухню, — пояснил Мэтт.
— Для Коры Уилкс?
— Для Коры? — изумленно переспросил Расс.
— Почему вы так думаете? — поинтересовался Мэтт, удивленный не меньше брата.
— Я думала, они неравнодушны друг к другу.
— Нет… — сказал Расс, взглянув на брата.
— Нет, — нахмурился Мэтт.
Темные глаза Лидии засверкали.
— Разве вы не видели их вместе? — спросила она, стараясь сдержать улыбку.
— Да, но…
— Неужели вы не заметили, как они ведут себя друг с другом?
Расс растерянно посмотрел на брата. Лидия рассмеялась. Неужели она права? Братья знали Кору всю свою жизнь. Она и ее погибший муж были друзьями родителей. Расс никогда не думал об отце и Коре как о паре.
Мэтт задумчиво покусал губу.
— Помнишь то зеркало, которое мы обнаружили в его седельной сумке пару месяцев назад?
Расс кивнул.
— Он так и не сказал нам, для кого оно предназначено.
— Может, для нее?
Расс вспомнил, что несколько раз, когда отца и Кору заставали вместе, они торопливо расходились в разные стороны. Пару раз они танцевали вместе.
